ИЛЬЯ ВИКТОРОВ, коллекционер московских граффити:

Московская граффомания пока представляет собой отрицательную величину. Сегодня в России есть все. Или почти все. Без труда на любом шагу можно встретить и граффити. Нельзя сказать, что ничего подобного не было раньше, в другую эпоху. Но сейчас граффити стало много, явно очень много - его можно увидеть и на окраине, и в центре нашего мегаполиса, да и внешне оно разнообразнее оформлено. Хотя, впрочем… граффити могли бы быть "поизобретательнее", если вспомнить о ныне доступной свободе самовыражения. Как социокультурный феномен оно состоит из одних парадоксов и противоречий. Например, несомненно имея в своем составе протестный компонент, граффити реализуется сплошь да рядом в иноязычной версии. Оно обращено к городу и его жителям, но банально и вторично, как машинальный жест. В то же время, в нем есть наивность и даже искренность - о чем можно судить по его московскому варианту. Граффити в Москве - это, прежде всего, слова и тексты, рисунки, изображение ситуации, встречаются значительно реже. Слова пишутся отдельно, провисая в пустоте записанной ими поверхности, тексты - если они на русском языке - это, как правило, резкие, нетолерантные лозунги. И при этом - вот еще один парадокс отечественных граффити - перед нами слова-рисунки и тексты-рисунки. В них есть нечто восточное, близкое к каллиграфии, хотя в сцепленности букв и округлости их форм, чистом цвете вполне ощутим и эротический подтекст, сублимация невостребованного влечения к иному полу. Кроме того, современные рисунки в отличие от живописи на заборах прошлых лет появляются буквально на всем, что попадается под руку, будь то борт автомашины и бойлерная, стена домов или забор перегона метро.

Граффити создаются в соответствии с некими представлениями о композиции, акцентах и нюансах разного рода. Очевидно, что тут есть и свои учителя, и собственные школы (команды, группы, объединения по интересам). Значки, известные создателям граффити, говорят им многое, но не устраняют присущей этому своеобразному виду народного творчества многократной анонимности: доступное для своих не воспринимается остальными. Если и есть в этом философия, то она несколько легкомысленна. Надо было очень постараться, чтобы дойти до граффити и оставаться тут, как на вершине. В контексте мирового граффити московское искусство пока еще выглядит, как начальные классы школы. Но и в том, что есть, заметны упрямство, вызов норме и культуре, жажда приключений и элемент игры, несколько затянувшейся и странной. Этого достаточно, чтобы внимательнее присмотреться к московскому граффити с разных точек зрения. И выработать свое отношение - или, может быть, иммунитет. Этому должна способствовать выставка, которую я подготовил. На ней представлено более двухсот фотографий из моей коллекции, которые я снимаю уже третий год. Большинство фотографий, показанных на выставке, можно назвать раритетными, потому что эти "картины" живут недолго в результате перманентной (и пока, успешной) борьбы с ними городских служб по благоустройству.

Справки по телефонам: 290-05-51, 291-21-09.