КАРЛ фон КЛАУЗЕВИЦ «1799 ГОД»

Прежде чем перейти к дальнейшему изложению и рассмотрению кампании, мы должны бросить взгляд на новые условия, в которых оказались Швейцария и Нижняя Италия в этой войне, в указать, какое влияние оказали на кампанию эти государства.

Жомини в своей «Истории революционной войны» утверждает, что вторжение французов в Швейцарию в нарушение вследствие этого ее нейтралитета было невыгодно для обеих воюющих сторон. Нет надобности отмечать, что подобное утверждение заключает в себе противоречие. Если бы нарушение нейтралитета Швейцарии было невыгодно французам, то оно должно было этим самым представлять выгоду для австрийцев, так как, поскольку речь идет о двух противниках, здесь всегда должна иметь место полярность интересов. Конечно, можно думать и так, что это нарушение нейтралитета было невыгодно для французов в каком-нибудь одном отношении, а для австрийцев — в каком-нибудь другом, но и в таком случае невыгоды одной из сторон являются столь же большой выгодой для другой, и, таким образом, можно произвести сравнение между ними. Если плюсы или минусы уравновешиваются, то следствием этого будет безрезультатность целого, но конечный результат никоим образом не может быть отрицательным для обеих сторон.

Эта критическая ошибка, которая нередко встречается в подобных случаях, побуждает нас более подробно рассмотреть данный вопрос. Если между двумя воюющими государствами находится какое-нибудь третье и возникает вопрос, какие результаты будут иметь его нейтралитет или вмешательство с его стороны, то прежде всего нужно заметить следующее: сохранение нейтралитета делает страну недоступной, вмешательство же открывает доступ в нее противникам; однако, пассивное допущение на свою территорию следует отличать от активного вмешательства в войну. Такая нейтральная страна, бросив значительную тяжесть на чашу весов в каком-нибудь пункте, легко может дать перевес одной из воюющих сторон. В таком случае не может возникнуть никакого спора, для какой стороны это является выгодным, — бесспорно, для того из противников, на стороне которого выступает третья страна. Если бы активное вмешательство Швейцарии имело такое значение, какое оно могло бы иметь соответственно положению этой страны, то нарушение ее нейтралитета, вне всякого сомнения, было бы выгодно для Франции, на стороне которой она находилась.

Впрочем, бывают и такие случаи, когда вмешательство подобных стран совершенно не имеет никакого значения или по той причине, что они слишком малы и невоинственны, или потому, что они не хотят воевать, как это было и со Швейцарией. Тогда их активное вмешательство будет иметь значение не больше, чем простое допущение прохода войск через их территорию. Следовательно, мы так должны будем ответить на поставленный вопрос: невозможно вообще рассматривать результаты, не принимая во внимание специфических географических условий.

Нейтральную страну, находящуюся между двумя воюющими государствами, мы можем рассматривать как большое озеро, которое прерывает связь между двумя участками суши. Из этого, совершенно очевидно, может возникнуть двоякого рода результат: или отрицательный, в случае перерыва сообщения, или же положительный, благодаря сокращению границы.

Указанный выше отрицательный результат может иметь место как при обороне, так и при наступлении, если перерыв параллельных линий связи равно невыгоден в обоих случаях. Но он может иметь место только для той из двух сторон, для которой это озеро находится позади линии расположения ее сил.

Если же линия расположения сил обеих сторон приходится на середину этого озера, то минусы будут для обеих сторон одинаковы, т. е. эти минусы отпадают, и положение будет в равной степени благоприятным для обоих противников.

Но боевые действия во время похода редко ведутся на одной линии, в большинстве же случаев, если нейтральная сторона не имеет решающего значения, война приходит к тому или иному концу, и, таким образом, можно сказать, что в общей сумме случаев и этот минус для обеих сторон является одинаковым, и а конечном счете ни для одного из противников не получается никакого минуса.

Сокращение границы является выгодным, как это весьма очевидно, для обороняющейся стороны. Сведение всей границы к единственному проходу открывает возможность упорной обороны. Невыгоды пресечения коммуникационной линии в большинстве случаев можно парализовать тем или иным способом, причем линия расположения относится назад или на всем протяжении, или же только на одном фланге, вследствие чего нейтральная страна полностью или частично оказывается лежащей перед фронтом; поэтому в общем выгоды ее нейтралитета всегда будут на стороне обороняющегося.

Если мы будем рассматривать Швейцарию только с точки зрения геометрических отношений, то должны будем внести поправку в утверждение Жомини в том смысле, что нейтралитет Швейцарии был выгодным для французов до тех пор, пока они находились в положении обороняющейся стороны. Но поскольку они перешли к стратегическому наступлению, становится для них выгодным открытие пути через Швейцарию, во-первых, потому, что это позволяло французам установить непосредственную связь между их армиями в Германии и Италии, во-вторых, потому, что оно вынуждало австрийцев включить в свою оборонительную систему отрезок границы от Базеля до истоков р. Эч. Не следует думать, что австрийцы могли улучшить свое положение, отказавшись от местной обороны. Даже наиболее сконцентрированная оборона всегда должна сообразоваться с размерами обороняемой территории, только способы обороны должны находиться в зависимости от возрастающего числа неприятельских комбинаций.

Если мы обратим внимание на географические особенности Швейцарии, мы натолкнемся на следующие два обстоятельства: во-первых, Швейцария, как горная страна, особенно благоприятна для обороны, вследствие чего тот, кто владеет ею, имеет большое преимущество.

Во-вторых, Швейцария занимает господствующее положение над всей равниной Верхней Италии до подножия Савойских Альп.

Здесь нам следует рассмотреть, в каком смысле нужно понимать эти особенности Швейцарии и к какому собственно результату они могли привести.

В другом месте мы выставили положение и старались доказать его, что горный характер страны а относительном смысле является благоприятным фактором для всякого рода сопротивления, в абсолютном же смысле представляет невыгоды и опасность. Мы не можем здесь повторять этих доказательств, но хотим лишь объяснить наше мнение.

Под словом «относительное» мы разумеем такое сопротивление, которое длится только в течение некоторого периода времени, ибо оно не дает решения само по себе, но зависит от решения в другом месте. Всякая боевая операция в горах протекает медленней, чем на равнине, поэтому даже и неудачное сопротивление, т. е. такое, которое оканчивается очищением позиций, в горах всегда продолжается дольше, чем на равнине; если же сопротивление имеет целью, главным образом, выигрыш времени, как, например, на передовых постах, то оборона в горной местности уже поэтому является более успешной.

Но она является более успешной еще и потому, что наступающий несет большие потери. Там, где добиваются общего решения, на потери не обращают внимания, и цена, которой можно добиться победы, — это вопрос в большинстве случаев второстепенный. Но там, где речь идет о подчиненной цели, обращается очень большое внимание на то, какой ценой покупается победа, и во многих случаях наступление прекращается только по этим соображениям.

Наконец, любой малочисленный отряд в горах бесконечно более силен, чем на равнине, потому что он никогда не может быть обращен в бегство, а конница, этот наиболее опасный род оружия для отступающих небольших отрядов, в горах утрачивает значительную долю своих боевых качеств.

Все эти обстоятельства приводят к тому, что в горных местностях даже слабые отряды войск надо принимать в расчет, ибо они не только в состояния оказывать гораздо более длительное сопротивление, но могут также показываться на глаза более сильному, чем на равнине, противнику.

Но, поскольку речь идет о главной армии, которая должна добиться общего решения, поскольку длительное сопротивление не

Имеет более значения и в нем нельзя усматривать никакого положительного результата, коль скоро оно кончается отступлением, поскольку борьба ведется не за выигрыш пространства, а за победу, поскольку, таким образом, сопротивление обороняющегося должно быть вполне абсолютным, — постольку горная страна совершенно невытодна для ведения обороны. Мы можем, как уже сказано, не развивать здесь этих соображений, сошлемся только на опыт и мнение того полководца, с которым мы здесь прежде всего будем иметь дело: эрцгерцог Карл как раз был первым из всех теоретиков, который в своем труде о походе 1796 г. в Германии высказал мысль, что торные районы невыгодны для обороняющегося. Мы добавим к этому: «поскольку ищут большого решительного сражения или, наоборот, избегают его».

В частности, по отношению к Швейцарии мы должны сказать, что ее наиболее возвышенные горные части менее пригодны, чем средние горные области, даже и для относительной обороны. Если горы настолько круты и высоки, что для ведения обороны приходится оставаться в долинах, и, таким образом, значительная часть преимуществ, представляемых горными районами для защиты, утрачивается и на их месте возникают даже невыгоды, то вообще встает вопрос, не является ли подобная страна более благоприятной для наступления, чем для обороны.

Итак, только с такой оговоркой мы можем признать, что Швейцария по своим географическим особенностям представляет благоприятные условия для обороны. Когда мы говорим о так называемых преимуществах горных стран перед лежащими рядом равнинами, то это нужно понимать только в том смысле, что этими менее доступными странами армии, ведущей операции на равнине, не так легко овладеть, как странами ровными и открытыми. В этом случае неприятельские фланговые корпуса должны держаться на равной высоте с главными силами; если же они этого не делают, их легко можно принудить и заставить поплатиться за это. Продвижение армии в равнинных условиях очищает от противника на известное расстояние районы, прилегающие с флангов, не требуя для этого особых частей войск. Но иначе обстоит дело, если движение совершается в горах.

Горная страна не может быть обозреваемой с равнины уже вследствие своего возвышенного характера, между тем как для того, кто находится на ее последних склонах, открывается превосходный обзор большей части долины. Ущелья и леса, через которые нужно проходить в горной стране, делают также обзор значительно более трудным, чем на равнине. Когда мы находимся на равнине и имеем сбоку горный хребет, на котором расположился противник, то нельзя за ним наблюдать так, как он наблюдает за нами с хребта.

Просто пересеченная и прикрытая местность представляет нечто подобное, не давая хорошего обзора, причем элемент возвышенности здесь не имеет значения.

Далее, каждая горная страна является менее доступной и, как мы уже сказали, очень подходящей для сопротивления со стороны небольших отрядов. В результате этого противник очень легко может удержаться с слабыми силами и прерывать отсюда наши коммуникации на равнине, если они идут вдоль горного хребта. Мы не можем в любой момент прогнать его оттуда, как это можно сделать в открытой местности, где отдельный неприятельский отряд, выдвинувшийся вперед, легко может быть поставлен в опасное положение высланной против него кавалерией в преобладающих силах. В горах можно овладеть местностью только путем систематического и комбинированного продвижения вперед несколькими колоннами, и при этом всегда нужно применять значительно более крупные силы, чем те, которые имеет здесь противник.

Нельзя захватить горный район лишь временно, а потом снова отказаться от обладания им — необходимо постоянно держать его в своих руках, следовательно, рядом с главными силами армия должны идти более или менее постоянные фланговые корпуса. Поэтому возникает необходимость в таких мероприятиях, от которых мы отвлеклись вначале. Нельзя избежать этих мероприятий, не поставив свои коммуникации под угрозу, более или менее действительную и опасную.

В этом смысле говорится, но, конечно, с известной долей преувеличения: горы господствуют над лежащими внизу долинами.

Если мы обратимся к Швейцарии, мы должны будем сказать, что она по своей природе не имеет такого значения в отношении Ломбардии. Ее южные горные склоны слишком высоки, круты и недоступны, ее связь с Ломбардией ограничивается немногими труднопроходимыми тропами; поэтому она непригодна для продолжительных действий различных небольших отрядов. Наряду с этим долина Ломбардии слишком широка, а По является хорошим прикрытием против гор. В самом деле, мы увидим, что в этой кампании 1799 г. французы продолжали владеть Швейцарией, без того чтобы это заметным образом отражалось на приобретенном союзниками господстве в Верхней Италии.

Из этого рассмотрения Швейцарии с двух точек зрения, во-первых, как самостоятельного горного театра войны, во-вторых, как своеобразного бастиона, фланкирующего долину Верхней Италии, вытекает, что обладание ею не давало французам никаких стратегических и тактических преимуществ, которые могли бы, согласно модным взглядам того времени, указать Директории военные советники. Это обладание привело даже в противоположным результатам, так как туда вступила одна из трех главных французских армий, и, таким образом, дело могло дойти до решительных ударов. Кроме того, соотношение сил предписывало французам оборонительный образ действий, и они никоим образом не могли питать надежды вести наступательные операции, хотя вначале они сделали такую попытку. Поэтому мы не можем согласиться с мнением Жомини, рассматривающего как ошибку в отношении войны тот факт, что французское правительство вторжением в Швейцарию нарушило ее нейтралитет.

2001, Библиотека интернет-проекта «1812 год».