И.Н. Скобелев
«Солдатская переписка 1812 года»

Письмо XXIII.

За городом Красным, при селении Добром, лишь успели одну часть армии растянуть как тенета, другую разбросать по разным местам, чтоб можно было давать помощь, где нашим придется невмоготу, – Бонапарт и нахлынул; да как завидел, что его объехали, вот он и ринулся, чтоб прорвать и провалить прямо грудью! Но прямо стояла грудь русская! Сухи, брат, орехи, неравно испортишь зубы! Он открыл со всех сторон адскую пальбу; земля, кажись, застонала, и небо загрохотало, но везде русские огонь выдержали, всюду молодецким штыком напор остановили, и вдруг – во всей линии попятили назад. Вот тут, чай, и поневоле Бонапарту померещилась старая пословица: всяк сверчок, знай свой шесток; кабы сидел дома, не знал бы горя, а теперь – как быть? куда деваться? «Шах и мат!» – кричали наши начальники. Долго еще он суетился и туда и сюда кидался, но, видно, уж зашел ум за разум, да и машина-то не хватила. «Капут!» – сказал, вишь, он, задал коню шпоры и ударил прямо в Оршу, оставя корпус спасаться, как Бог по сердцу положит. А тут случись же, на беду, что Милорадович – именинник; некоторые полки, в команде его бывшие, как водится, поздравили любимого, знаменитого своего генерала с днем Ангела, он хвать в карман – а денег ни алтына. «Дарю вам, друзья, вот эту неприятельскую колонну (невдалеке бывшую), она ваша, товарищи!» – сказал Милорадович. «Ура!» – раздалось в воздухе. Не успели трех перечесть, а колонны как будто не бывало! «Важная проделка! – закричали солдаты иных корпусов (у которых разгорелись зубы). – Да ведь и наша денежка не щербата! Мы-то чем же согрешили?» Дошло, брат, и до ропоту; что делать? Тотчас все начальники назвались именинниками, и грозная, страшная пред сим Наполеонова армия обратилась в именинные подарки! Царица Небесная! Каких чудес на белом свете не бывает! (Это значит: кошке игрушки, а мышке слезки!) Чудное, брат Лазаревич, дело! Ведь французы какими были, таковы и есть! Бусурман умирает, а ногой все дрягает; ружье-то у него в руках такое же, не болваном он стоит, штыком так же, как и я, работает, а все не то: дареного-то заколешь как-то и смелее и ловчее. Досталось, брат, невестке на отместку; и если из числа пришедших сюда неприятельских войск спаслась половина, то, конечно, не в колоннах и даже не в кучках, но просто врассыпную, к чему пособляли им лес и река, которая только что замерзала и чрез которую переходя многие потонули; наше дело было, по старому поверью, разбить в пух, а для убегающих были казаки, которые целый день не переставали доставлять отбитые пушки, знамена и другие-прочие военные снаряды. Но о пленных и говорить не стоит.

Перед вечером Кутузов объехал всю армию, благодарил каждый полк порознь; но вот к слову пришлось: благодарить он куда мастер – так и вытянет душу на самый кончик носа! Слушаем, не дышим и ног под собой не слышим – ведь создаст же Бог этакого человека! Он, право, дня два-три прокормит добрым, русским приветливым словом, за которым в карман, как говорится, не лезет, и к солдатскому сердцу большую дорогу знает.