29 февраля в Корпусе Бенуа Русского музея открывается выставка Николая Фешина (1881-1955). На экспозиции будет представлено более 80 произведений живописи и графики из собраний музеев России и США и частных коллекций. Это первый полный монографический показ произведений мастера, внесшего значительный вклад в развитие культуры, как в России, так и в США, посвященный 130-летию со дня его рождения. В 2011-м выставка прошла в Государственном музее изобразительных искусств Республики Татарстан в Казани. В 2012-м она будет показана в Третьяковской галерее в Москве, в Музее русского искусства в Миннеаполисе и в Художественном музее Фрай в Сиэтле.

Экспозиция отражает весь творческий путь мастера, в произведениях которого органично сочетались традиции разных стран и народов. Во многом это объясняется тем, что Фешин родился в Казани: городе, в котором соединились Восток и Запад, русские и татарские обычаи, ислам и христианство. Подобное смешение культур стало для него привычным и естественным, потому так комфортно он позднее чувствовал себя в Таосе, среди индейцев и мексиканцев.

В Санкт-Петербургской Академии Художеств учителями Фешина были Гуго Залеман, Петр Мясоедов и Иван Ционглинский, но решающим для профессионального становления Николая стал переход в мастерскую Ильи Репина. Репин предопределил общее направление творчества Фешина, и благодаря ему Николай усвоил нравственные принципы, всегда отличавшие русских художников. Однако на формирование мастера влияли не только занятия в классах, но и художественная атмосфера тогдашнего Петербурга: позднее творчество Серова, утонченный эстетизм «Мира искусства», импрессионизм поздних передвижников и мастеров «Союза русских художников», экспрессивный декоративизм Малявина.

Индивидуальный художественный язык Фешина сложился на пересечении многих стилевых направлений начала ХХ века, и особенности его творческой манеры проявились еще в студенческих произведениях - «Портрет неизвестной (Дама в лиловом)» и «Черемисская свадьба» (оба - 1908).

После окончания АХ художник вернулся в Казань, к привычным для себя условиям работы. Годы, проведенные там, и работа преподавателем КХШ с ее удивительным творческим микроклиматом, оказались блестящим периодом, когда раскрылись все возможности художника.

В Казани Фешиным были созданы такие полные эмоциональной экспрессии большеформатные жанровые композиции, как «Бойня» (1910-16), эскизы к которой представлены на экспозиции. В казанский период художник в полной мере реализовал себя и как портретист. Большинство моделей его портретов этого времени – коллеги и ученицы КХШ («Дама в розовом (Портрет Натальи Подбельской)»; «Портрет художника Григория Антоновича Медведева» (оба - 1912).

Расцвет портретного творчества Фешина приходится на 1914-18 годы, когда были созданы самые значительные его произведения в этом жанре. Среди них крупноформатные композиционные портреты его ученицы и близкого друга Надежды Сапожниковой (1916), художника Виталия Тихова (1916), отца (1918).

Эмоциональность Фешина и истинная глубина его чувств, не проявлявшиеся в обычной жизни, обнаруживали себя в портретах близких ему людей: отца, жены Александры Белькович и дочери Ии. Жену Фешин писал постоянно, создавая пленэрные портреты, композиционные портреты-картины, беглые этюды, портреты-стилизации. Нередко она была моделью для его ню («Обнаженная в ванной комнате», 1916-17). Фешин также писал и свою дочь с самого ее рождения («Портрет дочери Ии», 1917).

В портретах 1917-18 годов усиливаются тенденции изощренности, манерности («Портрет Тамары Александровны Поповой», 1917). Особого внимания среди картин того времени заслуживает «Портрет мадмуазель Жирмонд (Маникюрша)» (1917).

Революция 1917-го кардинально изменила жизнь Фешина. Чтобы выжить, он писал по заказам советских учреждений серии портретов большевистских лидеров. Среди них написанный по фотографии «Портрет Владимира Ильича Ленина» (1918). История отечественного искусства не знает более ранних живописных портретов главы Советского государства.

Подобные заказы не могли вдохновлять Фешина – художника буржуазного, чьими моделями были элегантные дамы и рафинированные интеллигенты. Он принял решение об эмиграции, и в августе 1923-го художник с семьей прибыл в США.

Фешин уже был известен за океаном: в Нью-Йорке и Питтсбурге проходили выставки его работ, появились и коллекционеры его произведений. Поэтому у художника не было проблем с заказами, и он быстро стал востребованным портретистом. Успешные русские эмигранты и американская богема – художники, танцовщики, певцы, писатели – приходили к нему в студию. Среди них были выдающаяся актриса немого кино Лилиан Гиш, лауреат Пулитцеровской премии, писательница Уилла Кэтер, известная меценатка, способствовавшая созданию общины художников в Таосе, Мейбл Додж Лухан и др. Помимо людей с «именем», Фешин писал и простых американцев, а также свою семью: жену и взрослеющую дочь («Ия с дыней», 1923).

Первой работой в Америке, которая принесла Фешину успех, стал «Портрет художника Давида Давидовича Бурлюка» (1923). Любопытно, что Бурлюка Фешин знал еще с 1898-го и случайно встретил его в нью-йоркском метро через несколько дней после приезда в США.

Несмотря на то, что в Нью-Йорке у Фешина появилась серьезная клиентура, художник находил город «подавляющим и мрачным». Вскоре Фешин заболел туберкулезом, и в поисках благоприятного климата семья переехала на Юго-Запад, в Таос (Нью-Мексико).

Знаменитая Таосская колония художников уже утрачивала свое значение как центр искусства, и через год тамошнее «Общество художников» распалось. Но для такого индивидуалиста, каким был Фешин, это не являлось проблемой. Несмотря на свою независимость, он сумел возродить интерес к изображению таосских индейцев и латиноамериканцев. Фешин писал их в импрессионистской манере, граничащей с абстрактным экспрессионизмом.

К лучшим фешинским портретам индейцев относятся «Храбрый индеец» и «Таосский знахарь». Интересно, что знахарь согласился позировать вопреки традиции индейцев, объяснив это тем, что звучание русской речи и его родного языка показались ему похожими. А вот героиня самого значительного и красочного женского портрета этого периода - «Албидия» (1928) - часто бывала моделью для картин таосских художников.

Иногда Фешин становился свидетелем церемоний в Таос-Пуэбло. Одно из самых важных произведений художника, связанных с ритуалами индейцев (и его любимое) - набросок маслом «Танцующие индейцы», изображающий ежегодный «Танец зерна». Во время его исполнения запрещены зарисовки или фотографии, и история создания наброска остается загадкой.

В портретах жены и дочери начала 1930-х можно заметить признаки приближающегося разрыва («Александра Фешина», 1927-33; «Ия в крестьянской блузке», 1933). В 1933-м Александра попросила Фешина о разводе, и художник вместе с дочерью вернулся в Нью-Йорк. Но город уже пресытился образами индейцев и латиноамериканцев, и Фешин не смог продать ни одной работы. От депрессии художника спас переезд в Калифорнию.

В Калифорнии Фешин снова стал востребованным на рынке искусства. В 1936-м он совершил путешествие по Мексике, из которого привез более 300 фотографий. Они стали рабочим материалом для его портретов («Странник», «Эль Каргадор»). После поездок в Японию и на острова Ява и Бали Фешин увлекся культурой Востока, что нашло отражение в сюжетах его произведений, в которых прослеживаются и некоторые принципы китайского искусства.

В середине 1940-х Фешин переехал из города в небольшой домик в лесу недалеко от Санта-Моники. Он продолжал писать до конца своих дней и скончался 5 октября 1955-го.

Выставка организована при поддержке Министерства культуры РФ и при участии Фонда международного искусства и образования (США)