А. Нилус. История материальной части артиллерии. Период IV.

А. Нилус
ИСТОРИЯ МАТЕРИАЛЬНОЙ ЧАСТИ АРТИЛЛЕРИИ

ПЕРИОД IV.

От 7-летней войны до Революционных войн, т.е. от половины до конца XVIII века.

ГЛАВА I.

История периода. Немецкая и Австрийская артиллерии.

1. Характер периода. — Период этот обнимает всего пол столетия и характеризуется главным образом событиями внешней политики: 8 и 7 летние войны вызывают деятельность Фридриха Великого в Пруссии, Лихтенштейна в Австрии, Грибоваля во Франции и Шувалова в России. Фридрих Великий воскрешает назревшие уже принципы Густава Адольфа и выдвигает на первый план элемент подвижности в артиллерии. Заимствуя его идеи, Лихтенштейн подготовляет систему самостоятельной полевой артиллерии, окончательная организация и всесторонняя разработка которой выпадают на долю Грибоваля.

Таким образом 8 и 7 летние войны убеждают всех в недостаточном совершенстве артиллерии в отношении подвижности. После этих войн все артиллерии преобразовываются с целью согласования элемента подвижности с достаточным могуществом и, наконец, выработанные системы снова встречаются на полях сражений во время Революционных войн, чтобы вступить потом в новый период совершенствования. Общность взглядов, идей в боевого опыта артиллерии, встречающихся между собою на полях сражений, приводит к началу ассимиляции систем различных государств, которая заканчивается в следующем периоде.

Русская артиллерия развивается самостоятельно и создает новый род орудий — длинные гаубицы (единороги), заимствованные у нас Европейскими государствами и появляющиеся у них лишь в следующем периоде.

Всюду создается таким образом полевая артиллерия, с которой все государства вступают затем в XIX век и которая не подвергается уже крупным изменениям в общей системе до замены гладкостенной артиллерии нарезною.

В научной деятельности произошел резкий перерыв; великих имен ученых-деятелей, разрабатывающих высшие вопросы артиллерийской науки, мы встречаем очень немного в этом периоде. Результаты трудов великих ученых прошлых периодов еще не оказывали влияния на массу и не были приложены на практике; это началось лишь в следующем, последнем периоде гладкостенной артиллерии.

Весь труд ученых артиллеристов пошел на регламентацию, внутреннее переустройство и детальное усовершенствование материальной части. Регламентация эта выразилась и в литературе, которая приняла характер справочных карманных книжек и учебных руководств. Упадку высшего научного развитая много способствовали беспрерывные, продолжительные и разорительные войны.

2. Пруссия. — Фридрих II (1740–1786) наследовал от своего бережливого отца прекрасную армию и значительную казну; он задумал употребить эти средства на расширение пределов своего государства, чтобы поставить его наряду первоклассных европейских держав. Удобный к этому случай представился в вопросе об Австрийском наследстве. Карл VI, благодаря признанной европейскими державами прагматической санкции, оставил престол своего довольно расстроенного государства Марии-Терезии; но едва он умер (1740), как со всех сторон поднялись претенденты на Австрийские владения. Между ними главным был Карл-Альберт, родственник Гамбургской фамилии по женской линии. Его сторону приняли Французский двор и Фридрих II Прусский, который объявил притязания на соседнюю австрийскую область Силезию и немедленно занял ее своими войсками, что и положило начало 8-летней войне (1740–1748), закончившейся Ахенским миром. Мария-Терезия утвердила за собою Австрийские владения; муж ее Франц-Стефан был выбран Германским Императором (Франц I), а Фридрих II удержал за собою Силезию. Марии-Терезии помогли в этой борьбе венгерцы и союз с Англиею (Георг II); вместе с ними ей удалось вытеснить баварцев и французов, несмотря на подвиги знаменитого их маршала Морица Саксонского. Однако Мария-Терезия (1740–1780) не могла примириться с потерею Силезии и начала деятельно готовиться к новой борьбе с Фридрихом II. Твердым, деятельным управлением привела в порядок финансы, армию и артиллерию, преобразование которой было совершено по примеру Фридриха II знаменитым князем Лихтенштейном. Заключив союзы с Франциею (Людовик XV), Россиею (Елизавета), Саксониею (Август III, король Саксонский и Польский и его любимец, министр, граф Брюль — личный враг Фридриха II) и Швециею (Ульрика-Элеонора и олигархия), она намерена была объявить войну Пруссии, но Фридрих II сам решился предупредить союзников: в августе 1756 года он вторгся в Саксонию с 60000 войском и занял Дрезден, чем и началась 7-летняя война (по 1763). Самым страшным врагом Фридриха в этой войне явилась Россия и только случайность (смерть Елизаветы и восшествие на престол Петра III, усердного поклонника Фридриха) спасла его от полного поражения и гибели самого государства. Русские войска под начальством Апраксина разбили пруссаков при Грос-Эгернсдорфе; упорная битва при Цорндорфе, где наши войска так сильно пострадали от прусской артиллерии, осталась не решительною; наконец, Салтыков вместе с австрийским фельдмаршалом Лаудоном нанесли Фридриху решительное поражение при Куннерсдорфе (1759), где особенно отличилась наша артиллерия (единороги — действие „по-куннерсдорфски“). Перед этим австрийский фельдмаршал Даун разбил его при Гохкирхе. Фридрих был уже намерен покончить жизнь самоубийством. Но Екатерина II совсем отказалась от участия в 7-летней войне. Франция, терпевшая поражения за поражениями (отставшая тяжелая Вальеровская артиллерия и неудачный герцог Субиз), вступила в мирные переговоры. Шведы не принесли союзникам сколько-нибудь существенной пользы. Англичане не только вышли из союза, но и стали помогать Фридриху деньгами и добровольцами. Мария-Терезия должна была заключить мир в Губернсбурге, и Силезия все-таки осталась за Фридрихом. Гениальные действия Фридриха II и его знаменитых генералов Цитена, Зейдлица и Кейта доставили Пруссии военную славу и поставили ее в ряду первостепенных держав. Затем искусными дипломатическими переговорами с Екатериною II и Мариею-Терезиею Фридрих достиг первого раздела Польши (1772). В 1785 году для противодействия планам Австрии он составил союз северогерманских князей („Furstenbund“) и этим отстоял самостоятельность Баварии и положил начало германскому объединению. При преемнике его (племяннике), Фридрихе-Вильгельме II (1786–1796), Пруссия значительно увеличилась, благодаря второму и третьему разделам Польши. При нем начались революционные войны, относящиеся к следующему периоду.

3. Австрия. — В Австрии Марии-Терезии (1740–1780), при которой произошло наиболее крупное преобразование артиллерии (Лихтенштейн), наследовал сын ее Иосиф II (1780–1790) с титулом германского императора. Так как с этим титулом была соединена лишь незначительная власть, то Иосиф почти не обращал внимания на Германию и все свои заботы посвятил владениям Габсбургов и внутренним реформам, среди которых заботы о войске и артиллерии оставались на 2-м плане. После него Леопольд II, брат Марии-Антуанетты, царствовал всего лишь 2 года. Сын его Франц II (1792–1835) не любил нововведений и крепко держался старых порядков. Таким образом со времени 7-летней войны, т.е. после Лихтенштейна, в австрийских войсках не произошло никаких крупных преобразований почти до середины следующего века.

4. Франция. — После блестящего царствования Людовика XIV государственные финансы Франции пришли в полное расстройство, особенно после неудачных операций Джона-Ло. Недостаток финансов сопровождался и упадком артиллерии. При Людовике XV (1715–1774), девизом которого было „apres nous le deluge“, роскошь двора, плохие финансы и неудачное участие в 7-летней войне привели было французское государство в полное расстройство. Однако, благодаря кардиналу Флери, который своею бережливостью восстановил некоторый порядок в финансах, и первому министру Шуазелю, который сумел найти себе способных помощников, французская артиллерия, совершенно преобразованная Грибовалем, названным за это „отцом французской артиллерии“, снова занимает первое место в Европе. Система Грибоваля, вместе с системою Лихтенштейна в Австрии и Фридриховскою артиллериею в Германии, просуществовали почти без всяких изменений до революционных войн конца XVIII и начала XIX века. Людовик XVI (1774–1793) во время восстания Североамериканских штатов принял участие в войне с Англиею; это была последняя война Бурбонов. Людовик XVI должен был присягнуть конституции; а когда Франц II, заключив союз с Фридрихом-Вильгельмом и французскими эмигрантами, решил придти на помощь Людовику, последний был заключен в замок Тампль, французы сами объявили войну союзникам и под начальством генерала Дюмурье разбили их при Вальми и при Жемаппе (1792). Союзники отступили; во Франции был учрежден национальный конвент, который провозгласил республику и казнил короля. Отсюда возникли революционные войны, относящиеся к следующему периоду.

5. Россия. — В царствование Елизаветы Петровны (1741–1761) при нашем дворе ослабевает немецкое влияние, возвышаются русские люди и между ними братья Шуваловы, один из которых — Петр Иванович был назначен генерал-фельдцейхмейстером (7-м по счету, в 1756 году) и сделался видным преобразователем нашей артиллерии и военного дела вообще. Война со Швециею закончилась миром (1743) в Або, по которому мы прибрели часть Финляндии. Участие в семилетней войне послужило хорошею школою для наших полководцев, проявивших себя при Екатерине II. 8-м нашим генерал-фельдцейхмейстером был Вильбоа, утвердивший новые штаты артиллерии. Петр III, приверженец Прусского короля и всего немецкого, царствовал только 2 года; после него вступила на престол Екатерина Великая (1762–1796), царствование которой и заканчивает этот период. В начале ее царствования (1765) артиллериею управлял 9-й наш генерал-фельдцейхмейстер князь Григорий Орлов, а в конце (1795) 10-й — князь Платон Зубов — официальный создатель нашей конной артиллерии (1794). Из военных событий этого царствования были: первая Турецкая война (1768–1774), славная победами Румянцева на сухом пути и адмирала Свиридова в морском сражении у Хиоса, когда разрывными снарядами был зажжен турецкий адмиральский корабль. Вторая турецкая война (1787–1796), главным героем которой был Суворов, взявший приступом Очаков, разбивший турок при Фокшанах и Рымнике и взявший приступом же Измаил. Эти войны обеспечили нам наши естественные южные границы. Шведская война (с Густавом III; 1788–1790) и Персидская из-за Грузии (1796) — были безрезультатны. Смерть Екатерины помешала ей принять участие в союзе против Франции, хотя для этого было уже назначено 60000 войско под начальством Суворова. Три раздела Польши прекратили ее существование, как отдельного государства. Россия возведена на степень первенствующих Европейских держав.

Император Павел I (1796–1801) решил посвятить себя внутренним делам, найдя, что „Россия, будучи в непрерывной войне с 1756 года, есть единственная держава в свете, которая находилась 40 лет в несчастном положении — истощать свое народонаселение“. Однако же, вскоре он должен был принять участие в войне с французскою республикою, отнявшею у Австрии Бельгию и Ломбардию и образовавшею из последней Цизальпинскую республику. Наполеон I захватил Мальту, а Павел был великим магистром Мальтийского ордена. Франции же была недовольна тем, что Павел дал убежище в Митаве Людовику XVIII и поместил в Польше 7000-ный корпус французских эмигрантов, под начальством Конде. Престарелый Суворов-Италийский уничтожил Цизальпинскую республику. Но недовольный своими завистливыми и вероломными союзниками (Австриею и Англиею) Павел вскоре заключил мир с Франциею и уже готовился к войне с Англиею, приказав идти донским казакам через Хиву и Бухару в Ост-Индию, но смерть прекратила эти начинания.

6. Характер преобразований Прусской артиллерии. — Главными преобразованиями Фридриха Великого были: 1) разделение артиллерии на роды — осадную и крепостную, полевую (пешую и конную) и полковую, 2) стремление к облегчению полевых орудий и 3) изменение правил артиллерийской тактики. Выделение полевой артиллерии освободило полевые войска от прежних тяжелых орудий, совсем не нужных в поле. Облегчение орудий, придавшее полевой артиллерии большую подвижность, дало возможность более рациональным образом изменить правила ее боевого употребления, что составило главную заслугу Фридриха и послужило источником его славы. Но в смысле преобразования материальной части Фридрих II не создал строго разработанной системы, не придал ей вполне стройной организации и вполне определенного характера, какой мы видим, например, у Грибоваля во Франции. Колебания во взглядах между веяниями передовых артиллеристов и старыми предубеждениями не дали Фридриху выработать и провести в жизнь строго определенного плана. Начав с рационального разделения артиллерии на роды и доведя сначала облегчение своей артиллерии до крайности (24 фн. — 6 дм. пушки, весом всего в 37 пуд.), он не проводит затем этой идеи до конца, возвращается к прежним тяжелым орудиям и кончает тем, что усложняет систему полевых орудий включением в нее трех разных образцов орудий одного и того же калибра (12 фн. — большой, средней и малой пропорции, весом в 80, 50 и 30 пд.). Эта крайне неудачная мера была вызвана, с одной стороны, уступкою воззрениям старых артиллеристов, больших приверженцев прежних тяжелых орудий, обладавших большим разрушительным действием снарядов, отчасти же случайности сражений при Лейтене, когда за неимением потерянных в предыдущих сражениях новых легких орудий ему пришлось поневоле воспользоваться старыми тяжелыми 12 фн., занявшими удачную позицию, поддерживавшими успешное движение прусских войск против левого фланга австрийских и продолжительным огнем ободрявшими дух войск (своим „ворчанием“, за что и были названы „ворчунами“ — „Brummer“). Никто не обратил внимания на то, что того же результата можно было бы достигнуть и с облегченными орудиями, если бы таковые были под руками, и к легким 12 фн. пушкам были прибавлены 12 фн. пушки „большой пропорции“. Легким орудиям не доверяли; тяжелые вскоре оказались недостаточно подвижным, пришлось добавить еще среднюю конструкцию — 12 фн. пушки средней пропорции.

Возвращение к более тяжелым орудиям имело и другую неприятную сторону: король, доведший скорость движении и точность построений пехоты и кавалерии до высшей степени совершенства, не мог достигнуть того же по отношению к артиллерии, она мешала маневрированию и быстрой „ломке фронта“ — отсюда нелюбовь к ней. Король называет свою артиллерию „обозом“ и высказывает убеждение, что она лишь подготовляет победу, одерживает же ее пехота, а довершает кавалерия.

С другой стороны, Фридрих не мог не знать преобразований Петра Великого; заимствовав его идеи, он осуществил их с большею, но недостаточною еще законченностью, хотя не был первым на этом пути и по отношению к материальной части артиллерии не создал ничего нового, цельного и совершенного. С идейной стороны, по нашему мнению, Петр стоит выше Фридриха, как инициатор; со стороны же осуществления этих идей и создания более цельной и стройной системы — Фридрих уступает своим современникам Лихтенштейну и Грибовалю, как это видно будет дальше. Недостатки настойчивости и выдержки в преобразованиях, уступка старым воззрениям и нелюбовь к артиллерии могут отчасти объяснить и тот, указанный выше факт отсутствия сколько-нибудь систематических и достаточно полных сведений о ней в современной Фридриху артиллерийской литературе^[112], который крайне затрудняет составление ясного представления о материальной части его артиллерии.

7. Орудия. — Выписываем здесь те данные, которые приводят Мейер, Шарнгорст^[113] и Деккер:

1736 г. — Определяется конструкция новых орудий и отменяются полевые шланги.

1739 г. 3 фн. пушки весят 7 цент. 28 фн. = 22 п. — фн. = 280 ядер ь
п
э
п
ю орудия без кам.

„ „ 6 „ „ „ „ „ „ „ = 43 „ 25 „ = 280 „

„ „ 12 „ „ „ „ „ „ „ = 85 „ 37 „ = 280 „

„ „ 24 „ „ „ „ „ „ „ = 179 „ 04 „ = 290 „

„ „ 24 „ с каморою (коническою) = 102 „ „ „ = 172 заряд ¹/₃

1740 „ 24 „ тоже короткая (12 кал.) = 40 „ „ „ = 65 „ ¹/₄

Очевидно, облегчение орудий началось с этого времени и 24 фн. калибр предполагается к оставлению в полевой артиллерии, которая тогда состояла из 16 рот. Отделение полевой артиллерии произошло в 1742 году.

С 1742 по 1747 г. в Берлине отливается вновь 356 орудий: 3, 6, 12 и 24 фн. (коротких). Веса этих орудий следующие:

С
1741
по
1745 г. м
п
п
н
п
п
о 3 фн. 8,25 п. 110 ядер ь
п
п
э
п
п
ю Все орудия
длиною 16 кал.

6 „ 18 „ 120    „

12 „ 31,5 „ 105    „

12 „ 46,9 „ 156 с конич. каморой

24 „ 90,8 „ 150 с цилиндрич. кам.

24 „ 61,8 „ 103 с конич. кам.

24 „ 37 „ 61 с цилиндрич. кам., длиною 12 кал.

1747 г. 3 фн. 14,4 п. 192 без каморы. Длина 22 кал.

„    „ 3 „ 8,2 „ 110 с конич. кам. „ 16 „

„    „ 24 „ 38,6 „ 65 с цилиндрич. кам. „ 12 „

Прусская полевая артиллерия в 1745 году.

ОРУДИЯ			Ка- либр	Длина	Вес	Вес относи- тельный	Вес			Число зарядов в передках		Число лошадей в запряжке
ОРУДИЯ			Ка- либр	Длина	Вес	Вес относи- тельный	Ядер, гранат или бомб	Кар- течи ^[114]	Заря- дов	Ядра	Кар- течь	Число лошадей в запряжке
			дм.	кал.	пуд.		фун.		фун.
Пушки		3 фн.	3,0	16	8¹/₄	110	2³/₄	4¹/₂	1¹/₄	91	4	3
„		6 „	3,7	16	14,1	110	5²/₃	5²/₃	1³/₄	53	27	5
Малой	про- пор- ции	12 „	4,7	14	25	67	8¹/₂	10¹/₈	2¹/₄	34	20	8
Средней		12 „	4,7	16	46,8	115	8¹/₂	10¹/₈	2¹/₄	70	30	8
Больш.		12 „	4,7	22	75	250	12	20¹/₂	5
„		24 „	5,99	12	36,4	60	17¹/₅ ^[115]		2			6
Гаубицы 7 фунт. (кам. в.)			5,9	4,3	17	55	гран. 14		1³/₄
Гаубицы 10 фунт. (кам. в.)			6,7	ок. 9	40	75	22	25³/₄	2	20	30
Мортиры 10 фунт. (кам. в.)			6,9	ок. 3	11		27¹/₆	25¹/₂
Мортиры 25 фунт. (кам. в.)			9,2		17		60
Мортиры 50 фунт. (кам. в.)			11,3		32		120

1756 г. В 7 летнюю войну употребляются: 24 фн. пушки (16 пушек); 12 фн. (40); 10 фн. гаубицы (10); 25 фн. мортиры (6) и полковые пушки (140).

В 1757 г. начинают снова отливать пушки без камор.

В 1758 г. 3 фн. пш., весом 12 пд. относ. в. 160 ядер дл. 15 кал.

— 6 „ „ „ 17 „ „ „ 110 „ „ 16 „

— 12 „ „ „ 20 „ „ „ 70 „ „ 14 „

— 12 „ „ „ 45 „ „ „ 150 „ „ 14 „

— 12 „ „ „ 51 „ „ „ 170 „ „ 18 „

„ 1759 „ 6 „ „ „ 19 „ „ „ 130 „ „ 16 „

— 12 „ „ „ 54 „ „ „ 180 „ „ 18 „

„ 1761 „ 12 „ „ „ 87 „ „ „ 250 „ „ 22 ьбол.
эпро-
юпорц.

„ 1762 „ 6 „ „ „ 42 „ „ „ 250 „ „ 22

12 фн. пушки, весом 87 пд., длиною 22 кал. (большой пропорции) названы бруммерами. 12 фн. пушки весом 54 пд., длиною 18 кал. были пушками средней пропорции и 12 фн. весом в среднем около 30 пд., длиною 14 кал. — малой пропорции.

6 фн. пушки 40 пд. — большой и 18 пд. — малой пропорции.

Кроме того у Фридриха были 7, 10 и 25 фн. гаубицы (по каменному весу) и 50, 25, 10 и 7 фн. мортиры.

**Данные прусских мортир и гаубиц.**
	ГАУБИЦЫ.			МОРТИРЫ.
	25	10	7	50	25	10	7
Калибр дм.	9,2	6,7	5,9	11,5	8,5	6,7	5,9
Длина в кал.		6,3	6,4	3¹/₄	3¹/₄	3¹/₄	3¹/₄
Длина канала кал.		4,4	4,5	1¹/₂	1¹/₂	1¹/₂	1¹/₂
Вес пуд.		36	25	60	26	10	6,0
Вес картечи фун.		29	17
Заряд фун.		2,5	2,0	6,0	3,2	1,2	1,0
Вес бомбы.	70	30	17	150	70	30	17

7 и 10 фн. гаубицы были двух родов — тяжелые и легкие. Шарнгорст говорит, что в 1778 году 25 фн. гаубиц было только 4. С 1768 года 24 фн. пушки исключаются из состава полевой артиллерии.

На поверхности орудий были вычеканены девизы: „Pro gloria et patria“ и „Ultima ratio regis“^[116]. Цапфы орудий снабжены заплечиками.

Из вышеизложенного видно, что все преобразования Фридриха Великого в полевой артиллерии (под непосредственным руководством Гольцмана) носят действительно случайный и беспорядочный характер. В облегчении орудий очевидно увлеклись и перешли за надлежащие пределы (24 фн. пушки, весом в 37 пд.); потом снова вернулись к тяжелым пушкам, впадая в противоположную крайность, и наконец приняли еще среднюю пропорцию, не исключив предыдущих двух. „Таков путь, говорит Шарнгорст, по которому обыкновенно идут дела человеческие“! Орудия отливали цельными и потом высверливали; каналы были то без камор, то с каморами (Гольцман думал вознаградить ими малую длину канала) цилиндрическими или коническими, то снова без камор, когда на практике убедились в том, что каморы — особенно цилиндрические — крайне затрудняют заряжание (досылку заряда, упиравшегося в уступ каморы). Неудобства эти, говорит Шарнгорст, „были известны и раньше; обыкновенно, однако, ошибки начальника-изобретателя редко исправляются при его жизни или во время командования. Не будучи в состоянии подавить свое самолюбие, он думает, что допустить какую-нибудь перемену значит уронить свое достоинство“. Длина орудий изменялась от 22 до 14 кал. Гаубицы, удлиненные, 3-х разных калибров и 5 разных образцов; мортиры трех калибров (употреблялись, впрочем, редко^[117]).

Полковая артиллерия — состояла из 3 фн. и 6 фн. пушек малой пропорции. Осадная и крепостная артиллерии остались без изменения. Повидимому, без серьезных изменений остались и все остальные предметы материальной части; по крайней мере об этом нет никаких сведений в литературе. Лафетные ящики, введенные уже в 1761 году в армии герцога Фердинанда ко всем лафетам 3 и 6 фн. пушек и содержавшие до 50 снарядов и зарядов^[118], отменены в конце XVIII века и заменены передковыми ящиками, введенными впервые в Пруссии — и представлявшими более простой и выгодный способ перевозки снарядов вместе с орудиями (лафетные ящики надо было снимать перед и вставлять после стрельбы).

Армия Фридриха была вооружена ружьями со штыками и кремневыми замками^[119]; он ввел конические затравки у ружей, чтобы удобнее было насыпать заготовку, и для скорейшего заряжения цилиндрические шомпола, чтобы не нужно было их переворачивать при вынимании и вкладывании.

8. Конная артиллерия. — Первая конная рота была сформирована в 1759 году из 6-ти фунт. легких пушек; роты состояли из 10-ти орудий; они употреблялись вместе с кавалерией, у которой было отнято огнестрельное оружие по малой его действительности выстрелов.

Фридрих Великий заимствовал мысль устройства конной артиллерии у русских^[120]; во время семилетней войны прусская кавалерия в действиях своих против казаков была встречаема часто неожиданно картечным огнем; огонь этот открывали полковые орудия драгунских полков, которых прислуга была также на верховых лошадях; драгуны же обыкновенно давались в подкрепление казакам. Это дало мысль принцу Генриху, брату короля, завести конную роту. Боясь насмешек брата, он скрывал это нововведение, но в одно почти время и в армии Фридриха также была заведена конная артиллерия.

Сначала прислуга набиралась в конную артиллерию из других рот, но вскоре целые роты были преобразованы в конные. Вся прислуга конной артиллерии была посажена на лошадей. Первые конные роты были довольно несчастны, они часто доставались неприятелю, что, однакоже, не препятствовало Фридриху Великому тотчас заменять взятые роты новыми.

9. Организация. — Вся прусская армия разделялась на бригады, состоявшие из пехоты и артиллерии. Бригады соединялись в корпуса. Во время 8 летней войны полевая артиллерия состояла из 10 рот. В 1741 году к ним прибавлено еще 6^[121]. После 7-летней войны артиллерия была подразделена на 6 батальонов, по 5 рот в каждой; 2 батальона составляли полк. В роте было 10 орудий.

В 1782 году уже было 4 полка полевой артиллерии.

Казенного фурштата для перевозки орудий не было. Лошади нанимались во время войны. Такой порядок существовал в Пруссии до Революционных войн. Передвижение орудий на близкие расстояния в присутствии неприятеля производилось на людях; на большие расстояния (2 или более верст) они перевозились парой лошадей на передках, а уносные лошади тянули орудие за канаты, привязанные к хоботу лафета. По окончании передвижения лошади, передки и проводники убирались назад, в безопасное место. Проводники в опасные моменты боя, часто разбегались и потому к ним приходилось приставлять караулы (например, в сражении при Радеберге. 1760). В резерве артиллерия не держалась; случайно иногда лишь несколько лишних орудий оставлялись позади общего расположения войск. Полевая артиллерия, не составляя уже непременно отдельного парка, как прежде, постоянно следует за войсками, не отставая от них ни в наступательных, ни в оборонительных действиях, что выполняла прежде лишь полковая артиллерия. В бою не придерживаются прежнего рутинного правила (со времени Густава Адольфа) расположения артиллерии в 3-х батареях на флангах и в центре, она располагается там, где это всего необходимее по ходу боя.

Конной артиллерии было мало — 1–2 роты, по 10 орудий каждой. Полковая артиллерия составлялась из 2 пушек 3 фн. или 6 фн. легких, приданных к каждому батальону, из которого и набиралась прислуга. Управление этими орудиями поручалось унтер-офицеру, подчиненному непосредственно батальонному командиру. Занятый собственными людьми, последний не обращал почти никакого внимания на полковые орудия. Под управлением унтер-офицера они двигались за батальоном на лошадях. В 500–600 шагах от неприятеля их снимали с передков и дальнейшие передвижения производились уже прислугою. В бою полковые орудия располагались в 50 шагах впереди пехотных линий и открывали огонь картечью с 350 шагов (предельная дальность ружейного огня). При отступлении, передки не поспевали к орудиям и они часто доставались в руки неприятеля, тем более что Фридрих требовал, чтобы артиллерия не заботилась о своевременном отступлении и предоставляла свою участь прикрытиям из других родов войск.

Фридрих очень любил гаубицы, прицельное действие которых разрывными снарядами было очень сильно; в 1768 г. он придал по 40 гаубиц к каждому корпусу войск. Иногда он соединял их вместе в особые гаубичные батареи, но часто располагал их в промежутках между полковыми орудиями далеко не рационально. В 1762 г., при Бургерсдорфе у Фридриха были соединены в одну батарею 45 гаубиц.

Артиллерийское образование давалось в нескольких школах (Коллегиях), причем обращалось главное внимание на практическую сторону дела. В 1791 году в Берлине была учреждена Артиллерийская академия для офицеров и унтер-офицеров. Лекции читались Темпльгофом и профессорами специалистами (главным образом по физике и математике).

10. Австрийская артиллерия. — История артиллерии представляет немало примеров того, что то государство, которое испытало на себе вред от усовершенствования оружия неприятеля, старается раньше других ввести у себя эти усовершенствования. Так как в эпоху 7-летней войны австрийцы первые потерпели от прусской артиллерии, то они первыми же и приняли в своей артиллерии преобразования, сделанные Фридрихом Великим; но выполнили эти преобразования с значительно большею систематичностью, полнотою и законченностью, создав таким образом стройную систему, просуществовавшую без сколько-нибудь серьезных изменений почти до половины XIX в. Ввиду этого, а также ввиду того, что австрийская артиллерия послужила образцом для преобразования французской артиллерии Грибовалем, также создавшим вполне законченную и наиболее совершенную в то время систему, просуществовавшую до 1-ой четверти XIX века, мы остановимся на этих системах с большею подробностью.

Австрийская артиллерия во время Фридриха Великого находилась под управлением князя Лихтенштейна, своего главного директора, который еще в 1745 году велел приступить к сравнительным опытам над орудиями, как австрийскими, так и иностранными, и результатом этих опытов было принятие новой системы полевой артиллерии, главные данные которой собраны в следующей таблице^[122].

12. Разделение артиллерии по родам. — Как видно, конструкция австрийских орудий для различных родов артиллерии вполне однообразна в отношении длины, веса, толщины стен и проч. Приняты во внимание усовершенствования, введенные Фридрихом, но без слепого подражания; им сделана критическая оценка и как на основании ее выводов, так и на основании результатов опытов, построена такая цельная система пушек, гаубиц и мортир, какой не было ни в одной из современных артиллерий. Австрийские полевые пушки длиною, как и прусские, 16 калибров, самые легкие из всех современных (135 снарядов). К 12, 6 и 3 фн. пушкам в начале 7-летней войны прибавлялись иногда еще и 24 фн. легкие пушки^[126], отобранные у пруссаков, а иногда и 18 фн. пушки, стреляющие 15 фнт. снарядом, но это делалось редко и может быть признано как дань влиянию поклонников прусского короля. Калибры орудий выражены в малой Нюренбергской шкале и потому, при том же наименовании, выходят меньшими, чем в других артиллериях (12 фн. австрийская, например, соответствует 8 фн. французской, 6 фн. — 4 фн.). Первоначально пушки Лихтенштейна получили прежние названия (12 фн. — ¹/₄ шланги; 8 фн. — фальконы; 3 фн. — полковые и т.д.), но потом эти названия были отменены и исчезли навсегда. Осадная артиллерия получила лишь 2 калибра: 12 и 24 фн., к которым иногда присоединяется 18 фн. В крепостной — наибольшим калибром служит 18 фн.; в этом отношении Австрия пошла далее других государств, которые ограничили наибольший калибр 24 фн. Длина орудий 23–25 кал. Вес 235–240 снарядов. Полевою гаубицею считалась 7 фн. Гаубица 10 фн. придавалась редко в виде позиционного орудия. Они короче, но зато легче прусских. Мортиры получили однообразную конструкцию, подобно прусским (каморы конические).

Конную артиллерию, называвшуюся кавалерийскою и бывшею в сущности ездящею, потому что прислуга не имела верховых лошадей и перевозилась на особом длинном сидении, укрепленном на станинах (относительно более длинных) лафета и называвшихся вурстом (5 номеров; 1 — на подручной лошади среднего уноса), составляли 6 фн. пушки и 7 фн. гаубицы. Кавалерийская артиллерия была введена в Австрии лишь в конце XVIII века, к началу революционных войн. Сначала вурст помещался на 4-х колесном ящике, имевшем особую длинную крышу с подушками, на которые прислуга садилась верхом. Запряжка лошадей была усилена лишнею парою лошадей. Потом вурст был перенесен на лафет. Полковая артиллерия, составлявшая собственность полков, состояла из 3 фн. пушек (2 на 1000). Заряды полевых орудий были несколько больше ¹/₄; осадных и крепостных — около ¹/₃.

13. Лафеты — были построены тщательно и однообразно (толщина станин 1 кал.) и, благодаря прочным, хорошо соображенным оковкам, служили исправно, несмотря на легкость орудий. Подъемные механизмы — клиновые, передвигаемые горизонтальными винтами. При лафетах 3 фн. пушек имелись вставные лафетные ящики для снарядов (20–30), подобно голландским и шведским; в конной артиллерии такой ящик был под вурстом. Колеса лафетов были оком 4,3 фут. диаметром; передковые меньше (около 3,5 фут.); у зарядных ящиков — как у передков. Оси — деревянные. Шворень передка был значительно подан назад для увеличения поворотливости и укреплен на горбыле, связывавшем вилу передковой рамы; еще дальше за горбылем вила рамы соединялась перекладиною с железною полосою, игравшею роль слизня, поддерживавшего станины. Над передковою осью помещался короб передка (открывающийся сверху сундук). Зарядный ящик — четырехколесный, с длинным коробом на заднем ходу. Передковые колеса меньше, чем у заднего хода, но уже не подкатываются под раму. Передки лафетов и ящиков имеют дышло. В ящике может поместиться зарядов и снарядов:

170 — 180	. . . . .	3	фн.
90 — 100	. . . . .	6	„
70	. . . . .	12	„

Снаряды и заряды укладываются в особых клетках (обвязываются веревками для устранения толчков).

Деревянные станки для мортир были снабжены винтовым подъемным механизмом, состоявшим из вращавшегося на горизонтальном болте рычага, подпиравшего своею головкою дульную часть мортиры и опиравшегося своею выемкою на головку качающегося на цапфах винта. К цапфам был прикреплен указатель, острие которого двигалось по дуге с делениями, прикрепленной к станинам под цапфами.

14. Снаряды — были сравнительно легче, чем в других артиллериях. В полевой — они были соединены в одно целое с шпиглями и зарядами. Картузы — из крашеной ткани, непортящейся, не пачкающей орудия и обеспечивающей от раструски пороха. В других — перевозились отдельно. Австрия оставила вязанную картечь, употреблявшуюся еще в Пруссии, и заменила ее картечью в жестянках с прочными железными доньями и чугунными пулями, лучше рикошетирующими и недеформирующимися, как свинцовые. Пули 3-х диаметров, для действия на разные дистанции (300–450–600 шагов). Кроме обыкновенных снарядов, употреблялись также зажигательные и светящие, которыми стреляли из гаубиц и мортир. Для воспламенения зарядов введены новые скорострельные трубки, жестяные или медные, с чашечками. В нижнем конце трубок помещалась остроконечная медная пробка, которая пробивала картуз и делала излишним протравление.

15. Организация. — Австрийская полевая артиллерия делилась на полки, в 15 рот каждый, и особые бомбардирские роты для действия из гаубиц и мортир. Рота состояла из 100 старших и 50 младших канониров. В военное время к каждому полку прибавлялось еще от пехоты по 3 капрала и 96 гандлангеров (помощников). В боевом отношении все полевые орудия разделяются на 4 дивизиона, называемых резервами. 2 из них двигались по флангам, 1 — в центре и 1 — наибольший — составлял главный резерв (большой парк), где сосредоточивается наибольшее количество 12 фн. пушек и гаубиц.

Кавалерийская артиллерия на роты не делится; предполагалось, что при этом условии пешая артиллерия может быть легче превращена в конную (выбором, по мере надобности, более ловких и привыкших к лошадях людей). При каждой пушке состоят 4 вьючных лошади с двумя конными фурманами. За каждыми двумя орудиями следует особый зарядный ящик, запряженный парою.

Выгоды вьючных лошадей: 1) во время боя можно подводить по одиночке, так что снаряды имеются всегда под рукою; 2) взрыв не так опасен; 3) подвижность больше; 4) походные колонны короче; 5) удобно при гористой местности.

Невыгоды: 1) требуется больше лошадей (несут почти вдвое меньше, чем везут); 2) быстрые аллюры невозможны; 3) лошади редко отдыхают и обременены поклажею, когда в этом нет надобности; 4) набивают спины, а между тем, где могут пройти орудия, там пройдут и ящики.

Количество орудий, приходившееся на 1000 человек, в Австрии как и в Пруссии, доходило до 5, считая и полковые. Лошадей в постоянной запряжке австрийская артиллерия не имела; но лошади были не земскою повинностью, а были куплены и принадлежали императрице. Прислуги полагалось в среднем по 8 человек на орудие.

В походе полевая артиллерия имела следующее количество боевых припасов^[127]:

На каждое орудие. Пехотных
патронов. Кавалерийских
патронов.

18 12 3 7

При орудии или в суме солдата. Ядер или гранат 56 70 132 80

Картечи 8 32 36 10

Патронов 60 32

В подвижном резерве или парке. Ядер или гранат 192 155 190 108

Картечей 32 40 16 16

Патронов 54 24

В местном депо. Ядер или гранат 248 255 252 188

Картечей 40 72 52 26

Патронов 114 56

Для обучения артиллеристов (унтер-офицеров и бомбардиров) было несколько школ, которые Шарнгорст аттестует превосходными. Школы для офицеров проходили курс по учебникам Унтербергера и Веги (известного математика).

За блестящее преобразование австрийской артиллерии под непосредственным руководством князя Лихтенштейна, ему воздвигнута Мариею Терезиею статуя, которая и поныне находится в Венском арсенале.

ГЛАВА II.

Французская и английская артиллерии.

1. Французская артиллерия. — В течение 30 лет во Франции существовала Вальеровская система без всяких изменений. Принеся в свое время значительную пользу, благодаря установлению порядка в калибрах, однообразия и системы, она страдала недостатком подвижности — элемента, получившего особенное значение в этом и следующем периодах. Кроме того, принимая участие в 8-ми и 7-ми-летних войнах и не будучи возобновляема и пополняема, она пришла в сильное расстройство; артиллеристы жаловались на печальное состояние артиллерии и особенно на ее малую подвижность, сравнительно с прусскою и австрийскою. Прусский король, считая одно время французов за своих союзников, предложил им устроить свою артиллерию по его образцу и по его совету во Франции были введены 4 фнт. легкие пушки „a la Suedoise“, но в небольшом числе (в виде полковой артиллерии). Маршал Брольи (Broglie), желая по их примеру облегчить свои орудия, велел рассверлить несколько 12 фн. и 8 фн. пушек до 15 фн. и 12 фн. калибров. Но этой частной меры было недостаточно; вся система требовала полной реорганизации и обновления, что и было сделано Грибовалем — истинным творцом французской артиллерии, занявшей, благодаря его преобразованиям, снова первое место в Европе. Грибоваль во время 7-летней войны служил в австрийской артиллерии под начальством князя Лихтенштейна и особенно отличился при обороне Швейдница. Обладая от природы проницательным умом и большими способностями, развитыми прекрасною теоретическою и практическою подготовкою, он не мог не заметить и не оценить должным образом происходивших на его глазах преобразований в прусской и австрийской артиллериях. Зная отсталость французской артиллерии и сознавая необходимость ее преобразования согласно новым, уже выработавшимся принципам, в переписке своей с министром Людовика XV Шуазелем, он предложил себя в его распоряжение для этой цели и составил проект новой системы артиллерии. В 1765 г. в Страсбурге была составлена особая комиссия, которая должна была разбирать и проверять опытами все новые предложения Грибоваля. Опытам этим была придана обширная гласность и все офицеры могли принимать участие в их обсуждении. Предложения Грибоваля, шедшие большею частью вразрез с мнениями приверженцев прежней Вальеровской системы, и между ними особенно Вальера-сына, стоявшего тогда во главе французской артиллерии, возбудили борьбу партий и много споров и породили целую литературу, в которой подробно были разобраны все положительные и отрицательные стороны как существовавшей системы, так и новых предложений; таким образом все артиллерийские вопросы получили должное освещение и создали рациональные основания для преобразования материальной части и для придания ей качеств, удовлетворяющих самым строгим требованиям.

Наиболее важный материал создавшейся таким образом полемической литературы был собран в одно целое Шелем^[136] (Scheel: „Memoires d'artillerie, contenant l'artillerie nouvelle ou les changements faits dans l'artillerie francaise“. 1765), который составил и подробное описание системы Грибоваля. Пользуясь этим трудом и многими другими, мы составили вышеприведенную таблицу ее главнейших данных.

3. Орудия. — Грибоваль разделил французскую артиллерию на осадную, крепостную (сухопутную и береговую), полевую (только пешую, но облегченную) и полковую, как то показано в таблице. Облегчение полевых пушек до 150 весов снарядов (вместо 250 Вальеровских) вызвало необходимость уменьшения зарядов до ¹/₃ (согласно теории Белидора). Зато, уменьшение зазоров вдвое (около 1 лн., вместо прежних 2-х) способствовало увеличению меткости и начальной скорости, так что, начиная с дистанции 500 саж., которая тогда была признана за наибольшую возможную для начала артиллерийской стрельбы без непроизводительной траты снарядов, Грибовалевские орудия, как показал опыт, не уступают в действительности тяжелым Вальеровским. По примеру Фридриха орудия начали отливать цельными, чтобы избежать раковин на поверхности канала^[137]. Снаружи орудия обтачивались на станках для придания им точных размеров. При этом исчезли Вальеровские украшения. В запальный канал ввинчен медный затравочный стержень. Цапфы снабжены заплечиками, для более удобного помещения орудия на лафете и увеличения прочности цапф, на случай каких-либо опасных в этом месте недостатков металла. Ось цапф — ниже оси канала, но не на ¹/₂, а лишь на ¹/₁₂ кл., для уменьшения ударов казенной части о подъемный механизм. В число полевых орудий включена короткая 6 дюйм. гаубица, которая заменила 8 дюйм., введенную после Вальера и причисленную к осадным орудиям.

Полковыми орудиями были 4 фн. пушки (по 2 на 1000). Французы остановились на калибрах 8 и 4 фн., а не 6 и 3 фн., как большинство остальных государств, потому что считали их обладающими большею действительностью при малой разнице в подвижности. Кроме того, при большем калибре, в случае крайности, можно было пользоваться неприятельскими 6 и 3 фн. снарядами. Наконец, на стороне 8 и 4 фн. пушек было моральное значение, так как войска, имевшие при себе 6 и 3 фн. пушки, а против себя 8 и 4 фн., считали обыкновенно артиллерию противника более сильною.

Гаубица же принята, напротив, 6 дюйм. вместо 8 дюйм. Вальеровской, потому что 8 дюйм. слишком разрушительно действовала на свой лафет, а между тем для полевых целей 6 дюйм. калибр вполне достаточен (беспокоить неприятеля за ретраншементами, куда не может достать пушка, и зажигать строения, что могло бы быть достигнуто и стрельбою из пушек калеными ядрами, но слишком медленно). 6 дюйм. гаубица более легка и подвижна, хотя относительный вес ее может быть больше, чем у 8 дюйм.

Осадные и крепостные^[138] орудия остались без изменения; устранены лишь украшения (обтачивание) и маленькие каморы, не достигавшие цели и затруднявшие пробанивание. В осадную артиллерию введена короткая 8 дюйм. гаубица. На опытах Грибоваля выяснилось, что прежние 12 дюйм. мортиры скоро приходят в негодность (не больше 100 выстрелов) и почти ¹/₃ выстреленных бомб разбивается. Поэтому он принял сравнительно утяжеленную 10 дюйм. мортиру, а бомбы с утолщенными стенками; при заряде 7 фун. она бросала бомбы до 1000 саж., как и 12 дюйм. Мортира — сидячая, с цилиндрическою каморою и вдвижным затравочным стержнем. Станок чугунный. Вальеровские 12 дюйм. мортиры оставлены для израсходования бомб, но впредь положено вес их увеличить на 8 пуд. Кроме того, Грибовалем также приняты Гомеровы мортиры 12, 10 и 8 дюйм. Особенность этих мортир (предложены в 1785 г.) составляли большие конические каморы (меньшая плотность заряжания и более выгодное действие газов), которые сливались с цилиндрическим каналом, и треугольные приливы, связывавшие цапфы с телом мортиры (дульною частью). 12 дюйм. Гомерова мортира бросала бомбу до 1200 саж. Кроме мортир, существовал еще 15 дюйм. камнемет, но описания его нигде не приводится.

4. Лафеты. — В полевых лафетах, с несколько укороченными и облегченными станинами, увеличен диаметр колес; приняты железные оси и чугунные втулки в ступицах. Чтобы уменьшить увеличившийся при этом откат, станины были соответственным образом изогнуты посредине. Прочные оковки и лодыжные наметки несколько увеличили вес лафета. Для более равномерного распределения груза на обе оси при больших передвижениях приняты походные гнезда. Между расходящимися к хоботу станинами помещен вставной лафетный ящик для боевых припасов с двускатной крышей и петлями по бокам, для вставления рычагов при переноске. Подъемный механизм состоял из вращающейся на горизонтальном болте (под цапфами) доски, опирающейся своею выемкою на головку винта, ввинченного в вращающуюся на цапфах матку. Для удобства передвижения на людях, в лобовой части лафетов, у концов осей и у хобота были прикреплены крючья, за которые задевались особые лямки с кожаными петлями. Для той же цели в особые скобы на станинах вставлялись поперечные рычаги (для передвижения требовалось 8–11 человек для 4 фн. и 11–15 — для 12 фн.). 2 правила, вдвигаемые в обоймы по бокам шворневой воронки, служили для горизонтальной наводки. При отступлении и перевозке через рвы и реки к кольцу у хобота прикреплялся длинный канат — „отвоз“, за который тянул передок; при этом орудие могло продолжать стрельбу. Гаубичный лафет имел деревянную ось и клиновой подъемный механизм с горизонтальным винтом^[139]. Походных гнезд нет. Зная по опыту, что гаубичные лафеты не выдерживают стрельбы под углами большими 20°, Грибоваль ограничил этот угол 18° (и -5°)^[140]. Осадные лафеты имели устройство, тождественное с гаубичными, и вообще мало отличаются от Вальеровских. Осадные лафеты не имели походных гнезд, так как орудия перевозились отдельно от лафетов на особых 4-колесных дрогах (для перекладки орудий дроги снимались с передков, как и лафеты).

Для крепостных орудий были приняты особые лафеты, станины которых, состоявшие из нескольких врубленных друг в друга брусьев, связанных болтами, имели 2 колеса на передней оси и одно сплошное, прочное — между станинами — на задней. Передние колеса катились при откате по боковым продольным брусьям особой поворотной платформы; заднее колесо — по центральному желобчатому брусу платформы, которая могла вращаться около переднего шворня. Подъемный механизм — клиновой, без винта. Высота расположения цапф около 5 фут. (вместо прежних 3¹/₂). Для береговых орудий были приняты подобные же станки на 4 колесах, катившихся по брусьям деревянной поворотной рамы (впереди шворень; сзади — одно сплошное прочное колесо, двигавшееся по дуговой железной полосе, укрепленной на основании).

Полевые передки состояли из рамы в виде вилы, соединенной с дышлом; из горбыля со шворнем над осью и из перекладины или слизня, поддерживавшего хобот лафета. Короба нет. Осадные передки с толстыми деревянными оглоблями, наглухо закрепленными на оси, слизня не имеют. Зарядный ящик состоял из длинного короба с двускатною крышею, укрепленного на деревянной раме, накладываемой своими вырезами на заднюю ось с высокими колесами и ось полевого передка со слизнем. Деревянные перегородки образовали гнезда для снарядов. К числу повозок была прибавлена полевая кузница на 4 колесах с мехом, открытым горном и 2 ящиками для принадлежности. Для перекладки и перевозки орудий были приняты трикебаль и домкраты.

5. Снаряды. — Ядра соединялись в одно целое с деревянным шпиглем помощью крестообразных жестяных полос; заряд в картузе прикреплялся к шпиглю (в осадной и крепостной возились отдельно). Ядра и чугунные пули для уплотнения и придания более правильной формы металла положено было обковывать в нагретом состоянии (fer battu)^[141]вогнутыми молотами. Гранаты и бомбы соединялись с зарядами также и возились вполне снаряженными. Внутренняя пустота была концентрична поверхности, но на стороне, обращенной к заряду, металл образовал шаровой сегмент — утолщение для большей прочности и возможного устранения заглохания трубок. Трубки деревянные (ольховые) конические. Картечь для полевых орудий — в жестянках с железными доньями. Для каждого орудия два рода картечи — дальнего действия, с 41 пулею, и ближнего действия (112 и 63 пули). Пули — железные кованные (не разбивались и менее портили канал). Для осадных и крепостных орудий оставлена вязанная картечь. Зажигательные и светящие снаряды, — как прежде. Существовали также 32, 24 и 16 фн. гранаты для скатывания во рвы (веса 16, 12 и 8 фунт.) и 4 фн. ручные гранаты (2 фунт.). Толщина стен у всех 4 лин.

Скорострельные трубки тростниковые. К орудиям принят прицел (кремальерная планка с делениями) и мушка, отливаемая заодно с орудием. Для поверки канала орудий впервые введена звездка с раздвижными рожками и зеркальный прибор для осмотра канала.

Все предметы материальной части изготовлялись по чертежам с установленными допусками, чем была достигнута полная взаимозаменяемость частей, столь важная особенно для полевой артиллерии.

Ручное оружие осталось почти без изменения (Кремневое обр. 77 года. Начальная скорость пули 1050 фут.).

6. Организация. — В 1755 году была уничтожена должность Генерал-Фельдцейхмейстера и заманена Главным Директором Артиллерии. Все батальоны артиллерийского полка (и мастеровые) соединены в одно целое — Артиллерийский корпус. В 1761 году к нему прибавлены 3 бригады для службы при береговой и морской артиллерии. В 1772 году существовало 7 полков. В каждом полку 2 батальона и одна бригада бомбардиров с саперами. 2 бригады составляли батальон. 4 роты — бригаду. Всего было, следовательно, в полку 20 рот, в каждой 8 орудий (дивизион^[142]), по 35 человек; всего 700 в полку и 4900 в корпусе. К числу повозок каждого дивизиона прибавлялась полевая кузница, разработанная Грибовалем. Люди каждой роты служили всегда при одних и тех же орудиях; для этой цели роты разбивались на „эскуады“ (взводы); каждая из них назначалась к двум орудиям, т.е. ¹/₂ эскуады — на каждое орудие. Таким образом положено начало разделению на боевые единицы в зависимости от числа орудий и материальная часть не держится уже отдельно в общем парке. В бою полевая артиллерия разбивалась на две части: одна — придавалась некоторым батальонам, другая разделялась на 2 или 3 резерва по флангам и в центре позиции, в последней обыкновенно помещались гаубицы.

Полковые орудия, хотя и принадлежали полкам, но для обслуживания их к каждой бригаде прибавлялась рота артиллерии. Обратно, к артиллерии прибавлялись некоторые части для передвижения орудий на лямках.

При каждом полку была артиллерийская школа для офицеров. В 1794 году (после смерти Грибоваля в 1789 г.) все они, как учреждения аристократические, были упразднены и заменены сначала Центральною школою общественных работ, а в 1795 г. — существующею и ныне Политехническою школою. В 1790 году учреждается Артиллерийский Комитет и Центральный Комитет в Париже.

7. Главные возражения против системы Грибоваля^[143]. — Более короткие и легкие орудия должны давать меньшую действительность, предельную дальность, меткость и точность наводки (меньшая длина прицельной линии) и отлогость траектории, несмотря на малые зазоры. Они скорее портят амбразуры, дают меньше рикошетов и большой откат. Скорее приходят в негодность и дороже стоят (потеря металла при цельной отливке и обточке). Увеличение числа оковок и точность их отделки увеличивает стоимость лафетов и затрудняет их починку. Подъемный винт — приспособление сложное, скоро портящееся. Железные оси дороги, трудно изготовляются и чинятся; не могут быть заманены простым бревном или осью любой обывательской повозки. Большие колеса передков уменьшают поворотливость. Походные гнезда неудобны, требуют перекладки и вызваны высокими колесами и короткими лафетами. Дышла более стесняют лошадей на пересеченной местности и требуют более искусного управления лошадьми. Передвижение на лямках хорошо на полигоне, но трудно выполнимо на пересеченной местности при утомленной прислуге. Береговые лафеты слишком подвержены рикошетному огню, мало подвижны, тяжелы, неудобоуправляемы. Ими нельзя воспользоваться ни в поле, ни для осады.

Уменьшение зазоров препятствует употребление каленых ядер. Картечь — снаряд слишком дорогой, хороший лишь на местности ровной. Прицел способствует преждевременному открытию огня на слишком больших расстояниях. Картузы и соединение их со снарядами вызывает излишне большой расход боевых припасов. Калибр 6 дюйм. гаубиц — недостаточен; 8 дюйм. более действителен по ударному и особенно — разрывному действию снарядов.

Большинство этих возражении небезосновательно, что и послужило причиною больших колебаний и нерешительности в окончательном принятии системы Грибоваля. Она была принята в принципе в 1765 году; в 1772 году вернулись к прежней системе. В 1774 году особая комиссия (Ришелье, Субиз, Контад и Брольо) снова приняли систему Грибоваля, что и было окончательно утверждено в 1776 году по смерти Вальера, когда Грибоваль был назначен Главным Директором.

Вот что пишет Шарнгорст (в начале XIX века^[144]) о французской артиллерии Грибоваля: „Французская артиллерия, бывшая первою в Европе в предыдущем периоде, сделалась снова наиболее совершенною в 1774 году; правда, что основные идеи ее конструкции и организации были заимствованы в прусской артиллерии, но они осуществлены так, что французские орудия и теперь еще не уступают никаким другим“... „все, что было заимствовано, получило наивысшую возможную степень совершенства“. „Французский артиллерийский корпус принимал наиболее выдающееся участие в развитии артиллерийской науки и техники...“ „когда в других государствах артиллерия была ремеслом, во Франции она сделалась уже наукою...“ „Французская материальная часть и французские учреждения служат теперь примером всем другим артиллериям“. Главным недостатком французской полевой артиллерии была невозможность посадки прислуги на передки и зарядные ящики, что допускало лишь передвижение шагом.

8. Орудия, не вошедшие в систему Грибоваля. — Конная артиллерия не была принята; по примеру Фридриха Великого, она была введена во Франции уже после Грибоваля, в начале революционных войн (1792 год), когда по предложению Мирабо было учреждено 9 рот конных канониров, набиравшихся из пешей артиллерии. В 1793 году число конных рот было увеличено до 28, а в 1794 году учреждено 9 полков (6 ротного состава) легкой артиллерии, которая выполняла назначение конной. При роте было 6 орудий (в редких случаях — 8): 4 пушки 8 фн. (запряжка в 6 лошадей) и 2 (или 4) гаубицы 6 дюйм. К каждому орудию назначалось 8 человек прислуги. Вся прислуга посажена на лошадей.

Кроме вышеуказанных орудий, во французской артиллерии употреблялись также 1 фунт. пушки системы Ростена (Rostaing); они назначались для „легких войск и могли выполнять назначение горных орудий“ (легко разбираются и переносятся на высоты). Калибр около 2 дюйм. Вес всего 4,2 пуда. Длина орудия 20 кал. К хоботу лафета (с колесами большого диаметра) прикрепляются оглобли, подобно тому, как это и теперь делается в горной артиллерии (но не помощью шворня, а помощью скоб и штырей по бокам хобота). Орудие перевозилось одною лошадью. Оно употреблялось тоже во флоте, как десантное (для колоний).

В береговой артиллерии, кроме указанных калибров, употреблялась 36 фунт. пушка. А в морской артиллерии каронады, по образцу английских („obusier de vaisseau“).

9. Английская артиллерия. — Английская артиллерия этого периода, частью развилась самостоятельно, частью же подражая континентальной, находилась в переходном состоянии и отличалась большим разнообразием, как видно из следующей таблички.

Пушки осадн. и крепостн. Калибр
дюйм. Длина
кал. Вес
пуд. Гаубицы: Калибр
дюйм. Длина
кал. Вес
пуд. Длина
канала
кал.

42 16 198 Осадные и крепостные 10 4,8 75 3,0

32 18¹/₂ 165       „        „         „ 8 4,8 36 3,2

Тяжелая 24 19¹/₂ 160 Гаубица тяжелая 5¹/₂ 4,8 30 3,5

Средняя 24 16 120 Полевые:

Легкая 24 10 48       „ легкая 5¹/₂ 4,8 12 3,5

Нов. легкая 24 13 72       „     „ 4²/₅ 5 10 3,2

   „        „ 18 13 54 Калибр
дюйм. Длина
кал. Вес
пуд. Разрывн.
заряд
   фун.

Тяжелая 12 24¹/₂ 90 Мортиры:

Пушки полевые: Медная ь
э
ю 13 3,3 75 ь
э7
ю

(Дезагюлье) 12 19 66 Чугунная — — 100

Пушка средн. стар. 12 16¹/₂ 60 Медная ь
э
ю 10 4,4 30 ь
э3
ю

     „     „     новая 12 16¹/₂ 54 Чугунная — — 48

     „ легкая 12 13 34 Медная ь
э
ю 8 3,2 12 ь
э2
ю

     „ новая легкая 12 13 36 Чугунная — — 24

     „ тяжелая 6 26¹/₂ 57 Медная 5¹/₂ 3,0 3 ь
э1
ю

     „ (Дезагюлье) 6 22¹/₂ 36       „ 4²/₅ 3,0 —

     „ средн. нов. 6 18 24
Заряды для пушек ¹/₃. Кроме вышеуказанных медных пушек, были и чугунные тех же калибров, и кроме того — 9 фунт. длиною 21 кал., весом 72 пуд. Заряд от ¹/₃ до ¹/₄.

     „ (Бельфорда) 6 16¹/₂ 15

     „ легк. обыкн. 6 14¹/₂ 15

     „ (Дезагюлье) 3 24¹/₂ 18

     „ легк. обыкн. 3 14 6

Пушки полковые:

Пушка легк. в пех. 3 12 4

     „ Амюзетта 1 29¹/₂ 6

Гаубицы имели конические каморы (длиною около 1 кал., наибольший диаметр около ¹/₂ к.). Заряды, наполняющие каморы, соответственно: 7, 3¹/₂, 3, 1 и ¹/₂ фунт.

Мортиры — также с коническими каморами. Заряд соответственно: 9, 4, 2, 1 и ¹/₂ фунт.

Орудия не имели дельфинов. Наиболее употребительными из указанных орудий^[145] те, которых длина 14–15 кал. (относит. вес около 180 снарядов). Любимым орудием английской артиллерии были 6 фун. пушки^[146] (в пешей, конной, полковой артиллерии и в резерве), калибром 3,668 англ. дюйм., и 5¹/₂ дюймовые легкие гаубицы (12 пуд.).

10. Лафеты. — Английские полевые лафеты отличались от других: 1) большим диаметром колес, который был равен ширине хода (5 фт., передковые 4¹/₂); 2) крюковым соединением ходов (неподвижное кольцо у хобота и отнесенный за передковую ось крюк, прикрепленный к снице прямоугольной рамы передка); 3) передковыми ящиками (два), притянутыми к раме веревками, пропущенными сквозь поручни ящиков, которые таким образом могут несколько перемещаться для достижения требуемого уравновешивания дышла; 4) несимметрично расположенными оглоблями (одна посредине и одна справа — пропущены сквозь вагу и закреплены на конце оси); ездовой сидит на свободной (левой) лошади; 5) винтовым подъемным механизмом (головка винта входит в выемку винграда) Некоторые из этих особенностей английских лафетов сделались предметом подражания других артиллерий в следующем периоде. В остальном английские лафеты не отличались совершенством: были несколько тяжелы (для 6 фн. пушки, например, 26 пуд., когда орудие весило 13 пуд.); оси — деревянные с железными концами; ступица очень короткая и толстая с медною втулкою. Зарядный ящик — длинная деревянная повозка с боковыми стойками в виде ребер, покрытыми выкрашенным брезентом. Передние колеса малого диаметра (3¹/₂ фут.) могут подкатываться под стан. Запряжка оглобельная. Полевая кузница подобна Грибовалевской.

Снаряды полевых орудий соединены в одно целое со шпиглями (железными полосами) и зарядами. Заряд ¹/₂₀. Бомбы с концентрической пустотою. Картечь состоит из жестянки с железными доньями. Пули разных диаметров. Скорострельные трубки из жести. Прицелов не было. Для наводки гаубиц и мортир употреблялись квадранты с отвесом и с уровнем.

11. Организация. — Роту составляли 6 орудий (4 пушки и 2 гаубицы), запряженных четвериком, и 70 канониров. При увеличении этого числа орудий на 2 прибавилось еще 20 человек. Прислуги к орудию 9 номеров. На каждые 2 пушки 6 фун. полагается 68 картечей и 188 ядер (в передке 34 ядра и 16 картечей). Для гаубицы — 34 снаряженных, 120 пустых бомб и 24 картечи (в передке 24 снаряженных бомбы и 4 картечи). Пешая полевая артиллерия состояла из 12 фун. средних пушек, 12 фун. легких пушек, 6 фун. пушек и 5¹/₂ дюйм. гаубиц. 12 фун. пушки запряжены шестериками, остальные четвериком.

Конная артиллерия состояла из 12 фун. легких, 6 фун. пушек и 5¹/₂ дм. гаубиц (иногда и 3 фун. пушек). 12 фун. пушка с лафетом, двумя номерами на передке и 16 снарядами и зарядами, весила 135 пуд. и была запряжена шестериком; 6 фун. — в полевом снаряжении (42 снаряда) — весила 100 пуд. и была запряжена четвериком. 5¹/₂ дюйм. гаубица (20 снарядов) — 107 пуд. — также четвериком. Зарядный ящик (соответственно 78, 108 и 52 снаряда) весил 117 пуд. (четверик). Во главе английской артиллерии стоял генерал-фельдцейхмейстер („Great Master of Ordonance“).

12. Осадная и крепостная артиллерии — не представляли никаких особенностей. В береговой артиллерии впервые появляются каронады. В 1779 году Гаскойн^[147] предложил для употребления во флоте особые короткие, каморные пушки (гаубицы) большого калибра — которые своими разрывными снарядами могли причинять сильные повреждения деревянным судам при действии малыми зарядами с близких расстояний. Благодаря малому весу этих орудий, они не слишком обременяли суда и могли быть помещаемы на них в большом количестве. Эти орудия начале отливать Каронский завод в Шотландии, отчего они и были названы каронадами. Введенные исключительно во флоте („тактика каронад“), они были заимствованы также и береговою артиллериею (главным образом для обороны фарватеров), а потом перешли и в сухопутные крепости. Главные данные английских каронад показаны в следующей таблице:

Каронады.	Калибры		Длина			Вес
	фун.	дюйм.	фут.	дюйм.	кал.	пуд.
	68	8,05	5		7,7	108
	42	6,84	4	3	7,5	66
	32	6,35	4		7,6	51
	24	5,68	3	7	7,6	40
	18	5,16	3	3	7,0	30
	12	4,52	2	2	5,7	16

Были также каронады и меньших калибров (9, 6, 4, 3 и 1 фун. калибра). Каронады имели у дула раструб (распал) для облегчения заряжания; канал их заканчивался небольшою цилиндрическою каморою с полушарным дном. Вместо цапф, в нижней части своего тела каронады имели две проушины, которыми они прикреплялись к станку помощью горизонтального болта. Подъемным механизмом служил винт, пропущенный сквозь нарезанный канал винграда; у торели имелась проушина, в отверстие которой пропускался толстый канат — „брюк“, прикреплявшийся своими концами к борту судна или к сваям у бруствера и служивший для ограничения отката. Каронады устанавливались на деревянных платформах.

ГЛАВА III.

Русская артиллерия.

1. Артиллерия до Шувалова. — Период, наступивший после смерти Петра I-го, как уже было указано выше, отличался полным затишьем и застоем в развитии артиллерийского дела до вступления в должность генерал-фельдцейхмейстера графа П. П. Шувалова. В подтверждение вышеприведенных слов его о печальном состоянии нашей артиллерии приводим следующую выписку из описи материальной части 1730 года^[148], т.е. пять лет лишь после смерти Петра.

Полагается по анштальту
и состоит в наличности. Замечания.

Пушек 12 фун. 3 (Все 3 различного литья и размеров, хотя должны быть одинаковы).

     „ 8 „ 12 (6 из них короче остальных и не новы, но годны).

Мортир 1 пуд. 2 (Одна калибром меньше другой и очень длинна).

Гаубиц 1 „ 4 (Старого литья; 2 — негодны, имеют длину всего 2 калибра).

     „ ¹/₂ „ 3 (Годны, хотя 2 из них с коническими, 1 — с цилиндрич. каморами).

Лафетов 12 фун. 3 (1 не по пропорции, другой не надежен, 3-й короток).

     „ 8 „ 12 (Все сделаны не по пропорции; клинья под казенною частью не держатся и выпадают).

     „ 6 „ 6 (1 негоден — кос; другой — короток; у всех негодны колеса).

Банники (на всех „овчину моль съел“).

Ядер 3 фун. 720 (из них 499 не соответствуют калибру и негодны) и т. д.

Хотя после Петра отливались новые орудия и несколько видоизменилась их конструкция, но до Шувалова наша артиллерия сохранила характер, очень мало отличающийся от приданного ей Петром, как видно из следующих данных, приводимых Даниловым^[149]:

„Пушки в российской артиллерии разных званий и в давней изысканной пропорции состоят. Из оных одне называются ординарныя, а другия экстраординарныя. Первыя — в большем употреблении и называютсякартауны, полукартауны, четверть-картауны и просто полевыя. Экстраординарныя, кои находятся в крепостях, именуются шланги, или змеи, фалконеты и басы...“ Далее идет описание ординарных пушек, данные которых собраны в следующей табличке^[150].

Кал. Длина. Вес. Заряд. Лафеты. Число лош. При-
слуга

Фун. Кал. Пуд. Фун. Дл. Кал. Вес П. Диам. колеса. Кал.

Целый картаун 48 19 26 9
48 ф. пушки за тягостью своею к атаке крепостей уже не употребляются. 24 фун. пушку можно почесть за перв. в употребл.
Шир. станин 4 кал. толщина их 1 кал.

Полу-картаун 24 21 190 12 29 136 10

¹/₄ картаун 18 23 180 9 32 127 11

Полевая целая 12 24 110 6 34 70 12 15 6

Половина полевой м
н
о 8 25 74 4 36 40 13 9 4

6 26 56 3 39,5 30 15 7 3

Полковые 3 17–23 17¹/₄ 1¹/₄ 40,5 20 16 2 1

„Гаубицы суть двух сортов — медные (в поле) и чугунные (по крепостям). Калибры оных 2, 1 и ¹/₂ пуд. Стреляют из них ядрами^[151], бомбою и картечью, каркасами, брандкугелями и светлыми ядрами“. Длина их 5¹/₄, 5¹/₂ и 6 кал. (от дула до торели); длина каналов 3¹/₄, 3¹/₂ и 4 кал. Камора цилиндрическая длиною 1³/₄, диаметром ¹/₂ кал. Как видно, гаубицы эти действительно короче Петровских. Длина лафета 18³/₄ кал.; диаметр колес 8¹/₂ кал.

Мортиры медные: 1, 2, 5 и 9 пуд. Длина их 3¹/₂ кал. Одни с поддоном, другие — стоячие. В крепостях имеются такие же чугунные мортиры, „пропорция их та же“, но стены вдвое толще. Станки под мортирами — деревянные. Но 5 пуд. мортира, употребляемая в поле, имеет колесный лафет, длиною 18³/₄ кал. Диаметр колес 8¹/₂ кал.

Петровские передки и зарядные ящики остались без изменений.

Наступивший после Петра период застоя в нашей артиллерии породил целую серию изобретателей (Нартов, Бишев, Вейсман, Мартынов, Данилов и другие), не имевших никакой теоретической подготовки и представлявших проекты, в большинстве — непригодные на практике. Некоторые из их изобретений заслуживают, однако, упоминания, так как не остались без влияния на преобразования графа Шувалова, который и сам явился одним из главных и наиболее счастливых изобретателей.

Бишев предложил новое орудие „мортир-канону“, способную, по его мнению, заменить собою все существующее роды орудий (идея о едином орудии, подобная впоследствии осуществленной Наполеоном III). Канал этого орудия имел в передней части значительно больший калибр, чем в задней, заканчивавшейся коническою каморою. Дульная часть канала предназначалась для бомб и гранат, казенная для ядер^[152]. Нартов предложит отливку орудий цельными без сердечника^[153] (предложение не привилось); машину для отделки цапф; „секрет из пушек, мортир и мелкаго ружья вне калибра большими ядрами стрелять“, благодаря дульному раструбу; род органа — батарейку из 3 фун. мортирок, расположенных кругом на столе (сохранилась в Спб. Музее), для „разбрасывания снарядов по фронту“, и мног. друг.

Вейсман предложил „скорострельную пушку“ (сквозь казенную часть пропускался стержень с цилиндром, который составлял второе дно канала; перед заряжанием цилиндр продвигался стержнем к дулу, после заряжания отодвигался назад)^[154]. Гетш предложил двуствольную пушку, стреляющую прутьями и убивающую 36 человек сразу (взята, очевидно, из сочинения С. Реми), и способ стрельбы ручными гранатами из ружей (гранаты на шомполах). Об изобретениях Данилова^[155] и Мартынова первый сам пишет в своих „Записках артиллерии майора“ 1777 года (стр. 81): „По вступлении графа (Шувалова) в артиллерию проявились многие прожекты, дельные и негодные, а паче для того, что граф был охотник и сего требовал от всех офицеров. Однажды усмотрел я в записках С. Реми (т. I) на чертеже составляющия одно целое 4 мортиры на одном лафете. Сделали 3 фун. такую^[156] — она раздробила лафет на колесах. Наконец, по многим пробам вылито только две оных и названы „близнятами“. На Выборгской стороне по пробе оне оказались годными, почему и наделали их с лафетами премножество и отправили в армию короля прусскаго, где оные близнята найдены безполезными и брошены. Наконец, вылита была такого же калибра „одиночка“, которая стреляла картечью, гранатою и ядром, имела в себе камору конусом, отчего стреляла далеко, потому графу Шувалову „показалась“. Он приказал вылить калибром на 6 фун. гранату, а потом и до 5 пуд. бомбы дошло, и названы оныя были от того времени единорогами. Увенчал граф своею графскою короною оные единороги, происшедшие от выдумки случайной моей с Мартыновым“.

Такая активная деятельность доморощенных русских изобретателей имела хорошую сторону: она оторвала русскую артиллерию от слепого подражания западным государствам и помогла ей удачно выйти на новый самостоятельный путь, в чем несомненно руководящую роль играл граф Шувалов^[157], которому удалось пересоздать нашу артиллерию принятием новой, совершенно оригинальной системы орудий, послужившей предметом подражания и для заграничных государств.

2. Проект графа Шувалова. — В 17-е лето (1758) царствования императрицы Елизаветы Петровны Шувалов представил ей „Атлас «изобретенной им» новой артиллерии“^[158]. В нем приведены чертежи и описание, которое мы приводим здесь вкратце, придерживаясь текста Шувалова.

1) 12 фн. пушки (орудие с коническою каморою и цилиндрическим дульным раструбом, длиною 2¹/₄ и диаметром около 1¹/₂ калибра, для стрельбы 1 пуд. снарядом). Дельфины-грифы. Деревянные станины лафета расходятся к хоботу. Подъемный механизм — вертикальный винт с подвижною на нем муфтою с рукоятками. Длина канала, без раструба и каморы, 10 кал.; коническая камора, сливающаяся с каналом, длиною 2¹/₄ кал. Полная длина орудия около 16¹/₂ кал. (без винграда). Вес орудия 50 пд. — в ¹/₄ против ординарной; „горазд подвижное. Стреляет ядром и бомбою, как 1 пд. гаубица“ (орудие напоминает собою мортир-канону Бишева).

2) 6 фн. пушка (чертежи всех орудий и лафетов разнятся лишь масштабом; далее будут указаны поэтому лишь отступления от нормы). Вес 30 пд.; в ¹/₄ против ординарной; длина раструба 2¹/₄ кал.; цилиндрического канала 11 кал.; конической каморы, сливающейся с каналом, 2¹/₄ кал. Вся длина орудия ок. 15¹/₄ кал. Стреляет ядром и картечью и ¹/₄ пд. гранатою — заменяет собою ^l/₄ пд. гаубицу (как показал опыт 1757 г.).

3) Близнята. Стреляют „оба дула разом“ 8 фн. ядром, 6 фн. гранатою и картечью, так что „всякий выстрел превосходит 3 фн. пушку в 4 раза, а заряжается лишь немного медленнее“. Делает излишними 6 фн. мортирки при прежних 3 фн. пушках. Вес 11 пд. (легче 3 фн. пушки). Длина канала 5 кал.; каморы 1¹/₂ кл.; вся длина 7¹/₄ кал. В лафете 2 подъемных винта: под дульной и под казенной частью. Стреляет при 5° до 500 сжн. Тела Близнят без винграда.

4) 2-х картаунный единорог (близнята и все последующие орудия — без дульного раструба) — с головой единорога, вместо винграда, и дельфины-единороги (герб Шувалова). Вес орудия 90 пд. „Бомба 2 пд. стреляет так сильно, как 24 фн. ядро. Особенно действительно бомбами прицельно, по земляным насыпям“. Ядро 96 фн.; заряд 12 фн.^[159]. Картечь имеет в 8 раз больше пуль, чем у 24 фн., т.е. 8 выстрелов 24 фн. пушки равны одному — единорога. Может заменить 2 пд. мортиру, а стреляет вдвое дальше (1800 саж., а мортира до 900). Не меньше от сего единорога и при флоте ожидать можно (идея Пексана!), ибо бомбардирует с 5 верст, действуя бомбами и брандкугелями, чего нельзя было делать из средних орудий“.

5) Картаунный единорог — вес 45 пд.; ядро 48 фн.; бомба 40 фн.; заряд 7 фн. заменяет 18 фн. пушку. Длина канала около 5¹/₈ кал., каморы — 1³/₄, вся около 8 кал. Тоже действительно по земляным насыпям. Выгодно особенно в поле, ибо самое легкое прежнее полевое орудие — 6 фн. пушка — тяжелее его на 10 пд. Картечь в 8 раз сильнее и стреляет также скоро. До сего времени употреблялись гаубицы, но они не стреляют ядрами, и потому: 1) „польза при осаде пропадает; 2) картечный выстрел слаб — камора мала и 3) для заряжания вдвое времени требуют, потому что цилиндрическая камора неудобна.

6) ¹/₂ картаунный единорог; вес 25 пд.; длина канала 4¹/₂ кал., каморы 1¹/₂ кл., вся около 7 кал.; ядро 24 фн.; бомба 20 фн.; заряд 5 фн.; весит меньше половины 6 фн. пушки, а стреляет как 12 фн. Заряжается вдвое скорее гаубицы и картечное действие сильнее, потому что заряд больше. „Гаубицы не могут стрелять прицельно ядром и бомбою, и поэтому при осаде негодны“.

7) 12 фн. (или ¹/₄ пудовый) единорог (вес 12 пд., длина канала 6¹/₄ кал., каморы 2 кал.; заряд 2¹/₄ фн.) — назначается вместо 6 фн. пушки; при том же весе он в 4 раза сильнее картечью.

Действуя прицельно 10 фн. гранатою, он сильнее 3 фн. ядра и может причинить большой вред кавалерии и особенно зарядным ящикам. „Кугорновы мортирки не нужны“.

8) 8 фн. единорог (по калибру 8 фн. пушек) — вес 6 пд.; длина канала 5 кал.; каморы 1¹/₂; вся около 7¹/₄ кал.; заряд 1¹/₂ фн.; ядро 8 фн.; граната 6 фн. Заряжается скорее 3 фн. пушки. Лафет без колес весит 5 пд., втрое легче, чем у 3 фн. пушки и может разбираться на части. Может быть перевозим по таким дорогам, по которым не пройдет 3 фн. пушка. Картечь ее вдвое сильнее 3 фунтовой.

Каморы у всех единорогов — конические, для удобства заряжания.

Ни передков, ни зарядных ящиков, ни прочих предметов материальной части в атласе не указано.

3. Значение идей гр. Шувалова. — Таков первоначальный проект полевой артиллерии графа Шувалова; основною идеею его было: 1) значительное облегчение орудий назначением для них размеров, средних между пушками и гаубицами; 2) введение большего однообразия материальной части принятием орудий, стреляющих всеми родами снарядов (единороги) и выполняющих таким образом назначение и пушек, и гаубиц, и мортир, и 3) принятие прежних калибров, чтобы можно было пользоваться запасом снарядов. Эта принципиальная сторона преобразований составляет большую заслугу гр. Шувалова. Он верно оценил значение и смысл преобразований в артиллерии западной Европы (принцип подвижности), сознал недостатки нашей артиллерии — малую подвижность и разнообразие, — попытался разрешить задачу самостоятельным и оригинальным образом и создать такую систему орудий, которая в большей своей части сохранилась до введения нарезной артиллерии, т.е. около 100 лет (12 фн. и 6 фн. пушки; ¹/₂ пд. и ¹/₄ пд. единороги). Практическое же осуществление новых идей не отличалось достаточною рациональностью, что легко объясняется, с одной стороны, понятным и обычным в таком случае увлечением, доходящим до крайностей, а с другой — наклонностью к новым изобретениям, желанием отличиться и вместе с тем отсутствием достаточной технической и артиллерийской подготовки как самого преобразователя, так и его помощников. Эти качества преобразователей выразились прежде всего в излишнем уменьшении относительного веса орудий. При малом относительном весе и большом заряде (2 пд. единорог — вес 45 снарядов; заряд 12 фн.), единороги слишком разрушительно действовали на лафеты, давали большие откаты и сильно прыгали. Этим отличались особенно 2 пд. единороги, которые поэтому были вскоре выведены из употребления. Увлечение единорогами повело к тому, что даже те две пушки (12 и 6 фн.), которые были в первоначальном проекте, введены не были, и осуществленная Шуваловская система составилась из одних единорогов, часть которых, по своему калибру (2 пд. и 1 пд.), абсолютному весу (90 и 60 пд.) и весу их снарядов, далеко не соответствовала потребностям полевой артиллерии (¹/₄ пд. и 8 фн. единороги предназначались для полковой артиллерии). Пушки подверглись гонению, зато были добавлены к единорогам вышеупомянутые близнята и несколько ранее еще (1753 г. до назначения генерал-фельдцейхмейстером) „особыя секретныя Шуваловския гаубицы“. Близнята, получившие названия „вновь инвентованных полковых орудий“ 3 фн. калибра просуществовали очень недолго и были выведены из употребления еще при жизни Шувалова. „Секретные гаубицы“ имели канал, заканчивавшийся, с одной стороны, овальным дульным раструбом (горизонтальный диаметр втрое больше вертикального), а с другой — удлиненною коническою каморою. Овальный раструб был принят с тем неверным в основании расчетом, чтобы увеличить разлет картечи в горизонтальном направлении. Гаубицы эти были 3 фн., ¹/₄ пд. и 1 пд. калибров^[160] (¹/₂ пд. имела вес 33 пд., картечь 22 фн. и заряд 4¹/₂ фн.; вес лафета с передком 53 пд.). Гаубицы эти были изготовлены в большом количестве (около 70), найдены на опытах действующими отлично и участвовали в 7 летней войне. Войска (генералы Фермор и Салтыков) жаловались на несовершенства этих орудий, действующих картечью нисколько не лучше других орудий и не способных к действию другими снарядами. Но самолюбие и влияние изобретателя не допустили их отмены; на вторичных опытах они снова найдены отличными и удержались до смерти Шувалова. По-видимому, к ним были приняты соответствующие форме канала, ядра и гранаты^[161]. По крайней мере, на опытах 1762 года, произведенных после смерти Шувалова генералом Вильбоа, было найдено, что по сравнению с 12 фн. пушками и ¹/₂ пд. единорогами они действуют картечью почти одинаково, но в действии другими снарядами уступают пушкам. Благодаря этому, секретным гаубицам не пришлось пережить своего изобретателя.

Фридрих Великий, захватив 20 Шуваловских гаубиц при Цорндорфе (1758), выставил их напоказ в Берлине с ироническою надписью, „секрет русских“.

4. Подробности системы. — Как видно, из помещенной ниже таблицы, первоначальный проект Шувалова подвергся небольшим изменениям в отношении размеров и веса орудий. Мортир-каноны отсутствуют; осадные единороги отличаются от полевых большею длиною и вероятно весом (нет данных).

Из полевых единорогов — позднее проектированный, самый длинный 3 фн. единорог имеет длину канала всего 8¹/₂ кал., длина эта в других калибрах уменьшается до 5¹/₄^[162]. В осадных единорогах последние 2 приближаются по длине канала к 10 кал., но ни о подробностях их устройства, ни об их употреблении нигде не имеется никаких данных (даже у Вельяшева-Волынцева, у которого взяты некоторые данные таблицы). Данилов о них вовсе не упоминает.

По-видимому, с 10 калиберными единорогами, о которых упоминают многие писатели, как и о Петровских 10 кал. гаубицах, произошла такая же ошибка, как и с такими же гаубицами Петра Великого. Или же указанная длина в 10 кал. считается вместе с каморою; это тем вероятнее, что коническая камора Шуваловских единорогов, подобно каморам мортир Гомера, сливается с каналом (для удобства заряжания), а не отделяется от нее уступом, как делалось прежде. Наконец, можно предположить, что длина в 10 кал. лишь по ошибке относится к каналу, а должна быть отнесена ко всему орудию.

Как бы то ни было, единорогов с длиною канала в 10 кал. у Шувалова не было; вероятно таких гаубиц не было и у Петра, на чем мы настаивали в своем месте.

В системе своих орудий Шувалов принял: картузы и скорострельные тростниковые трубки, по образцу шведских, которые употреблялись даже и при первых нарезных орудиях. Картечь — в жестянках с железными доньями и свинцовыми пулями разных диаметров, или вязаная — с чугунными пулями. Зажигательные снаряды приняты двух родов: 1) прежние овальные каркасы и 2) в виде сферических бомб с несколькими (3 и 5) заготовленными очками по образцу заграничных брандкугелей^[163]. Светящие ядра начали изготовляться по образцу саксонских — с железным корпусом, состоящим из двух связанных между собою проволокою чашек. Наконец, Шувалов предложил также привинтные прицелы; но они постоянно ломались и портились на учениях, а потому никогда не употреблялись и лежали в цейхгаузе.

Конструкция лафетов, хотя и осталась прежнею, за исключением небольших видоизменений, указанных выше в проекте Шувалова, но была лучше разработана с целью увеличения прочности. К станинам было приспособлено правило. Подъемными механизмами служили клинья с горизонтальными винтами. Лафеты эти сохранили свою конструкцию без крупных изменений до введения нарезных орудий^[164]. Лафеты строились при Екатерине Великой под руководством генерала Эйлера — сына знаменитого ученого и начальника Сестрорецких заводов.

Наконец, так как „вновь инвентованныя пушки“ оказались негодными, то Шувалов заменил их новыми 3 фн. единорогами, стрелявшими 3 фн. гранатою, 4¹/₂ фн. ядром и картечью. Это орудие было проектировано наиболее удачно, сохранилось без изменения в нашей артиллерии до 1838 года, заменило петровские 3 фн. полковые пушки (тяжелые и легкие) и служило временно также горным орудием.

В следующей таблице собраны данные тех единорогов, которые были введены в нашу артиллерию, составили основу системы Шувалова и большею частью пережили своего изобретателя^[165].

5. Организация. — В отношении организации Шувалов начал с образования 5 бомбардирских рот, которые получили 70 секретных гаубиц (при них 3 роты с фурштатскою командою) и 35 единорогов (в 1758 гд.). Эти орудия разбивались на партии, числом 35, по 2 гаубицы и 1 единорогу в каждой. Затем учрежденная Шуваловым при дворе особая „Конференция“ рассмотрела предложенный им новый артиллерийский штат, по которому количество полевой артиллерии увеличено и составило 2 артиллерийских полка по 10 рот в каждом^[168]. Роты эти не были причислены собственно к полевой артиллерии, а, смотря по надобности, должны были действовать и из полевых, и из осадных орудий. Конференциею же были установлены точные веса и размеры орудий, лафетов, зарядных ящиков и проч., назначено число прислуги и лошадей для перевозки и главное — что составляет большую заслугу Шувалова — заведен особый полевой артиллерийский фурштат — особое учреждение, ведающее конским составом, для которого лошадей покупает казна. Управление казенным фурштатом сосредоточено в лице Шталмейстера; фурштат разбит на роты, командуемые капитанами с определенным штатом офицеров, фурмейстеров (унтер-офицеров), фурлейтов (ездовых), шорников, седельников, коновалов и проч. Кроме лошадей, при фурштате состояло 92 орудия. Образованием казенного фурштата, заменившего собою прежних вольнонаемных проводников, русская артиллерия несколькими десятками лет опередила западную Европу (во Франции введены лишь в 1800 году).

К сожалению, и в этом отношении, как и в многих других лучших начинаниях нашей артиллерии прошлого и настоящего периода (полевая артиллерия, конная артил. и проч.), мы не развили требуемой законченности и совершенства. Артиллерия не собрана в отдельные единицы в полном составе; в мирное время лошади содержатся отдельно от рот и орудий; учений с запряженными орудиями не производится; в бою орудия продолжают перевозить на лямках и т. д.

Артиллеристы были вооружены ружьями и в зимнее время несли одинаковую службу с пехотою; лишь летом они выходили на несколько месяцев в лагерь, занимались практикою стрельбы, приемами при орудиях, вспомогательными действиями, перевозкою на лямках и лабораторными работами.

6. Полковая артиллерия, — состав которой вследствие введения Шуваловских единорогов получил большее разнообразие, сделалась неотъемлемою собственностью полков. Для действия из них назначались особые команды и офицер; кроме того все средние шеренги обучались приемам при орудиях; даже лафеты строились при полках. Артиллерийское ведомство ограничивалось лишь отпуском орудий, снарядов, зарядов и патронов и изредка — приведением в исправность испорченной материальной части. Осадная и крепостная артиллерии (сухопутная и береговая) остались почти без изменения, не считая прибавки единорогов.

7. Школы. — Не будучи сам артиллеристом и сознавая слабость подготовки своих помощников, Шувалов скоро пришел к убеждению, что без хороших школ не может быть и хороших артиллеристов. В 1757 году он преобразовывает артиллерийскую школу при артиллерийском дворе в Петербурге, учрежденную принцем Гессен-Гомбургским, и прибавляет к ней и инженерную. Вместо бывшего тогда единственного учителя в школе (сначала штык-юнкера Алябушева, вечно пьяного невежды-колодника, обвинявшегося в 3-х убийствах, а потом безрукого заики Гранкова), он назначает особых учителей для каждого предмета, введя курсы артиллерии, математики, фортификации, механики, истории, географии и иностранных языков. Для этой школы и был составлен и напечатан наш первый курс артиллерии капитана Данилова. В год кончины Шувалова, в 1762 году, императрица Екатерина II переименовала эту артиллерийскую школу в Артиллерийский и Инженерный Шляхетный корпус на 132 кадета. Для этого корпуса был напечатан второй наш курс артиллерии Вельяшева-Волынцева, служивший до 1816 года единственным учебным руководством по артиллерии.

8. Артиллерия после Шувалова. — Хотя легкие и подвижные Шуваловские единороги принесли нам большую пользу в 7-летнюю войну и послужили предметом подражания за границею, тем не менее идея графа Шувалова — заменить все существовавшие ранее роды орудий единорогами не осуществилась ни при его жизни, ни после него. Все прежние орудия остались на службе и таким образом, вместо желаемого однообразия, получилось, напротив, крайнее разнообразие материальной части.

При 8 нашем генерал-фельдцейхмейстере Вильбоа, утвердившем новый штат, было положено иметь следующие орудия:

В полевой артиллерии — 12, 8, 6 и 3 фн. пушки; 1 и ¹/₂ пуд. гаубицы; ¹/₂, ¹/₄ пуд., 8 и 3 фунт. единороги и 2 пуд. мортиры.

В полковой артиллерии — 3 фн. пушки; ¹/₄ пуд., 8 и 3 фунт. единороги и 6 фунт. кегорновы мортирки.

В осадной артиллерии — 24 и 18 фунт. пушки; 1 пуд. единороги; 5 и 2 пуд. мортиры.

В крепостной артиллерии — те же, что и в осадной, и все прежние старые.

Вся полевая артиллерия (1763 г.) была разделена на 5 полков (бомбардирский, 2 фузилерных и 2 канонирских), по 2000 человек. Полк делился на 2 батальона по 5 рот. Осадная и полковая артиллерии остались при прежней организации. Крепостная подразделена на 5 департаментов: Финляндский, Лифляндский, Киевский, Астраханский и Сибирский.

В 1765 году, 9-м генерал-фельдцейхмейстером был назначен князь Григорий Орлов; в 1795 году, 10-м — князь Платон Зубов. В промежутке времени между ними артиллериею управляли без звания генерал-фельдцеймейстеров Барон Меллер-Закомельский и Потемкин-Таврический. В это время наша артиллерия далеко отстала от заграничной.

До Зубова в ней не произошло каких-либо крупных преобразований; они начались снова при императоре Павле I. Корнем этих преобразований послужила Гатчинская артиллерия Павла, усовершенствованная им еще в бытность наследником престола.

9. Артиллерия гатчинских войск. — Артиллерия Гатчинских войск (пехоты, кавалерии и артиллерии) состояла первоначально из разнообразных образцов орудий, бывших при дворцах в Гатчине и Павловске. В истории артиллерии она выполнила то же назначение, что и бомбардирская рота Петра Великого, так как послужила хорошею школою и выработала лиц, ставших во главе дальнейших преобразований, и между прочими генералов Базина и Аракчеева.

Будучи недоволен разнообразием и малою подвижностью своих орудий^[169], Великий Князь поручил отлить на Сестрорецком заводе, бывшем в Морском ведомстве, 6 пушек 3 фн., весом в 20 пуд. Лафеты к ним были приготовлены по образцу Петровских полковых: без передков, с оглоблями, так что лошадей перед стрельбою надо было выпрягать. В прислугу при орудиях была назначена (1786 г.) особая команда (флотская^[170]), в число которой были включены также 20 человек кирасир, находившихся под командою Павла Петровича, носившего также звание генерал-адмирала русского флота. Эта конная команда образовала ядро Гатчинской Конной артиллерии, составившей нашу первую конно-артиллерийскую роту, отличавшуюся быстротою своих движений и большим искусством маневрирования. Для достижения должной быстроты действий конной артиллерии было обращено особое внимание на верховую езду кирасир и, по совету полковника Эйлера, к 3 фн. пушкам были приняты передки с дышлом, как это делалось иногда ранее, распоряжением полковых командиров в полковой артиллерии драгунских полков, Нижегородского и Псковского. Вместе с тем был принят и установившийся потом у нас способ держания лошадей коноводами (2 — по бокам 7-ми лошадей рядом, связанных недоуздками). На передках были помещены большие ящики для боевых припасов с выгнутою крышею. Был принят отвоз, прикреплявшийся под орудием к подушке лафета, над осью. С этими улучшениями Гатчинская артиллерия начала быстро развиваться; но до 1791 года она занималась лишь строевым образованием и стреляла лишь холостыми зарядами. В этом году было приступлено к боевой стрельбе, но неудачно: в орудиях оказались раковины, сделавшие стрельбу опасною, дальности были слишком малы, действие картечи — слабо. Ввиду этого было поручено С.-Петербургскому Арсеналу изготовить 6 пушек 6 фн. и 2 пушки 12 фн. по прусским образцам, но весом в 20 и 30 пуд. Увеличив затем это число орудий еще четырьмя, Великий Князь разделил свои 12 орудий на 4 части, придав к каждой из них по особой команде: 3 пеших и 1 конную (в первой по 7, во второй по 8 человек прислуги на орудие). Таким образом образовались 4 роты — как отдельные самостоятельные, в боевом и хозяйственном отношении, единицы. Лошади были отданы в полное распоряжение рот. Для заряжания и действий из орудий были введены особые приемы^[171] при орудиях, установлены правила артиллерийского учения, указаны места номеров прислуги и т.д. Все эти меры, введенные у нас впервые и выработанные самостоятельно, послужили основанием рационального устройства нашей полевой артиллерии. В 1792 году командиром артиллерийской роты Гатчинского отряда был назначен Аракчеев, которому артиллерия Павла была много обязана: хорошим строевым обучением, опытности в лабораторном деле, в стрельбе и в правильном ведении хозяйства в ротах. Подражая артиллерии наследника, князь Зубов в 1794 году учредил официально 5 конно-артиллерийских рот, которые и составили нашу первую правильно организованную конную артиллерию. Роты ее состояли из 14 орудий — 6 фн. пушек и ¹/₄ пуд. единорогов (по 7), запряженных четвериком и стрелявших одним и тем же зарядом в 2 фун.

10. Артиллерия Павла I. — По вступлении своем на престол, Павел I приступил к преобразованию всей нашей артиллерии по образцу Гатчинской.

Полевая артиллерия была окончательно отделена от осадной; 10 батальонов (5-ротного состава) составили полевую и 3 — осадную артиллерию. Из артиллерии Гатчинских войск и бомбардирских команд лейб-гвардии Преображенского и Семеновского полков сформирован (1796 г.) гвардейский артиллерийский батальон, составленный из 3 пеших и 1 конной роты, по 10 орудий в каждой, а существовавшие 5 рот конной артиллерии составили конно-артиллерийский батальон (шесть ¹/₄ пуд. единорогов и 6 пушек 6 фн.). Из полевой же пешей артиллерии были составлены 10 пеших батальонов 5-ротного состава.

В ротах как пешей, так и конной артиллерии, было по 12 орудий. В пешей — 12 фн. пушек, средней пропорции (вес 50 пуд.) — 4, малой пропорции (28 пуд.) — 4 и ¹/₂ пуд. единорогов (35 пуд.) — 4^[172]; в конной — 6 фн. пушек (весом в 20 пуд.) 6 штук и ¹/₄ пуд. единорогов (20 пуд.) — 6. В пеших по 16 человек прислуги и по 3 зарядных ящика на орудие; в конной — 14 человек и по 2 зарядных ящика. 12 фн. пушки средней пропорции и ¹/₂ пуд. единороги были запряжены восьмериком; 12 фн. малой пропорции, 6 фн. и ¹/₄ пуд. единороги — шестериком. Ящики — тройкой. Хозяйство и лошади были переданы в роты, которые сделались вполне самостоятельными. Мера эта, введенная генералом Базиным, была принята у нас раньше всех других артиллерий. При конных ротах постоянно содержалось столько лошадей, чтобы можно было производить конные учения со всеми орудиями и 1 зарядным ящиком. Гвардейская артиллерия, выезжавшая в боевые линии на фланги батальонов, называлась „батальонною“, части же, остававшиеся на местных позициях, называлась „батарейною артиллериею“. Отсюда название „батарейной“ перешло к артиллерии, вооруженной орудиями более тяжелыми, в отличие от „легкой“.

Батарейными орудиями сделались 12 фн. пушки и ¹/₂ пд. единороги; а легкими — 6 фн. пушки и ¹/₄ пд. единороги. Таким образом, наконец (1797 г.), полевая артиллерия, получив более однообразную материальную часть, отделалась навсегда и от прежних тяжелых орудий, большего калибра, чем 12 фн., слишком тяжелых и непригодных для действия в поле, и от орудий слишком малого калибра, меньше 6 фн., слабо действовавших картечью — главным тогда снарядом.

Полковая артиллерия, бывшая при каждом полку (кроме гвардейских, ее не имевших вовсе), составилась из команд при 6 орудиях: четырех 6 фн. пушек и двух ¹/₄ пуд. единорогов. Она была отдана в ведение артиллерийских офицеров.

Осадная артиллерия при каждом батальоне (5 рот) имела по 10 орудий больших калибров (24 фн., 18 и 12 фн. пушки большой пропорции, 1 пуд. единороги и 6 фн. мортирки^[173]).

Лафеты строились по указанию генерала Эйлера. Главные отличия новых лафетов были: более сообразное распределение оковок, уменьшение их числа, меньший угол перелома лафета, расположение цапфенных гнезд впереди оси для более легкого поднимания хобота. У передков вместо оглобель введены были дышла.

Снаряды были также подвергнуты строгому осмотру и в 1797 году последовало Высочайшее повеление обковывать чугунные ядра.

К сожалению, наши Петровские 2-х колесные зарядные ящики были заменены 4-х колесными зарядными фурами, по образцу Грибовалевских, и вместо хомутов, введены шоры.

Разнообразие в размерах нашей артиллерии, существовавшее еще в царствование Екатерины II, было ее главным недостатком, причина которого заключалась в том, что каждое техническое заведение имело свои меры, несовершенно сходные с мерами прочих заведений. Этот недостаток был устранен принятием точной шкалы и строгим приемом материальной части из технических заведений, пример чему был подан гвардейской артиллерией.

Наконец, было обращено также большое внимание на строевое образование и практические занятия артиллерии, так низко стоявшие до того времени.

В 1798 году артиллерия удостоена особого Монаршего внимания: новорожденный Великий Князь Михаил Павлович был назначен нашим 11-м генерал-фельдцейхмейстером (1798 — 1849), первым из Императорской фамилии^[174].

Девятимесячное управление русскою артиллериею графом Аракчеевым, ограничилось почти исключительно распространением на всю массу артиллерии тех правил и того порядка, в котором находился Гвардейский артиллерийский батальон. Все его распоряжения имели одну главную цель — создать правильное хозяйство в ротах и дать им необходимую самостоятельность. Он обратил также внимание государя на крайнюю необходимость поднять наши технические заведения и хозяйство и вывести их из того низкого положения, в котором они находились.

Благодаря этим преобразованиям и особенно — дальнейшим нововведениям графа Аракчеева, о которых будет сказано далее, наша артиллерия, пришедшая было в упадок, совершенно изменила свой вид и сделалась одною из выдающихся, вследствие чего в последующих войнах начала XIX века начальники отдельных союзных корпусов старались всегда получить русские батареи в состав своих войск. В подтверждение такого мнения приводим отзыв о нашей артиллерии известного немецкого писателя Шарнгорста^[175]:

„Русская артиллерия в последнее время (1805) преобразована по образцу прусской. Длина пушек назначена в 18 кал., а металла определено 150 фн. на каждый фнт. ядра. Не смотря на то, что подражание (увеличение числа больших калибров в полевой артиллерии на счет малых) нельзя признать удачным, русская артиллерия сохранила, однако же, много особенностей, делающих честь ее начальству“... „Единороги превосходнее гаубиц“.

„Двухколесные зарядные ящики (снова принятые Аракчеевым) имеют большое преимущество перед запряженными шестериком фурами. Распределение поротно и назначение ездовых из канониров — учреждения превосходные, которых нет еще ни в одной артиллерии. Орудия с лошадьми в мирное время позволяют производить основательное обучение людей. Механическое устройство орудий, лафетов и ящиков достигло всех преимуществ французской артиллерии, хотя и остались некоторые несовершенства: слишком низкие колеса, недостаточно закругленный хобот, затруднительное употребление отвозов, малое число зарядов в передковых ящиках (в особенности 12 фн. пушек), деревянные оси и проч.“

„В сражении под Прейсиш-Эйлау русская артиллерия творила чудеса! Никогда и нигде в ней не было недостатка в отважности“.

ГЛАВА IV.

Общий обзор осадной, крепостной и береговой артиллерий конца XVIII века.

1. Осадная артиллерия. — В способах атаки и обороны крепостей не произошло крупных перемен со времени Вобана, поэтому осадная и крепостная артиллерии остались без изменения, приняв повсюду довольно однообразный характер. Не рассматривая здесь осадной, крепостной и береговой артиллерии каждого из государств отдельно, мы сделаем общий обзор их материальной части, останавливаясь несколько подробнее лишь на русской артиллерии.

Установившийся со времен Вобана наибольший калибр осадных орудий (24 фн.) повсюду имел приблизительно одинаковое устройство.

Относительный вес около 250 снарядов (от 160 — до 170 пудов) и относительный заряд около ¹/₃ (9 фн.).

Вспомогательными калибрами остались: 12, 16 и 18 фн.

Для стрельбы крутыми рикошетными выстрелами и для действия разрывными снарядами по земляным насыпям с близких дистанций повсюду употреблялись короткие гаубицы, имевшие следующие данные:

Калибр: 7–9 дм.; относит. длина — 5–6–10 кал., вес 30–40–80 снарядов; заряд ¹/₂₅–¹/₁₀–¹/₇; вес бомбы 30–60 фн.

Калибры эти установились потому, что действие бомб, весом около пуда, было достаточно сильно; увеличение их веса было сопряжено с затруднениями в устройстве прочных лафетов и в перевозке и доставке достаточного количества боевых припасов. Калибры гаубиц сходны с калибрами мортир средней величины.

В нашей артиллерии, вместо коротких гаубиц, употреблялись однопудовые единороги, имевшие перед первыми преимущество в прицельном действии. Главные данные — см. таблицу.

2. Мортиры, — представлявшие одно из сильных средств для действия против крепостей и вошедшие в большом количестве в состав осадных парков со времени введения разрывных снарядов, имелись следующих трех главных калибров:

Мортиры большого калибра: больше 10 дм. (11–13); вес бомбы 4–5 пд.; относит. вес орудия: 12–20 снарядов.

Среднего калибра: меньше 10 дм. (8–10).

Малого калибра: меньше 8 дм.

Первые употреблялись для стрельбы по постройкам большой прочности (блиндированным, покрытым каменными сводами).

Вторые для действия по менее прочным постройкам, для обстреливания внутреннего пространства укреплений и бомбардирования с больших дистанций.

Третьи для действия по живым целям. В этом отношении малые калибры имеют преимущество перед большими и средними потому, что при одинаковом по весу запасе боевых припасов они дают большее общее количество осколков. Число осколков приблизительно постоянно, независимо от калибра.

В некоторых государствах, кроме мортир, употреблялись еще и камнеметы — те же мортиры, стрелявшие навесною каменною картечью малыми зарядами, имевшие большой калибр и малую толщину стен; они употреблялись для обстреливания верков с малых дистанций и, благодаря их сравнительно небольшому весу имели преимущество перед мортирами в подвижности и в количестве бросаемой картечи. С введением гранатной картечи камнеметы выходят из употребления и всюду заменяются мортирами.

3. Русская осадная артиллерия — состояла у нас из 24 фн., 18 фн. пушек и 12 фн. пушек большой пропорции; единорогов 1 пд., мортир 5, 2 пд. и ¹/₂ пд. и 6 фн. кёгорновых.

Все эти орудия отливались из бронзы^[176]. К ним (кроме мортир) полагались двухколесные лафеты, по своей конструкции совершенно подобные полевым, но отличавшиеся большими размерами, весом и походными гнездами. Передок и зарядный ящик (бомбовый или гранатный) — четырехколесный с дышлом, коробом и клетками для снарядов был один для всех орудий. Осадный передок — дышловый, со сницами, горбылем и высоким шворнем над осью. Кроме того, употреблялись зарядные фуры.

Мортирные станки низкие, без колес и катков, особые для каждой мортиры, различались размерами и готовились из толстых деревянных брусьев. Они перевозились на особых дрогах вместе с мортирами. 6 фн. кёгорнова мортирка имела в дульной части дугу с отверстиями для изменения углов возвышения. В остальных мортирах углы изменялись подкладыванием под дульную часть клиновых деревянных подушек.

Для наводки мортир был введен способ направления ее серединной линии по отвесу, прикрепленному к треноге и опущенному в ведро с водою.

К осадным пушкам, единорогам и мортирам (только 5 и 2 пд.) полагались настильные платформы, перевозившиеся на особых повозках.

В конце XVIII века у нас было 3 осадных батальона по 5 рот в каждом; одна осадная рота, кроме того, состояла при гвардейском батальоне. Люди этих 16 рот несли службу в полевых батальонах; орудия и вся материальная часть хранилась отдельно в арсеналах. Этот порядок сохранился до Севастопольской кампании; производившиеся преобразования касались только изменения числа орудий (которое возросло со 100 до 300), увеличения числа снарядов на орудие (которое возросло с 300 до 500 на орудие), изменения числа повозок, лошадей и т.п.

4. Крепостная артиллерия. — С усовершенствованием способов атаки со времен Вобана, с введением рикошетных выстрелов и анфиладного огня, атака приобрела перевес над обороной, которая приняла пассивный характер. Крепость не вступала в неравный артиллерийский бой с атакующим, но приберегала свои орудия до последнего периода, когда приблизившийся к крепости атакующий не может действовать из сравнительно большого числа орудий. Такой характер обороны требовал укрытия большого числа орудий в первые периоды атаки, выдвигания и установки их на верках в последний период и перемещения орудий с неатакованных верков на атакованные^[177].

Эти условия требовали, чтобы крепостная артиллерия была возможно более подвижна.

Сознание в необходимости большей подвижности орудий крепостной артиллерии с целью быстрого вооружения крепостных верков и более удобного передвижения материальной части артиллерии, необходимость усиления огня на близких расстояниях при последнем периоде постепенной атаки и при атаке открытою силою, условия действия по работам осаждающего, т.е. по целям небольшой прочности, по земляным брустверам временных укреплений и по живым целям, и условия экономические, не позволявшие иметь большого количества орудий крупного калибра, привело к тому, что крепостная артиллерия не имела орудий более крупного калибра, чем осадная, и рядом с орудиями 24 фн. калибра, как наибольшего, имела еще ряд вспомогательных: 12, 8 и 6 фн. Некоторые предлагали даже заменить 24 фн. калибр 18, 16 и даже 12 фн.^[178].

По конструкции своей эти орудия были одинаковы с соответственными калибрами орудий других родов артиллерии, но изготовлялись обыкновенно из чугуна. Тех же соображений придерживались и при назначении калибров мортир, гаубиц и карронад. Таким образом, в конце XVIII века развиваются уже такие понятия о свойствах и употреблении крепостной артиллерии, которые сохранили свое значение и до сих пор; главным отличительным характером вооружения крепостного, сравнительно с осадным, прежде, как и теперь, было большое разнообразие калибров.

5. Русская гарнизонная или крепостная артиллерия. — В крепостной артиллерии имелись у нас самые разнообразные орудия: пушки, начиная от 3-х до 36-ти фн., единороги ¹/₂ пд. и 1 пд. короткие и длинные и мортиры 5 и 2 пд. Все эти орудия были чугунные, чем и отличались от соответственных орудий осадной и полевой артиллерии.

К крепостным орудиям полагались деревянные лафеты, или составленные из брусьев, четырехколесные („флотские“ с малыми чугунными колесами), располагавшиеся на настильных платформах, или двухколесные на поворотных платформах (опиралась на чугунные шары). Подъемный механизм последнего лафета (клиновой) был снабжен воротом для передвижения клина (впоследствии заменен ходовым винтом).

Кроме того, под крепостными орудиями служили также разные лафеты — железные и чугунные, взятые из завоеванных шведских крепостей.

Мортиры имели лафеты одинаковые с осадными.

К орудиям полагались зарядные и бомбовые ящики без колес.

В начале XIX века у нас было всего 12 гарнизонных рот^[179].

В 1809 году были утверждены штаты гарнизонной артиллерии, сохранившиеся до Севастопольской кампании. По этим штатам все крепости были подразделены на большие (20), средние (14) и малые (15)^[180]. Число гарнизонных рот доведено до 69. Для содержания материальной части в исправности были назначены, по крепостным штатам, особые чины, подчиненные, как и роты, командирам крепостей. Места расположения гарнизонных рот крепостей разделены на 10 округов. В гарнизоны назначались люди из неспособных, отбираемых в полевых полках. Офицеры, служившие в гарнизонах, были или очень устарелые, или неспособные и несведующие, а вследствие такого порядка вещей и укоренилось предубеждение, что гарнизонная служба несовместима с достоинством хорошего образованного офицера.

6. Береговая артиллерия. — Так как вооружение береговых батарей производится всегда заблаговременно, орудия устанавливаются на заранее избранных, наиболее удобных и важных пунктах обороны, не изменяют своего расположения во время боя (оборона отличается пассивным характером) и принуждены действовать по подвижным целям большой прочности, по судам, вооруженным орудиями большого калибра, то отсюда проистекает возможность и необходимость вооружать береговые батареи орудиями возможно большего калибра. Вследствие пассивности характера береговой обороны и вооружение берега следовало лишь по тому пути, по которому двигалась вперед морская артиллерия; все усовершенствования последней перенимались берегом, поэтому изучение материальной части береговой артиллерии этого периода должно идти рядом с изучением артиллерии флота.

Наибольшим калибром орудий флота были 36 (6,8 дм.) и 30 фн. (6,4 дм.). Орудия 42, 48 и 56 фн., хотя и употреблялись во флоте, но редко и в очень малом количестве, главным образом вследствие неудобства обращения с орудиями большого веса и недостаточной их прочности при стрельбе большими зарядами. Орудия эти стреляли главным образом ядрами, так как хранение разрывных снарядов на деревянных судах считалось делом опасным. Поэтому наибольшим калибром береговых пушек был сначала также 36 и 30 фн. Так как флот употреблял в большом количестве каронады, которые, кроме сильного разрушительного действия по деревянным судам с близких расстояний, представляли еще ту выгоду, что имели малый вес (это было важно, так как в то время вес артиллерии судна не должен был превосходить 20% водоизмещения), то и береговая артиллерия переняла каронады самых разнообразных калибров, достигавших до пределов 96 фн. (9 дм.). Каронады употреблялись главным образом для стрельбы с близких расстояний, при обороне фарватеров и проч.

Деревянный береговой лафет на высокой поворотной раме одинаков по конструкции с крепостным, но без колес, которые заменяются деревянными катками (как у Грибоваля), с отверстиями для рычагов (вставляются при накатывании); употребляются также и лафеты Монталамберта (казематные)^[181].

7. Снаряды осадных, крепостных и береговых орудий. — В устройстве ядер, гранат и бомб не произошло никаких изменений, кроме отмены утолщения стенок против очка, не достигавшего своего назначения (большая прочность и полет трубкою назад).

В прежнее время картечь приготовлялась из свинцовых пуль; но потом было замечено, что такие пули слипаются в комья, расплющиваются и плохо рикошетируют. Это было подтверждено опытами австрийской и потом французской артиллерии, которая нашла, что железные пули рикошетируют лучше свинцовых и лучше чугунных; поэтому, одно время, в различных государствах (и между прочим в Германии) употреблялись картечные пули железные; пули эти, кроме того, менее портили канал, чем чугунные, и не разбивались в канале. Однако, приготовление железных пуль (отковкою), совершенно одинаковых размеров, было затруднительно, вследствие чего и укладка их была неоднообразна и неправильна. Так как вскоре для картечных оболочек приняли жесть, взамен прежних мешков, отчего уменьшилась возможность порчи канала чугунными пулями, а железные поддоны и деревянные шпигли лучше предохраняли пули от разбития в канале, то железные пули и были повсюду заменены чугунными, различных для каждого калибра размеров. Таким образом прежняя вязаная картечь уступила место картечи в жестянках. Вес картечи обыкновенно равнялся весу ядра (и не больше 1¹/₃ его веса). Для изучения действия картечи было произведено много опытов, показавших, что для каждого диаметра пуль существует наивыгоднейшая дистанция, на которой поражение получается наибольшим. Это заключение повело сначала к принятию картечей с различными сортами пуль для одного и того же орудия (до 4-х сортов картечей к каждому орудию).

Но вскоре было сознано неудобство такого разнообразия и ограничились поэтому двумя сортами: картечью дальнею, снабженною пулями большего диаметра (около 40 зол.) и картечью ближнею с пулями меньшего диаметра (около 10 зол.). Для карронад, стрелявших малыми зарядами, полагалась одна только ближняя картечь. Для бомбовых пушек, появившихся позже, напротив, одна дальняя. Из мортир стреляли или навесною, или настильною картечью. В первой жестянка не имела крышки; она вкладывалась в канал и затем уже наполнялась пулями. Вместо навесной картечи, употреблялась иногда каменная, состоявшая из плетеной корзины с полушарным дном, вставляемой в канал мортиры и заполняемой камнями.

Наконец, была тоже принята и гранатная картечь, вышедшая из употребления сравнительно недавно.

Пули картечей пересыпались обыкновенно опилками. Заряды в полевой артиллерии обыкновенно прикреплялись к картечам для ускорения заряжения, в других родах артиллерии заряды вкладывались отдельно.

Приводим здесь сравнительную таблицу главных данных осадной, крепостной и береговой артиллерии, нашей и иностранных.

8. Светящие и зажигательные снаряды. — Светящие ядра состояли из мешка с составом из смеси серы, селитры, антимония и смолы, и из двух железных чашек, связанных между собою проволочными шнурами. Каркасы — старые зажигательные снаряды, состоявшие из прочного корпуса (крестообразно скрепленные железные обручи) и вложенного в него мешка, наполненного зажигательным составом и оплетенного смолеными веревками, еще сохранились. Но чаще употреблялись брандкугели, т.е. чугунные бомбы, заполненные зажигательным составом и снабженные нескольким очками, заготовленные мякотью и стопином.

Наконец, в некоторых артиллериях (австрийской) употреблялись еще и дымящие ядра, служившие для укрывания от глаз неприятеля перемены позиции, для заполнения дымом минных галерей, при приближении для штурма, при сигнализации и проч.; это были прочные бумажные шары, заполненные дымящим составом^[182].

9. Трубки. — Первыми трубками были простые деревянные конические пробки с канальцем посредине; каналец набивался порохом. Впоследствии деревянные трубки начали делать с чашкою, которая, как и осевой каналец, заполнялась мякотью и стопином^[183], трубка прирезалась так, чтобы разрыв последовал по возможности ближе к месту падения, и вгонялась в очко снаряда. Так как точно подобрать время горения таких трубок соответственно времени полета было трудно и так как сферические снаряды падали различными частями своей поверхности (несмотря даже на утолщения), то они обыкновенно разрывались далеко впереди или позади цели, большею частью после падения. Ввиду этого повсюду велись деятельные опыты с целью разработки более совершенных трубок.

ГЛАВА V.

Литература.

1. Espiard de Colonge: „Artillerie pratique“. Труд автора, умершего в 1788 году, был издан лишь в 1846 г.; он представляет собою подробное изложение всех отделов артиллерийской службы как в мирное, так и в военное время, и заключает в себе описание всех предметов материальной части французской артиллерии до Грибоваля (времен царствования Людовиков XIV и XV).

Это единственный труд, в котором все числовые данные собраны в таблицы, а не разбросаны в тексте, как это делалось во всех других сочинениях. Эти таблицы и множество чертежей в особом атласе (в 68 листов) делают труд очень ценною справочною книжкою и очень облегчают самое подробное ознакомление со всеми деталями артиллерийского дела того периода французской артиллерии, который вызвал преобразования Грибоваля. Описательная часть носит совершенно объективный характер и обнаруживает глубокое знакомство автора с артиллерийскою службою во всех ее отраслях.

2. Scheel: „Memoires d'artillerie, contenant l'artillerie nouvelle“. 1765. 2-е издание 1795. Перевод на русский язык, посвященный Государю Александру Павловичу, сделан полковником Гогелем в 1804 году. В первой части этого капитального труда, состоящего из двух толстых томов in 4°, подробно изложены основания устройства материальной части артиллерии Грибоваля. Полевые орудия и лафеты; снаряды; подъемные и перевозочные средства. В особой главе изложены все перемены, происшедшие в артиллерийском корпусе со времени Людовика XIV. Во второй части собраны мнения различных авторов, писавших за и против системы Грибоваля и вообще — всех перемен, происшедших с 1765 года. Здесь же приведены и результаты главных опытов, производимых при разработке конструкции новой артиллерии, и их оценка. Описан крепостной лафет Редлихкейта и, наконец, приведены мнения различных авторов о переменах в корпусе артиллерии. Лафет Редлихкейта представляет собою один из первых образцов скрывающихся лафетов; он состоял из наклонно установленной рамы (передняя часть на колесах, задняя — на платформе), по которой мог двигаться обыкновенный крепостной (или морской) лафет, прикрепленный перекинутыми через передние блоки канатами к цилиндрическому противовесу, расположенному в нижней части платформы. При откате лафет скатывался вниз, передвигая противовес к верхней части рамы; скатывание противовеса вниз возвращало лафет в первоначальное положение для стрельбы через банк. Лафеты эти не получили распространения. В русском переводе прибавлена краткая выписка из „Комитетского журнала“ 1807 года о действии нашей картечи (таблица опытных данных). В конце книги приведены детальные чертежи всей материальной части Грибоваля. Знакомя с подробностями преобразований Грибоваля, их критическою всестороннею оценкою и мотивировкою, этот труд в русском переводе несомненно был принят во внимание при переустройстве нашей артиллерии Аракчеевым и при создании его системы 1805 года, во многом напоминающей французскую. В предисловии переводчик говорит: „Французская артиллериия издавна заслужила внимание Европейского воинства и было время, что многие державы старались устроить артиллерию свою по той, которой Франция обязана славнейшими своими подвигами как в полевых сражениях, так и при осадах и при защищении крепостей, кои, доказывая хорошее устройство сей артиллерии, поощряют к подражанию оной“. Описание французской артиллерии имеется и у самого Грибоваля, см.:

Gribeauval: „Reglement concernant les fontes et les constructions de l’artillerie de France, depuis 1764–1789“. Труд автора первой системы французской полевой артиллерии, в котором изложены все главные основания ее устройства. Указанные 2 труда в связи с превосходными чертежами, представленными Людовику XIV „Systeme d'artillerie de Gribeauval. — Dessins originaux de ce systeme“, позволяют вполне подробно изучить систему Грибоваля.

3. Durtubie: „Manuel de l'artilleur“. 1792–1795. Этот труд генерала французской артиллерии представляет собою первый образец артиллерийской справочной книжки, предназначаемой для пополнения сведений и числовых данных, отсутствующих в предыдущих сочинениях (St. Remy, le Blond и друг.) и примененных к новой артиллерии. Цель издания — доставить молодым офицерам и унтер-офицерам возможность подробного ознакомления с материальною частью и ее употреблением, а также — с практическою, теоретическою и техническою стороною артиллерийского дела. Вместе с тем книга заключает в себе все необходимые сведения для справок, нужных и для старых офицеров. „Артиллериста, говорит автор, образует время; нет возможности составить курса, одно знакомство с которым дало бы возможность стать опытным артиллеристом; книга может помочь ему, однако, в его многосложной деятельности, захватывающей все области наук, искусств и ремесл“. Память человеческая не может удержать в голове всех сведений и многочисленных числовых данных, касающихся артиллерии и необходимых на службе; этому затруднению помогает справочная книжка. Книга разделена на главы по различным предметам материальной части и глава начинается по большей части кратким историческим очерком развития соответствующего предмета. Множество числовых данных таблиц и чертежей дают возможность полного и детального ознакомления с французскою артиллериею. В книге, между прочим, приведены сведения об особых „безоткатных“ лафетах, предлагавшихся разными лицами (и между прочим известным фортификатором Монталамбером) для конной артиллерии. Лафеты эти интересны тем, что идея их устройства, в грубом виде, имеет нечто общее с современными нам скорострельными полевыми лафетами, которым они могут служить прототипом. Лафеты состоят из рамы на двух колесах со стрелою, которая во время езды легко надевается на передок, так как удерживается во время стрельбы в приблизительно горизонтальном положении. Вдоль рамы при выстреле движется взад и вперед орудие с особым маленьким станком. „Кто знает, говорит „Durtubie“ (стр. 424), быть может наступит время, когда какой-нибудь интриган с протекциею извлечет эти проекты из под архивной пыли и представит их как новость, которую необходимо ввести в употребление без всяких колебаний“.

4. Monge: „Description de l'art de fabriquer les canons“. 1794. Переведено на русский Раткевичем и Горбовским в 1804 г. Во время революционных войн во Франции не было ни достаточного количества пороха, ни орудий. Комитет народной безопасности организовал местное добывание селитры, изготовление пороха, чугунных и бронзовых орудий, во всех провинциях Франции, разослав повсюду опытных специалистов, а автору труда, Монжу, поручил составление подробного описания производства всех предметов материальной части артиллерии, что и составляет содержание книги. Здесь собраны самые новейшие для того времени сведения, причем подробные чертежи и описания приведены в таком виде, чтобы, пользуясь ими, легко можно было бы установить однообразную фабрикацию в любом месте (даже в кузницах и церьквах, превращенных в заводы). Здесь, между прочим, едва ли не впервые, описывается способ производства стали (два способа: сталь цементованная — нагреванием железных полос в печах, в присутствии угольного порошка, без доступа воздуха, в течение 8–10 дней, и — сталь натуральная — обезуглероживанием серого чугуна).

Монж говорит: „Французам обязана Европа знакомством с теми операциями производства железа, чугуна и стали, которые прежде были достоянием слепого произвола, неосвещенного научными методами“. При описании обработки стали упоминается о закалке ее в холодной воде (инструментальная); но о производстве стальных орудий „еще не думали, за недостатком времени, занятого непрерывными приготовлениями к войне“. Важное значение для изучения материальной части имеют — множество чертежей, иллюстрирующих все стадии ее производства. Чертежи орудий приведены с указанием их детальных размеров, но без указания весов и баллистических качеств. Русский перевод во многих местах ошибочен и неразборчив.

5. Scharnhorst: „Handbuch der Artillerie“. 1804–1814. Это классическое для своего времени сочинение появилось в начале XIX, но представляет собою результат трудов автора в конце XVIII-го века, и потому сведения, в нем помещенные, относятся к артиллерии рассмотренного периода. Первые три части составляют полный теоретический курс артиллерии, четвертая, неизданная за смертью автора, должна была заключать в себе организацию и боевое употребление артиллерии. Труд этот переведен^[184] на русский язык генералом Яковлевым, — директором Артиллерийского Департамента, под заглавием: „Руководство к Изучению Артиллерии“ 1846. В это время книга Шарнгорста служила основою курса артиллерии, проходимого в Михайловском Училище; берем оттуда характеристику его труда: „Шарнгорст — самый оригинальный и глубокомысленный из немецких артиллерийских писателей; труд его — рудник, до сих пор еще богатый, хотя все из него черпали. Он указал ту точку зрения, с которой следует смотреть на артиллерийское искусство, доказав, что все правила для онаго должны быть выведены из опытов, и научил при том, как производить самые опыты (первое применение начала арифметической середины). Соединяя в себе изобретательный ум, дух наблюдения и глубокомыслие, со сведениями ученаго и опытностью практика, он первый сумел сделать надлежащее употребление вспомогательных наук, служащих необходимым средством к изучению артиллерии“. Из особенно выдающихся отделов его труда укажем на: теорию воспламенения и горения пороха; основанную на предыдущей теорию конструкции орудий и лафетов и на теорию движения повозок; наивыгоднейшие условия стрельбы, выведенные из опытов, тщательно произведенных на научных основаниях, по большей части — самим автором, и отдел о действительности выстрелов, впервые систематически разработанный. Не следует думать, однако же, что Шарнгорст сам создал эти исследования и производил все эти опыты; автор пользовался трудами большинства указанных нами выше выдающихся иностранных писателей; так, в описании материальной части он пользовался сочинениями: Шееля, Дюртюби, Гассенди, Эди...; в отделе о действии пороха: Робинса (Эйлера), Антони, Леблона, Морла, Гюттона, Румфорда...; „в вопросах о стрельбе“ — Ломбара, Вега^[185], Струензе, Темпельгофа^[186]... и друг. Однако, пользуясь многочисленными авторами, Шарнгорст не ограничивается приведением излагаемых ими сведений: он сводит их в одну общую и цельную систему, обрабатывает их, подтверждает примерами, освещает результатами опытов и составляет таким образом обстоятельный свод всех сведений и знаний, выработанных наиболее выдающимися артиллерийскими учеными, знакомство с трудами которых не каждому было легко и доступно. Шарнгорст очень осторожен в выводе окончательных заключений. К каждому тому сочинения Шарнгорста приложено большое количество собранных в таблицы результатов опытов (особенно часть I-я) и числовых данных о материальной части артиллерии важнейших европейских государств (часть II-я) и тщательно выполненные чертежи. Все эти условия делают этот труд отличным пособием при изучении артиллерии конца XVIII и начала XIX века. Целая глава (XV тм. V) сочинения Наполеона III (Фаве) посвящена изложению основных положений труда Шарнгорста с его описанием материальной части и его чертежами. Беспристрастное мнение Шарнгорста о русской артиллерии рассмотренного периода было приведено выше.

6. Th. Morla: „Lehrbuch der Artilleriewissenschaft“. 1795. Перевод с испанского Гойера (Hoyer). Труд этот, состоящий из трех объемистых томов мелкой убористой печати, представляет собою с одной стороны — как бы справочную книжку („von den einem Artillerie-Officier in Friedenseiten noethigen Kenntnissen“), разбитую по отделам на мелкие параграфы; с другой — подробный сборник сведений по всем отраслям артиллерийской науки, разработанной преимущественно французскими учеными и примененной к материальной части французской же артиллерии (системы Вальера и Грибоваля). Написанный генералом испанской королевской артиллерии, он не содержит о ней никаких сведений и вовсе не имеет национального характера. Особенное внимание обращено на техническую сторону артиллерийского дела и, между прочим, помещена целая глава (VI тм. I) о производстве стали и о фабрикации стальных (преимущественно впрочем мелких) изделий (отличие от железа, разные способы изготовления, превращение железа в сталь, распознавание сортов стали, ее закалка и свойства закаленной стали). Приведены также сведения из фортификации и минного искусства. По обстоятельности, полноте, подробности изложения и своему строго научному характеру труд этот является единственным в своем роде; однако, отсутствие чертежей и таблиц, разбросанность числовых и опытных данных, недостаток подробного указателя при значительном объеме глав — делают описания малонаглядными, чтение — не всегда понятным, употребление — неудобным и справки — сопряженными с напрасною тратою времени.

7. Papacino d'Antoni: „Institutioni physico-mechaniche“. „Физико-механические исследования Артиллерии“, перевод с итальянского^[187] А. Маркевича 1795 года. Труд этот дает ясное представление о современном состоянии химии, в применении ее к взрывчатым веществам, и внутренней баллистики. „Огонь — текучее вещество, состоящее из самомалейших частиц, беспрестанно, хотя и не с одинаковою скоростью, движущихся; находится во всех телах; легко их проходит, расширяет и делает блестящими. Сера — смешение купоросной кислоты с некоторым сгораемым веществом; при зажжении последнее сгорает, а первая выходит парами вверх. Уголь — состоит из загорающихся и земляных частиц, в растениях заключающихся; требует большей степени огня, чем сера. Селитра — рождается от смешения селитряной соли с щелочною постоянною солью (alcali). От сожжения селитры с серою и углем рождается упругая жидкость (или кислота)“. Как видно, автор еще не знаком с известным сочинением Lavoisier: „Traite elementaire de Chimie“; 1789 года, в котором уже твердо установлены научные химические термины и где в составных частях воздуха „постоянный воздух“ назван углекислотой, прежний „жизненный воздух“ назван кислородом, „жизнеотъемлющий пар (gaz phlogistique)“ назван азотом, „горючий пар“ водородом, „селитряная кислота“ — азотной, и т.д. и где установлено научное понятие о явлении взрыва. „Необходимость надлежащего состава пороха объясняется д'Антони тем, что в него легко внедряется огонь и совершенно разрушается селитра; надлежащим составом он считает состоящий из 5–6 частей селитры, 1 серы и 1 угля. В разреженном пространстве порох загорается труднее. Воспламенение и горение зерен пороха не мгновенно. В замкнутом пространстве порох сильнее, чем на воздухе. Получающуюся при горении пороха „упругую кислоту“ или жидкость можно удержать в таковом положении сколько угодно времени (опыт); но действие ее сильнее в нагретом состоянии, когда к ней присоединяются дым, сгущенный воздух и вода в виде пара. Свойства пороха одинаковы во всех родах оружия, как бы различны их калибры не были. Существует предельный вес заряда, с увеличением которого начальная скорость уменьшается, а откат увеличивается, потому что вместе с ядром и воздухом из канала должна быть выброшена и часть несгоревшего заряда, т.е. как бы увеличивается вес ядра. Для определения наивыгоднейшего заряда надо делать по несколько выстрелов разными зарядами в день и повторять опыт в разные дни, чтобы избежать влияния атмосферы на дальность. „Наивыгоднейший заряд около ¹/₃ (никогда не больше ¹/₂ и не меньше ¹/₄) и предки наши порох без нужды теряли, когда орудия свои заряжали противу веса ядра“. 32 фн. пушка при заряде 10 фн. и угле возвышения 0° успевает откатиться лишь на ¹/₂ дм., пока снаряд достигнет дульного среза^[188]. Плотность „упругой жидкости, пороха, в 942 раза больше плотности атмосферного воздуха“. Во второй части своего труда автор пытается определить силу пороха (1400–1900 атмосфер)^[189], давления, развиваемые различными зарядами в ружейных стволах, и начальные скорости пуль при разной длине стволов. Далее опытами стрельбы и вычислением по параболической теории выясняется влияние сопротивления воздуха и определяется его величина на основании теории Эйлера, которая и приводится в конце сочинения.

Вообще, при большой эрудиции автора и основательном знакомстве его с главнейшими опытами и теоретическими исследованиями современных ученых, благодаря недостаточному в то время развитию вспомогательных для артиллерии наук, особенно — химии и физики, ему еще очевидно не хватает ни научных данных, ни приборов, достаточно совершенных для точного разрешения основных задач внутренней баллистики. Положения автора во многих местах оспариваются и переводчиком, который снабдил перевод многочисленными примечаниями. Видно, однако же, что мрак, окружавший таинственные еще явления горения пороха, начинает рассеиваться, и вопрос становится на научную почву, чему много способствовал и сам автор.

8. Papacino d'Antoni: „Uso delle Armi da fuoco“ — „De l'usage des armes a feu“, 1785, перевод с итальянского С. Обана^[190]. Это второе сочинение того же автора представляет собою свод сведений по применению внутренней и внешней баллистики, многие вопросы которого разработаны автором самостоятельно. В главе о сопротивлении орудий устанавливается основной тезис — толщина стен орудий должна соответствовать давлениям газов в соответствующих сечениях. Далее исследуются металлы для изготовления орудий, сплавы и их свойства (бронзу предлагается прессовать в жидком состоянии). Рассматриваются удары, производимые снарядами в канале, благодаря зазорам, и влияние их на прочность орудий.

О наивыгоднейшей длине орудий и о толщине стен, соответствующей давлениям в канале. Здесь впервые показывается построение кривых скоростей снаряда в канале (определяемые последовательным обрезанием ствола и измерением начальных скоростей), по ряду разностей данных скоростей определяются ускорения и давления. Строится кривая давлений и соответствующий профиль продольного разреза орудия. Далее те же вопросы рассматриваются в применении к мортирам. Строится траектория снарядов в воздухе, для чего рекомендуется особый способ стрельбы из одного и того же орудия с различных высот, с попутным измерением дальности и времен полета. В конце книги рассматриваются условия действительности выстрелов — ударное и пробивное действие ядер, осколков, гранат и бомб и картечных пуль. Текст пояснен чертежами, приложенными в конце книги. Антони сам производил много опытов с целью исследования явлений при горении пороха и действия его в канале орудий. Он испытывал также металлы для изготовления орудий и, между прочим, установил способ испытания твердости металла посредством метчиков, вгонявшихся молотом определенного веса (10 фн.). Твердость считалась обратно пропорциональною 3-й степени глубины проникания.

Из приводимых автором сведений об итальянских орудиях видим, что они подразделялись на следующие роды, ведущие свое начало еще от предыдущих периодов истории: „sagri“ — пушки от 4–10 фн. кл.; „quarti“ (¹/₄ пушки) — 12–24 фн., „misti“ — 24–36 фн. и „intieri“ (целые) 40–64 фн.

Наиболее употребительными калибрами в Италии служат те же, что и во Франции, а именно: 32, 24, 16, 8 и 4 фн.

Вышеприведенное содержание трудов Антони^[191], перевод их на иностранные языки и заимствования из них, встречающиеся у всех писателей этого и позднейшего периода, служат доказательством высокой репутации ученого артиллериста, которою пользовался автор в свое время. Изучение этих трудов должно было ознакомить артиллеристов с такими фактами и явлениями, которые до него не были ни в достаточной мере разъяснены, ни достаточно ясно и популярно изложены, и которые требовали для их более полного разъяснения множество опытов, большого труда и расходов.

Антони — первый делал опыты определения силы пороха нахождением наибольшего предельного груза, приподнимаемого данным зарядом пробной мортирки.

Опыты эти в 1793 году были повторены известным графом Румфордом (он же Веньямин Томпсон), напечатавшим свои исследования над действием пороха (зависимость между давлениями и плотностями заряжания) в английском: „Phylosophical Transactions of the Royal Society of London“ 1797 г.^[192]. Румфорд и Антони первые предложили делать толщину стен орудий соответственно кривой давлений в канале. Одно такое орудие было изготовлено в Мюнхене. Опыты Румфорда заключались в подбрасывании разными зарядами тяжести, наложенной на дуло мортирки. Результаты их: Давления возрастают не пропорционально плотности заряжания (или весу заряда)^[193], а в более сильной степени („под влиянием температуры“). Когда груз настолько велик, что газы его не могут поднять, то газы теряют свою упругость и „сгущаются в твердое тело“. Наибольшее давление (вычисленное на основании условий разрыва мортирки) может достигнуть 55000 атмосфер (другие поправляют эту цифру на 25000, принимая во внимание уменьшение прочности мортирки при высокой температуре взрыва). На основании своих опытов Румфорд составил эмпирическую формулу для вычисления давлений в канале орудия; она дает при заряде

¹/₂	. . . . .	3500	атм.
¹/₃	. . . . .	2500–3000	„
¹/₅	. . . . .	1750–2000	„

9. Hutton: „Nouvelles experiences d'Artillerie“. Часть I — 1802 г. — перевод с французского Виллантруа; часть II — 1812 г. — перевод Терквема. Исследования Робинса, Д'Арси и Борда^[194] были основаны на опытах стрельбы из ружей. Гюттон предпринял опыты с артиллерийскими орудиями 1–6 фн. калибра при разнообразных начальных скоростях, доведенных до пределов почти 2000 фт. ск. Эти классические опыты, производившиеся с 1783 по 1791 год в Англии, подробно изложены в настоящем труде, с тем, как говорит автор, чтобы „каждый мог проверить не только правильность выводов и заключений, сделанных автором, но и сам мог бы вывести новые заключения и пополнить упущенное“. Все данные опытов, их подробная обстановка и полученные результаты собраны в таблицы и занимают большую часть книги, затем следуют выводы и заключения. Мы укажем здесь лишь главнейшие из них:

Воспламенение пороха почти мгновенно. Скорости снарядов прямо пропорциональны корням квадратным из весов зарядов и обратно пропорциональны корням квадратным из весов снарядов. Удлиненные снаряды из более плотного материала при равных зарядах должны обладать большею живою силою, чем чугунные сферические того же калибра. Уменьшение зазоров, сокращая потерю газов, привело бы к экономии по крайней мере ¹/₄–¹/₃ веса заряда.

Старый способ суждения о действительности выстрелов по предельным дальностям не правилен; критерием должна быть начальная скорость.

Существует предельный вес заряда, различный для орудий разной длины; и тем больший, чем больше длина; за этим предельным весом, увеличение его вызывает уменьшение скорости (в этом отношении результаты совершенно соглашаются с полученными d'Arcy). Скорости пропорциональны несколько менее степени ¹/₂, и несколько более ¹/₃ от длины канала. Дальности увеличиваются приблизительно пропорционально корням квадратным из скоростей. Времена полета пропорциональны дальностям при одинаковых углах возвышения. Ни вес орудия, ни вес и степень забивки пыжа, ни место воспламенения заряда — не имеют никакого влияния на скорости и дальности. Сопротивление дерева прониканию снарядов — величина непостоянная; глубины проникания пропорциональны логарифмам весов зарядов или квадратам скоростей. Девиации снарядов в сторону достигают ¹/₄ дальности (на расстоянии мили).

Сопротивление воздуха пропорционально площади поперечного сечения или квадрату калибра снаряда. В пределах скоростей от самой малой (5 фт. ск.) до наибольших (2000 фт.) — сопротивление изменяется пропорционально разным степеням скоростей

( rў
r = ( vў
v ) ^k
; и k = log rў - log r
log vў - log v )
.

Сопротивление воздуха происходит: 1) от удара снаряда о частицы воздуха и от сообщения им скорости (преодоление инерции частиц); 2) от сжатия воздуха головною частью снаряда и 3) от разности давлений воздуха на головную и донную часть снаряда, за которою образуется более или менее разреженное пространство. Сопротивления воздуха при малых скоростях на тела разной формы были определены Гюттоном по способу Робинса (помощью вращающихся маховиков, приводимых в действие грузами). При больших скоростях величины сопротивления воздуха определялись на основании определения скоростей снарядов в двух точках траектории помощью баллистического маятника. Пользуясь полученными результатами, Гюттон составил простые формулы, при помощи которых он решает все задачи внутренней и внешней баллистики приближенно, но с достаточною для практики точностью.

Классический труд Гюттона, напечатанный в начале XIX века, и теперь „еще не утратил своего значения“. Как видно, в первоначальной разработке вопросов баллистики пальма первенства должна быть отдана англичанам (Робинс, Ньютон и Гюттон).

10. Данилов: „Начальное значение теории и практики артиллерии“. 1762 г. Труд представляет собою первый наш печатный курс артиллерии; в предисловии автор говорит: „желающему быть артиллеристом надлежит знать, как сделать орудие и как его употреблять с пользою, а для сего нужны теория и практика; к первой я отношу арифметику, геометрию и механику, а ко второй военную лабораторию“. В этом заключается план всего труда, который начинается неизбежными еще во всех сочинениях предыдущего периода „розысканиями диаметра ядер по весу их и построениями разных масштабов и шкалы калибров“.

Далее идет подробное описание „пропорции целаго картауна или 48 фн. пушки и полукартауна или 24 фн. пушки и их лафетов“. Эти орудия приняты за типы и остальные пушки уже не описываются. Таким же образом из мортир описана только 5 пуд.; из гаубиц — только ¹/₂ пуд. (длина 6¹/₄ кал.; канала — 4¹/₄). На стр. 55 сказано: „но как все гаубицы и мортиры до 2 пуд. едваль не будут оставлены вовсе, за введением единорогов, кои сильным своим действием отменную против прочих орудий пользу показали“. Относительно выбора калибров единорогов говорится приблизительно то же, что и в атласе Шувалова. О 3 фн. единороге еще не упоминается. Описывается более подробно — 1 пуд. Далее идет описание лабораторных работ по снаряжению гранат, бомб, брандкугелей, каркасов, „светлых“ ядер, штурмовых бочек, петард, ракет и проч. Книга заканчивается кратким изложением законов гидростатики, главным образом в применении к определению удельного веса разных тел. К книге приложено 2 листа чертежей. Характер этого труда тот же, что и у большинства иностранных сочинений предыдущего периода. Слишком большая краткость описательной части, недостаточная полнота содержания, отсутствие сведений о действии пороха и о стрельбе составляют главные недостатки этого далеко несовершенного труда, принесшего, однако, свою пользу в то время, когда у нас существовало сильно распространенное убеждение, что „и без науки в артиллерии службу продолжать можно“.

11. Вельяшев-Волынцев: „Артиллерийские предложения“, 1767 и 1777. Второй наш артиллерийский курс, отличающийся от предыдущего и большею обстоятельностью, и большею полнотою. Начиная кратким историческим очерком развитая артиллерии, автор переходит к изложению сведений о порохе и его действии, об орудиях, их изготовлении, черчении и назначении; о лафетах, передках и зарядных ящиках; о снарядах, трубках и принадлежности. Далее приводятся правила приема орудий, вычисления ядер в кучах. Лабораторные работы, прицеливание и стрельба, основанная лишь на параболической теории. В конце — минное и понтонное дело. К книге приложено много чертежей, многие из которых заимствованы из сочинений, указанных в отделе литературы предыдущего периода. Труд этот дает гораздо более полное и ясное представление о материальной части нашей артиллерии; все данные об орудиях, лафетах, повозках, снарядах и пр. сведены в таблицы, удобные для справок, с указанием главнейших конструктивных данных, размеров, весов и проч. Видно, однако же, что работы ученых в области баллистики еще незнакомы нашим выдающимся артиллеристам. В предисловии автор упоминает лишь о сочинениях Бухнера, Брауна, С. Реми и Бринка, переведенных на русский язык еще при Петре Великом, о трудах Семеновича, Белидора, Бирнбаума и Струензе, написанных еще в прошлом периоде, а о трудах Эйлера, например, говорит: „по чрезвычайному своему в математике знанию, хотя он и очень разумно и акуратно показывает и исчисляет кривую линию полета снаряда, но книгу его, кроме тех, кои упражнялись весьма много в вышних науках, никто разуметь не может“. Труд Вельяшева-Волынцева служил долгое время единственным курсом при обучении нашего „благородного юношества“, так что наша артиллерийская литература отстала от западноевропейской чуть не на целое столетие.

12. Шувалов: „Описание новой артиллерии“. 1758. Содержание этого рукописного труда было уже приведено в своем месте.

13. Лопатин: „Записки о штате артиллерии до 1772 г“. Очень краткий рукописный труд этот, составленный бывшим в лейб-гвардии конном полку вахмистром Лопатиным и посвященный генерал-фельдцейхмейстеру Михаилу Павловичу в 1800 году, состоит из нескольких страниц вопросов и ответов, знакомящих с составом нашей артиллерии и с главнейшими конструктивными данными всех предметов ее материальной части. Данными этими мы отчасти пользовались для составления вышеприведенной таблицы.

14. „Русская артиллерия в памятниках своего искусства“ (1389–1889) — альбом фотографических снимков с образцов, хранящихся в Спб. артиллерийском музее, составленный в память 500-летия русской артиллерии. Мы имели выше несколько случаев ссылаться на этот альбом, знакомящий с древнейшими образцами наших орудий, с артиллериею времен Алексея Михайловича, с оригинальными образцами старинных нарезных орудий XVII и XVIII веков, с Петровской и Шуваловской артиллериею. Здесь же приведены снимки с полевых орудий начала XIX века, первых нарезных орудий и орудий нашей нынешней горной, полевой, осадной, крепостной и даже береговой артиллерии (11 дм. пушка обр. 1887 г. и 9 дм. берег. мортира). Альбом может служить прекрасной иллюстрацией к истории нашей артиллерии.

15. Ген. Бранденбург: 1) „Исторический каталог С. П. Артиллерийского музея“; 1877–1889, 2) „Материалы для истории Артиллерийского Управления“; 1876; 3) „Архив русской артиллерии“ (1700–1718) — 1889; и 500-летие русской артиллерии (1389–1889) — 1889. Эти сочинения в связи с предыдущим альбомом и наличностью образцов, имеющихся в музее, дали нам возможность составить себе более точное понятие о русской артиллерии предыдущего и настоящего периодов.

Заключение о IV периоде.

Пруссии принадлежит инициатива создания тех условий, при которых только и могла развиться самостоятельная полевая артиллерия; однако, деятельность Фридриха Великого страдает отсутствием методичности и систематического применения на практике новых идей. Он не смог дать должного отпора в борьбе с рутинерами, отстаивавшими прежние тяжелые орудия, и они сохраняются в полевой артиллерии. Его дело с гораздо большим успехом продолжает Лихтенштейн. Труды обоих венчает Грибоваль, победивший и приверженцев прежних тяжелых орудий, и эксцентрических новаторов, стремившихся в увлечении новою идеею заменить все полевые орудия полковыми Густава-Адольфа. Грибоваль — отец французской артиллерии^[195], создатель первой стройной, обдуманной и разработанной во всех деталях системы, многие элементы которой сохранились и остались на службе, даже после введения первых нарезных орудий. Но и наиболее совершенная система Грибоваля страдает свойственными этому периоду недостатками: на передках нет коробов; при орудии мало боевых припасов; прислуга не может быть посажена ни на лафеты, ни на ящики — артиллерия остается еще пешею, но не ездящею; нет шрапнели; нет постоянного конного состава; нет конной артиллерии. После Грибоваля создается конная артиллерия (позже других во Франции); зарождается горная. Вся материальная часть этих родов артиллерии создается вновь.

В других родах артиллерии наиболее крупным преобразованиям подвергаются лишь лафеты, получившие настильные поворотные платформы и поворотные рамы, ставшие с тех пор непременным условием береговой установки. Орудия осадные и крепостные остаются почти без изменений со времен Вальера.

В артиллерийской литературе зарождается новый род изданий — справочные книжки. У нас появляются первые печатные артиллерийские курсы. Производятся опыты стрельбы, с целью всестороннего изучения действия снарядов. Зарождаются таблицы стрельбы, составляемые по опытным данным и заключающие в себе лишь углы возвышений и дальности; ни теоретических правил для их составления, ни полных таблиц стрельбы с оценочными данными еще не существует. Этим вопросом занимаются выдающиеся ученые. Довольно ясное представление о стрельбе из орудий конца XVIII и начала XIX века можно себе представить по данным Шарнгорста^[196].

Прямым выстрелом называли дальность, по которой ядро не успеет заметно (?) отклониться от направления оси канала — очевидный остаток воззрений Тарталья. Шарнгорст называет прямым выстрелом дальность при 0° (600–800 шагов)^[197]. Настильно-прицельный выстрел получался при наведении орудия по верхней производящей и, следовательно, дальность его — постоянная для каждого орудия — зависела от разности толщины металла у казны и у дула.

Прицельными (или возвышенными) выстрелами назывались — полученные при переменных углах возвышения по прицелу или квадранту. Рикошетные выстрелы производились, подбирая заряд и угол возвышения; настильно-рикошетные — полным зарядом. Навесные — при больших углах возвышения 15–20° — для пушек и гаубиц и до 30° — для мортир (наиб. дальность 1500–2500 шаг.). В следующей таблице приведены дальности для пушек и гаубиц (прусских).

Угол возвы- шения	ПУШКИ						ГАУБИЦЫ
	3 фунт.		6 фунт.		12 фунт.		7 ф. (зар. 2 ф.)		10 ф. (з. 4¹/₄ ф.)
	Первое падение	Даль- ность рико- шетн. выс- трела	Первое падение	Даль- ность рико- шетн. выс- трела	Первое падение	Даль- ность рико- шетн. выс- трела	Первое падение	Даль- ность рико- шетн. выс- трела	Первое падение	Даль- ность рико- шетн. выс- трела
Градусы	шаг.	шаг.	шаг.	шаг.	шаг.	шаг.	шаг.	шаг.	шаг.	шаг.
0	550	1650	350	2000	350	2400	350	1500
1	700		750		800
2	950		1050		1150		700	1650	600	1650
3	1150		1310		1400		1045	1495	1000	1600
4	1310		1500		1600		1164	1558
5	1550		1790		1745		1260	1700
8			2000
10							1700	1900	1600	2000
15							2200	2400	2300	2500
20	3000	зар. 1¹/₄ ф.	3400	зар. 2¹/₄ ф.	3800	зар. 4 ф.	2530		2900

Понятия о среднем отклонении для суждения о меткости еще не было; о ней судили по вероятности попадания, т.е. по отношению числа попавших в данный щит выстрелов к числу выпущенных. Шарнгорст оценивает меткость современных полевых пушек следующим образом:

При угле 1° попадает от ¹/₂ до ³/₄; при 2° — ¹/₄–³/₈; при 3 — ¹/₆–³/₁₂^[198] (щит вышиною 6 фт.) При стрельбе по 6 фт. щиту с расстояния 2000 шагов (ок. 700 сжн.) попаданий не было.

Пользуясь некоторыми данными Шарнгорста (несколько выстрелов при одинаковых условиях), можно приблизительно вывести вероятные отклонения — средние для всех полевых пушек. Они будут на дистанции 2000 шагов (около 700 сжн.):

В дальности около 40 шагов (13 сжн.).

В сторону около 4,5 шагов (1¹/₂ сжн.).

Данных об угле падения, как и о начальных скоростях нигде не приводится, а потому невозможно еще определить вертикальные отклонения.

Углы отражения при рикошетной стрельбе были от 1 до 3 раз больше углов падения.

В следующей табличке показано действие картечью.

Дистанция в шагах	12 фунт.		6 фунт.		3 фунт.
	Щит высотою 6 ф. и шириною:		Щит высотою 6 ф. и шириною:		Щит высотою 6 ф. и шириною:
	200 фут.	50 фут.	200 фут.	50 фут.	200 фут.	50 фут.
1000	6	1¹/₄
800	10	2¹/₄	7	2¹/₆	2¹/₂	¹/₂–³/₄
600	26	10	10	4	6	2¹/₂
1100	42	28	26	17	13	9
300	44	33	31	23	16	12

Углубление ядер в землю было на дистанциях около 800 шагов равно:

Для 3 фн. около 3, для 6 фн. около 4 и для 12 фн. около 6 фт.

Вообще, баллистические качества орудий полевой артиллерии этого периода вполне установились и уже мало изменялись впредь, до введения нарезных орудий. Качества эти будут более выяснены далее, при сравнении последних гладкостенных орудий с первыми нарезными.

С материальною частью этого периода артиллерия вступает в XIX-й век, которому посвящаются следующие томы: тм. II — Полевая артиллерия XIX-го века и тм. III — Осадная, крепостная и береговая артиллерии XIX-го века.