23 января в 18:00 в "Петербургском художнике" открывается новая выставка «Диалог поколений». В выставочном зале на Мойке, 100 будут представлены сразу два художника - Борис Шаманов и Анна Корнильева. Выставка построена как своеобразный диалог между признанным мастером 20 столетия и его ученицей - современной художницей. Оба художника работают в жанре фигуративной живописи, а темы и мотивы, к которым они обращаются, имеют общие истоки.
Так может показаться на первый взгляд, ведь и Борис Шаманов, и Анна Корнильева много работают в жанре натюрморта, а мотивы с цветочными букетами в их творчестве часто рифмуются. Но внешние рифмы перестают быть сколько-нибудь важными, когда начинаешь внимательно всматриваться в живописную и смысловую канву произведений. Тогда понимаешь, что объединяет их скорее родство внутреннее, мировоззренческое, и с этого момента диалог их художественных высказываний продолжается уже на уровне метафизическом.
Борис Иванович Шаманов (1931-2008) - крупный мастер XX века. Его жанровые произведения хранятся в коллекциях Русского музея и Третьяковской галереи. В середине 1980-х Шаманов получил звание Заслуженного художника, в 1995 - Народного художника Российской Федерации. С начала 70-х он входил в состав известной неофициальной группы ленинградских художников "Одиннадцати" и представлял свои картины на нескольких совместных выставках. Чуть позже, уже в 80-е годы занимал пост в правлении Ленинградского Союза художников; почти полвека Борис Шаманов преподавал, был профессором кафедры общей живописи Высшего художественно-промышленного училища им. В.И. Мухиной. При жизни мастера было издано несколько монографий, а работы можно было увидеть на всех крупных выставках не только в Ленинграде и Москве, но и за рубежом. Сейчас можно сказать с уверенностью, что имя этого художника вошло в историю искусства.
Его ранние работы отсылают к разным художественным традициям. В 50-60е годы происходит становление мастера, "проба кисти" в разных живописных манерах. Этот период, принесший Шаманову колоссальный живописный опыт, в том числе в интерпретации формы и цвета, вскоре завершился. Широкий диапазон увлечений и непрерывный процесс художественного познания позволили ему приблизиться к собственной живописной системе, которая четко оформилась уже к началу 1970-х годов.
Начиная с этого времени появляются большие жанровые "картины-симфонии" с глубоким философским содержанием. Смысл картин раскрывается через образы-символы и метафоры, через колорит и общий композиционный строй работ. Теперь художник подчиняет произведения только своей внутренней воле, делится с миром тем откровением, которое ему удалось постичь, прочувствовать и пережить. В этих работах ("У источника", "Качели" (1970), "Свирель" (1980), "Двое", "Сказка") он создает мир, существующий на грани реальности и фантазии. Представление о нем отсылает то к ренессансному гуманизму, то к идеалам романтической эпохи, то к чувственности и легкости французской живописи 18 века и утонченной эстетике мирискуссников.
К концу 1960х устойчиво входит в его творческий репертуар мотив натюрморта в пейзаже. Художник будет повторять его снова и снова на протяжении всей жизни. Он постоянно пишет цветочные натюрморты - нежные, воздушные, почти эфемерные в своей утонченной красоте и естественности. Им присущи статичные композиции, нежные краски, то серовато-сумрачные, то светло-жемчужные. Исследователи творчества Бориса Шаманова видят в подобных работах трансцендентную связь земного и надбытийного: "Тепло и свет человеческого бытия контрастируют с вечным холодом таинственного и влекущего космоса" ; "Скромный и тихий по своей природе, он воспринимал мироздание в единстве с Абсолютом и возводил каждый цветок, каждую травинку в ранг Вселенной" .
Центральные категории его творчества - искренность и неизбывная романтика - не подвергаются сомнению. Любые слова могут быть слишком громкими для такой тонкой интонации, какой обладает живопись Бориса Шаманова. Его картины мыслятся не как средство репрезентации или копирования окружающей действительности, но как способ почувствовать, зачастую, неуловимую космическую природу реальности. Ощутимые в своей подробности букеты встроены в особую вымышленную среду так, что определить границы внешнего и внутреннего порой становится трудно. В его картинах обретается романтическая гармония отношений с природой и мирозданием.
Анна Корнильева (р. 1982) - внучка Бориса Шаманова, его ученица и продолжательница творческой династии. Она также, как и ее знаменитый родственник стала живописцем, училась, а затем долгое время преподавала в Санкт-Петербургской художественно-промышленной академии им. А. Л. Штиглица. Безусловно, их искусство имеет общие корни, а мотивы перекликаются. Но, пожалуй, основной творческий принцип, который переняла Анна Корнильева содержится в простом и очень верном высказывании Шаманова. Анна вспоминает слова, которые ведут ее по творческому пути: "… в молодости хочется приобрести свой собственный стиль. Эта мысль посещает каждого художника, каждый хочет "найти себя", от всех отличаться. Но в итоге приходишь к выводу, что в действительности не надо ничего искать, творчество само должно созреть, озарение само придёт и ты даже не заметишь, как это случится.
Чем больше работаешь, чем больше стараешься анализировать, стараешься честно пропускать через себя опыт, тем прочнее формируется личностное творческое начало, которое и определяет твой стиль, стиль, не похожий на другие. Он складывается из мировоззрения. Борис Иванович пришел к этому выводу. Да, действительно, стиль складывается из мировоззрения. Необходимо, чтобы созрела личность" .
Полотна Анны Корнильевой наполнены цветом и контрастом. Общий колорит каждой картины идет от внутреннего состояния. Круг любимых ею тем широк: на картинах Корнильевой часто появляется Петербург - ночной и дневной, солнечный и пасмурный. В натюрмортах возникают неожиданные предметы, такие как африканские статуэтки или экзотические растения и фрукты. Манера письма плотная, корпусная, весомая. Ее увлекает разработка живописной поверхности, в каждом фрагменте картины она уделяет внимание многозвучности красок, ей свойственна сложность в развитии цветового пятна. В ее холстах чувствуется настроение, и эта "настроенность" задает общую мелодию живописному пространству ее работ.
Проводя параллели с мастерами прошлого, искусствоведы означают круг важных для нее художников: "Декоративное начало в ее работах - это дань традиции художникам "Бубнового валета". В ее натюрмортах с цветами, натюрмортах с тыквами, написанных широкой кистью, есть что-то от живописной манеры П. Кончаловского, И. Машкова и Р. Фалька. Ей близки по духу и художественные приемы импрессионистов с их зыбкой, подвижной фактурой холста, передающей вибрацию воздуха и нюансы цветовых градаций".
В ее работах часто встречаются сюжеты, связанные с театром и музыкой. В таких произведениях она создает мистическое, почти сакральное пространство. Элементы таинственности и недосказанности, (оммаж художникам "Мира искусства") приметы театральности переходят во многие другие работы Анны Корнильевой.
Итак, будучи очень близкими людьми (для Анны дедушка был наставником и примером с самых ранних лет), художники все-тики идут разными путями, сближаясь в одном - в любви к искусству. А их диалектика - земного и космического, экзотического и естественного, городского и деревенского утверждает это.
