«Мемориал» интернет-проекта «1812 год»

Приложения

(Газета «Русский Инвалид», № 91, 1902 г.)

Наши добрые соседи австрийцы решили воздвигнуть в настоящее время в Кремсе памятник в честь кампании 1805 года.

Дай Бог им удачу в этом деле. Пусть и чужая земля помнит наших героев.

Что же касается России, то нужно сказать, что у нас уже существует прекрасный, высокохудожественный памятник названной кампании в виде романа Л. Н. Толстого «ВОЙНА И МИР», романа, который запечатлел в сердцах наших соотечественников в чудесных поэтических образах все события геройской эпохи.

Остановимся на одном из событий этой эпохи, а именно - на Шенграбенском сражении. Каждый, кто читал описание этого сражения, сделанное великим романистом, наверное с большим интересом остановился на симпатичном типе артиллериста, изображенном в лице штабс-капитана Тушина.

Простота, безыскуственность, доброта и величайшая скромность, доходящая до застенчивости, наряду с чрезвычайной мощью духа, - все эти качества штабс-капитана Тушина представляют собою отличительную черту не только прежнего типа артиллериста, но и вообще русского человека. Эта национальность типа Тушина вызывает особенную к нему симпатию.

Но если Тушин представляет интерес для каждого читателя, то для военного и особенно артиллериста интерес этот достигает крайних пределов. И здесь сам собою рождается вопрос: был ли в действительности такой артиллерист, который изображен гр. Толстым в лице Тушина, и какая батарея счастлива тем, что может считать в своих рядах такого богатыря.

В ответ на это, на основании неоспоримых архивных документов, можем сказать, что артиллерист такой действительно был. Это - Яков Иванович Судаков, состоящий в списках 5-ой батареи 10 артиллерийской бригады, именовавшейся в 1805 году «легкой ротой вакантной» 4-го артиллерийского полка.

Литература о Шенграбенском сражении довольна обширна. Можно назвать около двух десятков печатных сочинений, в которых говорится об этом сражении. Отличительная черта всех этих сочинений та, что они на разные лады повторяют все сказанное Михайловским-Данилевским в «Описании войны 1805 года», которое и следует считать первоисточником вместе с некоторыми записками участников кампании 1805 года.

Здесь кстати заметить, что нельзя упрекать Михайловcкого-Данилевского в том, что он нигде не называет артиллерийских частей, принимавших участие в сражениях, хотя гром орудий неумолкаемо раздается во всех его описаниях. Дело в том, что те сведения об артиллерии, которые доставлены Михайловскому-Данилевскому архивом артиллерийского департамента в 1842 году за 1805, 1806 и 1807 гг., представляют собою страшный винегрет, разобраться в котором нет никакой возможности.

Кроме того, начальник архива Керн снабдил доставленную Михайловскому-Данилевскому ведомость еще 6-ю примечаниями, в которых подробно объяснил, почему доставленная ведомость не заслуживает особого доверия.

Понятно, что почтенный историк предпочел лучше молчать об артиллерии, чем пользоваться сведениями, доставленными архивом артиллерийского департамента и хранящимися теперь в Военно-ученом архиве Главного штаба.

Михайловский-Данилевский, а за ним и все другие писатели говорят, что в Шенграбенском сражении была батарейная рота артиллерии (12 орудий). Чья же это была рота, об этом в печатных источниках сведений не имеется.

Один только артиллерии полковник Ермолов в своих записках о кампании 1805 года говорит, что в составе отряда князя Багратиона под Шенграбеном была легкая рота артиллерии.

Записки полковника Ермолова встречаются довольно редко и, кроме того, не представляют собой такого официального описания кампании 1805 года, как сочинение Михайловского-Данилевского - «Описание войны 1805 года» и соч. Богдановича - «История царствования Императора Александра I». А потому как военные, так и не военные читатели, а также и сам романист гр. Л. Н. Толстой, считают за неоспоримую истину, что в Шенграбенском сражении в отряде кн. Багратиона была батарейная артиллерийская рота (12 орудий).

Из этого мы видим, что печатные источники не только не дают возможности восстановить истину, но даже наводят исследователя на ложный след. Первое время после сражения о героях некогда было думать и о них забыли. а потом и разобраться трудно было в этом деле. Только этим можно объяснить, почему артиллерийские представители «геройской дружины» кн. Багратиона оставались неизвестными в течение 96-ти лет, прошедших со дня Шенграбенского сражения.

В сражении под Шенграбеном, 4-го ноября 1805 года, в составе 4-го артиллерийского полка 2-го баталиона «легкой роты вакантной» (ныне 5-я батарея 10-й артиллерийской бригады) находились нижеследующие офицеры: штабс-капитан Судаков (командовал ротой), штабс-капитан Занден-Пескович, поручик Румянцев, поручик Бобровников, подпоручик Костомаров и подпоручик Голохвостов.

В день Шенграбенского сражения наиболее отличились следующие чины «легкой роты вакантной», бывшей майора Богославского 4-го артиллерийского полка (ныне 5-я бат. 10-й арт. бриг.): штабс-капитан Судаков, штабс-капитан Занден-Пескович, поручик Румянцев, поручик Бобровников, фейерверкер 1-го класса Савельев, фейерверкер 3-го класса Иванов, фейерверкер 3-го класса Кондратьев и фейерверкер 4-го класса Савельев. Все они «храбро действовали в батареи и пехоту неприятеля и тем уменьшили сильную его канонаду».

Штабс-капитан Судаков за участие в кампании 1805 года удостоился нижеследующего именного Высочайшего рескрипта:

«Господин Штабс-Капитан Судаков, в воздаяние отличной храбрости, оказанной вами в бывших противу французских войск сражениях, где вы минувшего октября 24 при местечке Этингене, находясь при Киевском гренадерском полку, сильно и неустрашимо действовали из орудий и тем делали облегчение кавалерии и пехоте и 4-го ноября при Шенграбене действовали в неприятельские батареи и пехоту из трех орудий и тем уменьшили сильную его канонаду, жалую вас кавалером ордена Святаго Равноапостольнаго Князя Владимира четвертой степени, коего знак при сем к вам препровождая, ПОВЕЛЕВАЮ возложить на себя и носить в петлице с бантом установленным порядком, уверен будучи, что сие послужит вам поощрением к вящему продолжению усердной службы вашей. Пребываю вам благосклонный.» На подлинном собственною Его Императорского Величества рукой написано: «АЛЕКСАНДР».

В именном Высочайшем указе, данном артиллерии штабс-капитану фон Занден-Песковичу, сказано: «В воздаяние отличнаго мужества и храбрости, оказанных вами в прошедшую кампанию противу французских войск в сражениях 24-го минувшего октября при Амштетене и 4-го ноября при Шенграбене, где вы, искусно действуя орудиями, наносили неприятелю ощутительный вред и потом, будучи ранены, оставались до окончания сражения при орудиях, жалую вас кавалером ордена Святаго Равноапостального Князя Владимира четвертой степени.»

Кроме того, за дело при Шенграбене штабс-капитан Зайден-Пескович, поручик Румянцев и поручик Бобровников награждены шпагами, а фейерверкеры: 1-го кл. Савельев, 3-го кл. Иванов и Кондратьев и 4-го кл. Савельев награждены «отличными знаками».

В день сражения под Шенграбеном 4-го ноября 1805 года в «легкой роте вакантной», бывшей майора Богославскаго 4-го артиллерийского полка состояло: офицеров - 6, унтер-фураж-мейстер - 1 (Агеев), нижних чинов - 194, мастеровых - 37, а всего - 237 человек. Лошадей - 160, орудий - 12; запасных лафетов - 2 и зарядных ящиков - 24.

Убито в сражении - 19 человек, тяжело ранено - 14, в том числе один офицер (штабс-капитан Занден-Пескович), без вести пропало - 11, бежал - 1, отчислено по болезни - 18. Лошадей убито - 36, тяжело ранено - 27. Орудий утрачено в сражении - 8, запасных лафетов - 2 и зарядных ящиков - 7.

Для полноты картины напомним читателю вкратце действие «легкой роты вакантной» в деле 4-го ноября 1805 года.

В 5 часов пополудни с неприятельской стороны грянул пушечный выстрел и французы (50 тыс.), предводимые знаменитыми генералами (Мюрат, Легран, Сульт, Сюше, Вандам, Удино) грозною тучею двинулись на ничтожный 7-тысячный отряд князя Багратиона. Наша батарея немедленно отвечала на неприятельские выстрелы и поспешила зажечь своими выстрелами деревню Шенграбен, центр расположения Мюрата. Пожар быстро распространился, пламя и дым понеслись в глаза французам, головни и искры угрожали взрывом зарядных ящиков, сосредоточенных у Шенграбена. Неприятель начал спасать их. Наступили сумерки. Орудия нашей роты продолжали действовать по французским войскам, освещенным пламенем пожара... Неприятель, наступавший в центре, принужден был податься назад. В это время Сюше и Легран зашли в тыл отряда и князю Багратиону пришлось отступить, чтобы не быть совершенно отрезанным. Под прикрытием орудий нашей роты и войск правого фланга отряд совершил геройское отступление и во мраке ноябрьской ночи пробился сквозь французские войска.

Австрийцы, не щедрые на похвалы, до сих пор в сочинениях своих называют отряд кн. Багратиона «геройскою дружиной». Жомини говорит: «Русский ариергард отлично дрался при Голабруне».

Получив донесение Кутузова о деле при Шенграбене, Император Александр писал ему: «Наши сражаются геройски, нельзя ими не восхищаться. Горжусь честью стоять во главе такого народа. Пришлите мне поскорее ведомость о наградах отличившимся, не ожидая подробных реляций.»

У генерала Богдановича, а также у генерала Леера говорится, что отряд кн. Багратиона в Шенграбенском сражении потерял все свои орудия (12 орудий), которые невозможно было провезти через теснины по топкой местности. Однако, в действительности, для штабс-капитана Судакова это оказалось возможным.

Штабс-капитан Судаков после страшного дела 4-го ноября отступил «с легкой ротой вакантной» в нижеследующем составе: офицеров - 6, нижних чинов - 175, лошадей - 97, орудий - 4 и зарядных ящиков - 17.

Казалось бы чего же лучше? Оставалось только наградить славную батарею за ее самоотвержение, имея при этом в виду, что почти половиной успеха 4-го ноября отряд был обязан действию роты штабс-капитана Судакова.

В действительности же вышло иначе. За дело при Шенграбене даны награды: Павлоградскому гусарскому полку (ныне 6-й лейб-драгунский Павлоградский Императора Александра III полк) и Черниговскому драгунскому полку - георгиевские штандарты, Киевскому гренадерскому (ныне 5-й Киевский гренадерский полк) и казачьим: Сысоева 3-го (ныне 2-й казачий полк) и Ханженкова 1-го (ныне 4-й Донской казачий полк) - георгиевские знамена и 6-му Егерскому (ныне 104-й пехотный Устюжский генерала князя Багратиона полк) - серебряные трубы.

Что же касается «легкой роты вакантной», то она за дело при Шенграбене не только не получила никакой награды, но даже по распоряжению Аракчеева была расформирована (вернее сказать, временно раскомандирована). Аракчеев, верный своему взгляду, что «война портит войска», делая их менее способными к плац-парадным тонкостям, немедленно после Шенграбенского сражения наложил свою руку на юную героиню - роту штабс-капитана Судакова. 14-го ноября 1805 года он дал начальнику артиллерии армии, генерал-лейтенанту Мелеру-Закомельскому нижеследующее предписание:

«С дозволения главнокомандующего армиею генерала от инфантерии Голенищева-Кутузова, предписываю исполнить следующее: 1) Четвертого полка легкую вакантную роту уничтожить, обер-офицеров, нижних способных наличных людей и артиллерийских лошадей определить в прочие роты для укомплектования недостатка, а неспособных и находящихся в лазаретах людей определить в роту батарейную майора Грина; 2) Одно годное орудие из оставшихся орудиев, выбрав, сдать в конную роту полковника Игнатьева, а из прочих трех орудиев, переменя заклепанную пушку в роте Митрофанова, сдать в австрийский Ольмюцкий арсенал; 3) Зарядные ящики от оной роты сдать в конные роты полковника Игнатьева и подполковника Ермолова и с зарядами; 4) Конскую сбрую и прочее есть ли какие вещи приказать командиру полка полковнику Мартенсу принять и раздать в прочие роты 4-го полка; 5) Оное все исполнить немедленно...»

Все это было исполнено. Но едва прошло 4 месяца со дня вышеприведенного предписания Аракчеева, как он уже отдает самые настойчивые распоряжения о новом сформировании «легкой роты вакантной» и настоятельно требует, чтобы в эту роту был немедленно отправлен штабс-капитан Судаков со всеми офицерами бывшей его роты, причем даже перечисляются все те офицеры роты штабс-капитана Судакова, фамилии которых мы приводили выше неоднократно. Аракчеев пишет полковнику Мартенсу: «Четвертого артиллерийского полка «вакантной роты», бывшей майора Богославского расформированной роты, штабс-капитана Судакова с офицерами той роты предписываю отправить в Ригу для сформирования роты, о сформировании которой писано уже было от 28 марта сего года полковнику Ставинскому. Когда полковник Ставинский просил разъяснить: кто назначен командиром формируемой роты бывшей майора Богославского и какие назначены в эту роту офицеры, то Аракчеев ответил полковнику Ставинскому так: «Даю вам заметить, что в предписании моем от 28 марта сего года (1806) за № 984 ясно сказано, что командиром оной роты назначен майор Грин, а какие именно офицеры и где они, усмотреть можете из препровождаемого у сего копии моего повеления, данного шефу от 17 апреля за № 1207 (приведено выше), а для лучшей вам ясности и избавления лишней переписки прилагаю вам копии с донесения полковника Мертенса за № 542 и моего... ответа за № 1876.»

И так, едва окончилась кампания 1805 года, «легкая рота вакантная» уже опять была сформирована в том же составе офицеров, как была и раньше до Шенграбенского сражения.

Поспешность Аракчеева в формировании вновь «легкой роты вакантной» с тем же самым составом офицеров, в каком эта рота была до расформирования ее, можно объяснить только тем, что Аракчеев не имел права «уничтожать» воинскую часть по своему усмотрению. А потому, едва кончилась кампания, он и поспешил загладить свою ошибку.

Каждая боевая единица начинает свое существование по Царскому слову и не может перестать существовать без Высочайшей на то воли. А так как относительно уничтожения «легкой роты вакантной» 4-го артиллерийского полка не было Высочайшего повеления, то и временное раскомандирование чинов ее не может служить основанием к тому, чтобы роту эту считать временно не существующей. Происшествие с 5-й батареей 10-й артиллерийской бригады относительно ее «уничтожения» единственное в истории артиллерии, и, нужно полагать, единственное и вообще в истории всех родов оружия.

В делах артиллерийского музея есть такое предписание Главного артиллерийского управления: «Батареи, оставленные по требованию военного времени с одним лишь основанием, т. е. без личного состава нижних чинов и орудий, Высочайшими приказами расформированы не были, почему старшинство их следует считать со дня их сформирования, не принимая во внимание их временного состояния».

Это распоряжение и было применено, при отдании старшинства, ко всем тем батареям армии Кутузова, которые, прикрываясь грудью «легкой роты вакантной» 4-го Артиллерийского полка (ныне 5-я бат. 10-й артил. бриг.), благополучно совершили прогулку от Эбербруна к Погорлицу, а затем частью были уничтожены противником, а частью рассеяны под Аустерлицем. 5-я же батарея 10-й артил. бригады, ввиду приведенного выше предписания Аракчеева, не получила следуемого ей старшинства со дня ее первоначального сформирования, хотя вслед за окончанием кампании 1805 года и была вновь сформирована с сохранением ее «основания», т.е. командира и всего состава офицеров.

В виду всего изложенного приходим к заключению, что:

1) Было бы справедливо не считать 5-й батарее 10-й артил. бригады препятствием к отданию старшинства со дня ее первоначального сформирования (с 29-го ноября 1796 года) ее самоотверженное участие в Шенграбенском сражении, бывшем причиной значительных потерь этой батареи, и дать ей право отпраздновать уже прошедшее (29 ноября 1896 года) столетие ее существования, славного многими боевыми подвигами (Четати, Инкерманское сражение, защита Севастополя).

2) Было бы справедливо чем-либо выделить с внешней стороны 5-ю батарею 10-й артиллерийской бригады (бывшую «легкую роту вакантную») - эту единственную артиллерийскую представительницу «геройской дружины» князя Багратиона, в течение 96 лет забытую соотечественниками. Например, дать ей нагрудные знаки с надписью «За Шенграбен».

Тогда бы 5-я батарея 10-й артил. бригады была бы в артиллерии живым памятником Шенграбенского сражения и не имела бы уже права думать, что какая-либо воинская часть за самоотверженное участие в бою может быть кем-либо «уничтожена» даже без Высочайшего на то соизволения.

Капитан Г. К. Ерошевич

(В сносках к статье приводились архивные источники. Не трудно догадаться, что автор - военнослужащий многажды поминаемой 5-й батареи 10-й артил. бригады. - В.К.).