Сегодня трехмерное изображение прочно вошло в жизнь современного человека: мы ходим в 3D кинотеатры, покупаем журналы с трехмерными картинками внутри, используем отдельные приемы в полиграфическом и web-дизайне, полагая стереоизображение чуть ли не новейшим технологическим достижением, однако его история насчитывает без малого два века, и эффект от появления объемной картинки завораживал просвещенное человечество, начиная с 30-х гг. XIX века.
Выставка «С глазу на глаз», подготовленная Мультимедиа Арт Музеем, Москва при участии Политехнического музея, рассказывает разные истории стереофотографии, предлагая современному зрителю самостоятельно восстановить последовательность событий и убедиться в том, что стереоизображения еще в XIX веке стали одним из самых массовых видов досуга и развлечения, при этом совершенно не претендуя на статус произведения искусства.
Одна из особенностей стереофотографии состоит в том, что автор изображений чаще всего остается неизвестен. Ключевая роль принадлежит не фотографу, а компании, выпускающей стереографические карточки: «Ундервуд и Ундервуд» в США, Великобритании, Японии, Канаде; акционерное общество «Гранберг» в Швеции; стереографическое издательство «Свет» в России и т.д. Изготовление и выпуск большим тиражом стереоскопических видов, специальных наборов, которые продавались отдельно или же в комплекте со стереоскопом было хорошим бизнесом.
Несмотря на развитие технологий, главный принцип создания объемного кадра остался прежним: необходимо сделать два снимка одного сюжета (каждый из которых соответствует взгляду правого и левого глаза), которые при просмотре сольются в одно объемное изображение. Сильнее изменился способ просмотра стереофотографии: экран и специальные очки сделали возможным коллективный просмотр, в то время как глядя в стереоскоп зритель XIX века оставался один на один с изображением.
Будучи коммерчески успешным делом, ранняя стереофотография служила на первый взгляд двум диаметрально противоположным целям. С одной стороны она оказалась включена в сферу научного знания: медицина, география, астрономия и другие науки получили возможность использовать новый тип изображения в качестве наглядного пособия. Стереофотография словно усиливала реальность, и все предметы оказались доступны для «ощупывания» глазом, таким образом научная абстракция (например, соответствие лунных фаз и приливов/отливов), умозрительные заключения приобретали более чем конкретные формы, которые можно было наблюдать в стереоскопе. С другой стороны, особенно популярны стали стереокарточки, снятые в разных уголках планеты (Япония, Китай, Канада и т.д.), которые в середине и конце XIX века для большинства европейцев оставались абстракцией не меньше, чем фазы луны и биологические процессы. Наборы стереофотографий из экзотических стран подменяли реальное утомительное путешествие, а зритель мог получить исчерпывающее впечатление не только о природе и ландшафтах, но и о людях, населявших, например, остров Хоккайдо. Стереофотография как будто восполняла недостаток мобильности человека XIX века, который замер в ожидании революционных изменений, достигаемости и доступности мира. Из этого следует еще одно важное обстоятельство: в эпоху победившего позитивизма человек окончательно убедился в принципиальной познаваемости мира, возможности его каталогизации, более того в насущной необходимости научного описания. В этом смысле характерна серия стереофотографий российского фотографа Захара Виноградова, который совершал многочисленные экспедиции по Российской империи, из которых привозил подробнейшие фотоотчеты, в большинстве своем снятые на стереофотоаппарат.
Вместе с тем, стереоскоп стал неотъемлемым предметом интерьера городских гостиных и выполнял функцию чистого развлечения. Стереофотография стала благородным видом домашнего досуга, когда члены семьи и друзья собирались, чтобы просмотреть очередной сет из далекой Японии или поучаствовать в создании так называемых «живых картин», театрализованных сценок на популярный литературный или исторический сюжет, которые снимались на домашний стереофотоаппарат и затем рассматривались к удовольствию всех участников. Однако не всегда стереофотография оказывалась средством исключительно благородного досуга: в середине XIX века особенное распространение получили эротические и даже порнографические карточки, рассматривание которых в силу той же «натуралистичности» изображения оказывалось в числе чувственных удовольствий совсем другого порядка.
К концу XIX — началу XX века стереофотография, достигнув наивысшей популярности, постепенно начинает уступать место новым типам изображения. Фотография постепенно начинает отвоевывать всю большую автономность, становясь отдельным видом искусства, стереофотография же так и не преодолела собственных границ наглядного пособия/развлечения. Но человечество по-прежнему увлечено иллюзией другой реальности, легкостью перехода из комнаты со стереоскопом или кинотеатра со стереоочками в райскую действительность, которая иногда может быть опасной, пугающей, но по-прежнему привлекательной для того, кто сидит сегодня в кинотеатре или смотрел в стереоскоп в парижской гостиной в XIX веке
