И.Н. Скобелев
«Солдатская переписка 1812 года»

Письмо VII.

Виноват, Данилыч, я было слишком уже разгрустился и осовел! Но вспомнил, как покойница мать моя, которая, как тебе известно, знала церковную грамоту и читала Псалтырь наизусть, отдавая меня в службу, приказывала: «Исполняй, Иванушка, свято Христову веру, не измени не только присяге, но и честному слову, люби всем сердцем и всею душою Бога и помазанника Его, государя; думай об отечестве более, нежели о своих собственных выгодах, за честь и правду умри! Будет тебе хорошо, не чванься, да не слишком и радуйся! Будет дурно – терпи и не ропщи! Радость с горестью всегда рядом ездят, а часто и на одной телеге. Не забудь, что человек в несчастье только и велик, а при счастье соловьем поет и кулик! Не соблазняйся, не зарься, видя, что, у кого есть кошель, серебром набитый, тому отвешивают поклоны и стриженый и бритый; богат тот, кто милость к нему Господа Бога без хвастовства, скромно и благоразумно разделяет со страждущим, бедным, несчастным человеком и умеет вовремя утереть слезы беспомощным сиротам. Смотри на солнце! Видишь, оно и само блестит и нас греет! Знай же впредь, если богач для того только живет на белом свете, чтоб петушиться и хорохориться, а другого проку от него нет, так он ни святому свеча, ни черту кочерга. Чему же завидовать? Все мы под Богом! Что на небе написано, то с нами и станется! Как ни вертись, как ни виляй, куда ни кидайся, а из Божьей книги той строчки, в которой определена участь твоя, не вычеркнешь! Нагрешить можешь, а добра не сделаешь. Старайся быть полезным, не завидуй счастью товарищей, без толку к делу не суйся, к чему не способен, за то не берись, чужими руками жар не загребай и мишуру за золото не выдавай! На моем веку много было (и на твоем, чай, будет), что безграмотные копеечные головы и головорезы-мироеды втирались в земские – они козырем ходили, а мир слезы лил! Но, как исправник их пораскусил, так тут им, поганцам, стало тошно. Глас Бога – глас народа! Дурную славу зажить – как пить попросить, в хорошие люди попасть – не скатерку скласть; много знать полезно и говорить не беда, лишь бы по резону, но, слово не воробей, что глупо и вредно сболтаешь – не поймаешь! А всякий в избе вздор слушает весь двор. Помни, что земной быт – не конец житью: вся важность в будущем мире. Делай запас для Суда Страшного: в небесах прямое наше счастье. Бога обмануть нельзя, Иванушка! Он все видит, все слышит. Если пойдешь прямым, добродетельным путем, можешь встретить горе, зато страху знать не будешь. А как я обрекла тебя в солдаты, то, быть может, голубчику, сынку моему, придется показать себя и в баталиях. В огонь иди смело, жизни не береги, это Божье, а не твое дело! Спасай других, коли придется, но не спасайся сам иначе, как штыком и грудью – сохрани, Господи! Лихо прослыть трусом, а там в век свой не отславишься! Взглянь-ка на Желтоухова: и в отставке негодному места нет. Срам слушать, как его костят и старый и малый! А Релин? Человек, кажись, умный, но проштыкнулся, сбердил, и на пиры, сердечный, не ходит, затем что уж Бог знает с коих пор простую брагу ему рядом с другими подают, а сыченою обносят; вчуже за беднягу сердце замирает! Слушайся начальников слепо, иди в воду, коли велят, чему быть – того не миновать! Предел положил еси, его же не прейдеши: если утонуть тебе назначено – утонешь и в луже. Чаще читай десять заповедей, десница Бога их написала. Многие из людей пишут складнее, но никто еще не выдумал справедливее и умнее! Почитай старших, будь вежлив с младшими, на вздор не накупайся, в ссоры не заедайся: где мир да лад – там вечно Божья благодать, с обидой ближнему не шути: не плюй в колодезь – неравно пригодится водицы испить.

Не забудешь ты моего наставления – будешь милым другом моим, и будет с тобою мое родительское благословение, а не исполнишь моего приказа – прокляну! Не буду знать и имени твоего не захочу слышать! Милость же Господня от века и до века на боящихся Его, и правда Его на сынах сынов, хранящих завет Его и помнящих заповеди Его!

С сим последним словом возложила на меня родная образ св. Иоанна Предтечи, влепила мне шесть горячих материнских поцелуев, вручила шестьдесят копеек наличных денег, и я, отвеся кормилице земной поклон, свистнул да был таков!

Прочтя все эти слова, крепко-накрепко в сердце мое вписанные, и убоясь проклятия, вместо того чтоб рюмить по-прежнему, запел я с горя песню: «Эх! Не все-то нам приплакать, не все нам притужить!..» И подлинно: жаль, что и говорить, Москвы, но ведь вожатого-то нашего для чего-нибудь Бог спас. Ведь эти дела даром не делаются! Пролетела пуля из виска в висок, а он... как встрепанный, Христос с ним! Потерять Москву и всю Россию нашлись бы люди и без него! На это дело и меня бы хватило, но не этим, кажись (калякают умные люди), должно вознаградиться богатырское терпение и великодушные жертвы нашего батюшки-царя; да пусть думают и говорят, кто как хочет, а в Священном Писании именно сказано: Вознесох избранного от людей Моих, елеем святым моим помазах его, и мышца моя укрепит его! Ну, теперь ломай, пожалуй, голову: кому придет охота надувать мыльные пузыри!