Дверь отперта. Переступи порог. Мой дом раскрыт навстречу всех дорог. М. Волошин

История человека - это история его странствий. Путешествуя, человек расселялся по всей земле. Постепенно сложились многие расы и народности, разные языки, социально-политические системы. Со времен Марко Поло, Ибн Баттута и Колумба начинается новая эра путешествий. Мореплаватели и землепроходцы превращают отдельные человеческие общности в единый мир. Конквистадоров двигала жажда славы и стремление к богатству. Пилигримы и миссионеры стремились обратить чужие народы в собственную веру. Но природе человека было присуще и неодолимое любопытство. Новая Земля и вершины Гималаев манили первопроходцев не сокровищами и не обращением в истинную веру, а самим фактом своего существования. Стремление к удовлетворению собственной научной любознательности влекло в путь путешественников и исследователей от Джона Франклина и Александра фон Гумбольдта до Миклухо-Маклая и Тура Хейердала. Под их бесстрашным напором и решительностью сдаётся пространство океанов и материков, неведомые дали мифов и легенд проясняются системой координат, становятся географической картой и страницами научных трудов. По стопам первых землепроходцев шли естествоиспытатели и охотники за растениями, геологи, зоологи и антропологи, которых столь же сильно манят новые, ещё неизвестные науке виды, как некогда золото дурманило головы искателям Эльдорадо.

КНИГА СТРАНСТВИЙ

За долгие века истории мировой литературы писатели создали огромное количество сочинений, главным героем которых стал путешествующий человек. Отвага и смелость героев книг Д. Дэфо и Ф. Купера, Р. Стивенсона и Ж. Верна становятся примером для многих поколений читателей. Литература приключений и путешествий взращивает целеустремленность первооткрывателя гомеровской Трои Г. Шлимана и питает любознательность А.С. Пушкина. "Путешествия мне нужны нравственно и физически", - заявлял великий поэт России.

На выставке представлены подлинные шедевры искусства книжной графики, иллюстрации к Дж. Свифту, Д. Дэфо, Ж. Верну. Среди обилия интерпретаций поэмы Гомера иллюстрации М. Митурича занимают особое место. Отказавшись от привлекательного пути стилизации под архаику, художник создаёт образ самой эпохи, времени, когда человек ещё живет пантеистическим одухотворением мира природы. Несколькими штрихами, почти неуловимым прикосновением кисти Митурич с безупречной точностью воспроизводит повседневную жизнь человека, архитектуру древних построек, силуэты источенных ветром скал и голубизну необъятного, наполненного светом моря. Мир Одиссея удивительно достоверен и так ускользающе зыбок, прозрачен, обращён в мираж. В этой призрачной границе доступного и недоступного - удивительное чувство сопричастности, оставленная для зрителя возможность и право на догадку, на соучастие в распознании поэтически светлого, детски-радостного ощущения природы как великого чуда, как таинственной и мудрой силы, пронизывающей и объединяющей всё сущее: и богов, и людей, и животных, и каждый камень, и каждую ветвь оливы.

ПАЛИТРА СТРАНСТВИЙ

Художник не только талантливый соавтор литературных и научно-исследовательских трудов. Со временем ему становятся узки рамки добросовестного попутчика науки в построении образа мира земного и "небесных сфер", карт звёздного неба. Расцвечивая от руки изображения городов, островов, таинственных берегов, заключая их в изящные картуши, художник уже строит собственные планы путешествий, свою проекцию видения мира. "Мы, художники, позволяем себе пользоваться свободой, признаваемой за поэтами и шутами" - дерзко отвечал на вопрос суда инквизиции П. Веронезе. Художник перешагнул рамки канонических установлений и регламентирующих правил. В его странствиях человечество заново открыло для себя географическое пространство, увидело, как прекрасна Земля. Картина стала новым окном в мир.

Величественные творения природы (К. Юнгхайм, "Долина Лаутебруннера"), её суровый облик (Э. Пренн, "Шотландия"), стихийный масштаб (Ф.-Л. Перрон, "Буря на море") или очарование красок (К.С. Петров-Водкин, "Африканский пейзаж") - все восхищает художника, обретает звучание в палитре, множится жанрово-тематическими ракурсами пейзажных мотивов.

Путешествующий художник - это уже не случайность и исключение. Это внутренняя сущность самой культуры, выражение её стремления к диалогу на языке искусства. Где граница между внешней экзотикой и истинным пониманием значительности в полотнах В. Якоби "У бассейна" и В. Поленова "Развалины синагоги в "Кефр-Бирим"? Любопытство таверных сценок А. Риццони не прокладывает ли дорогу к лиричной проникновенности "Токийского окна" Ю. Пименова? Художник удивлялся и открывал многообразие мира и мир открывал богатство душевной глубины в творящем человеке.

СКАЗКА СТРАНСТВИЙ

Романтики открыли в искусстве тему Востока. За изящно-манерным подражанием стилистике арабских орнаментальных мотивов в XVIII веке, европейцу века XIX открылся богатый образный строй и художественная уникальность восточной культуры. Художник снова стал исследователем. Наравне с учеными он проникает в земли, что полны ещё опасностей, но манят причудливостью форм и таинственной недосказанностью. Как истинный первопроходец, он тщательно вглядывается в этот мир, чтобы собирать из отрывочных и разрозненных впечатлений целостную картину, сложить из осколков случайной мозаики свой единый образ Востока.

Эта традиция превращения картины восточного быта в торжественное ощущение эпически-величественной поэзии бытия живет и в произведениях художников ХХ века. В литографиях П. Кузнецова гибкие живые контуры, волшебная невесомость и лирический восторг среднеазиатских мотивов. Торжественная ритмичность его композиций сродни тому неторопливому и размеренному ритму жизни, в котором хранятся мотивы древней поэзии.

Дагестанские акварели пермских художников И. Борисова, А. Мотовилова и К.Собакина пленяют богатством и звучностью цветового тона. Единство человека и гор на них таинственно-эпическое, уходящее своей невысказанностью почти в праисторическую спрессованность каменной толщи самих скальных вершин.

Время странствий в искусстве это сама история искусства. Путешествие - форма движения творческой души, пространство творческой свободы, обретение права на выбор.