1 июня 1832 года Элеонора, первая жена Тютчева, писала Николаю Ивановичу, брату мужа: «Вы найдете нас в доме Кирхмайера на Каролиненплац...».

18 октября 1833 года на Каролиненплац, напротив дома Тютчева, к двадцатой годовщине победы союзных войск под Лейпцигом был открыт, сооруженный по проекту архитектора Лео Кленце, 29-метровый бронзовый обелиск «Памяти павших 30 тысяч баварцев в походе на Россию в 1812 году». Подходы к обелиску (ступени, площадки) были облицованы черным мрамором, взятым в Альпах возле горы Унтерсберг. (После разрушений Второй мировой войны черно-мраморную облицовку не восстановили, её заменили на местный песчаник.)

Названный памятник - дань сумбурной странице в истории Баварии. Сегодня памятник цвета темно-зеленого окисла, но 27 марта 1834 года российский историк Александр Тургенев в дневнике записал: «...видел желтый памятник, погибшим в России. Cui bono? («В чьих интересах?» - лат.) и гибель, и памятник?». Тургенев был озадачен посвящением памятника «тридцати тысячам баварцам, которые нашли смерть на русской войне» с загадочным дополнением: «Они погибли для освобождения родины». Надпись не только чтила память погибших, но и призывала к успокоению современников, как-то спрямляла зигзаги баварской истории.

Вопрос Александра Ивановича не кажется риторическим. Ответ на него не тривиален.

...Баварию французский император не завоевывал. Стиснутая между соперничающими Австрией и Францией Бавария благоразумно предпочла примкнуть к последней. Хорошо вооруженная австрийская армия генерала Мака осенью 1805 года вступила в несговорчивую Баварию, желая наказать её, а заодно и французов. Двор и правительство курфюрста Макса в спешке покинули Мюнхен и выехали в Вюрцбург. Армия генерала Мака закрепилась в Ульме. 15 октября корпуса французских маршалов Нея и Ланна штурмом взяли высоты, окружавшие Ульм. 20 октября крепость Ульм и уцелевшие австрийцы со всеми военными запасами и знаменами сдались на милость победителю. 13 октября Наполеон въехал в Вену. Но Австрия, надеясь на союз с Россией, на так называемую «Третью коалицию», еще сопротивлялась. 2-го декабря у деревни Аустерлиц, в 120 километрах к северу от Вены, указанное военное сообщество перестало существовать: русские и австрийские армии потерпели сокрушительное поражение. Австрия отдала Баварии Тироль, Пруссия - Аншпах и другие земли. Бавария, не потеряв ни одного солдата, приросла территориями непослушных Франции немецких соседей (которые до сих пор не могут простить Баварии эту экспроприацию), увеличив свою площадь вдвое. 1-го января 1806 года Мюнхен был объявлен столицей Баварского королевства. Макс IV Йозеф, двадцать шестой баварский курфюрст династии Виттельсбахов (генеалогической линии Цвайбрюккен), становится королем Максом I Баварским, а через две недели пасынок Наполеона, Евгений Богарнэ, - зятем баварского короля, мужем его старшей дочери, 17-летней принцессы Августы-Амалии-Людовики-Георгии.

Вассальная зависимость Баварии от Франции еще более усилилась.

Дорогие подношения надо отрабатывать и вынуждены были в 1812 году «благодарные» баварцы идти в Россию завоевывать славу иностранному сюзерену. Бавария поставила под ружьё тридцать тысяч крестьян. Столько ушло солдат в поля России, столько же не вернулось...

Саксонцы, вестфальцы, жители других немецких земель также пополнили французскую армию.

Баварцы составляли основную численность 6-го корпуса генерала Г. Сен-Сира. Командовали четыре баварских генерала: Дерой (ему были подчинены 11907 пехотинцев), Вреде (13751 пехотинцев), Зайдевич (3120 кавалеристов) и Пройзинг (1222 артиллериста).

Баварцы уходили в неизвестность воодушевленными, пели патриотические песни (подстрочник мой. А. П.):

Господи, кому мстить, за что мстить?! Шли на войну одураченные мальчишки:

В бой шли с лозунгом «Да здравствует наш великий король Макс!».

Первые шесть тысяч были убиты под Полоцком в сражении 16-23 августа 1812 года.

По стратегическому плану Наполеона Сен-Сир двигался в направлении Полоцк-Псков-Петербург. Но дальше Полоцка 6-му корпусу пройти было не суждено. Путь франко-баварцам преградил 18-тысячный российский пехотный корпус графа Петра Витгенштейна (1769-1843). Недельная баталия была одной из самых кровопролитных за всю кампанию. Дивизии Дероя противостоял могилевский полк, дивизии Вреде - отряд петербургского ополчения полковника Властова. На третий день битвы, 18 августа, скончался смертельно раненый генерал Дерой. Его похоронили в селе Призменица.

Героизм россиян был оценен Сен-Сиром: «Русские показали в сем деле постоянное мужество и личную храбрость, каких бывает мало примеров в войсках других народов. Их батальоны, взятые врасплох, при первой атаке отрезанные одни от других, потому что мы прорвались сквозь их линии, не расстроились и, сражаясь, отступали чрезвычайно спокойно, оказывая со всех сторон сопротивление с таким мужеством, которое, повторяю, свойственно одним только русским. Они совершали чудеса храбрости, но не могли противостать единовременной атаке четырех дивизий, шедших совокупно вперед и тяжестью своею подавлявших высылаемые против них войска». [Михайловский-Данилевский. Описание Отечественной войны 1812 года. Часть I, изд. третье. СПб. 1843. С. 383.]

Наполеон от плана наступления на Петербург отказался. Графа Витгенштейна россияне объявили спасителем северной столицы.

Сен-Сиру было присвоено звание маршала. Это был дальновидный жест: Наполеон демонстрировал военные заслуги Сен-Сира и как бы незначительность негативного эпизода под Полоцком. Этот прием ему удался, почти все историографы войны 1812 года до сих пор не уделяют внимания полоцкой операции. В трудах известного историка Е. В. Тарле о Полоцке ни слова, будто не было этого важнейшего сражения, серьёзно повлиявшего на ход войны уже через два месяца после её начала.

Трагедия столь неожиданно-скорой утраты шести тысяч баварских солдат не могла пройти незамеченной в самой Баварии. Полоцкой битве здесь посвящены мемуары, исследования, живописные полотна.

Неудача французов под Полоцком была компенсирована в эти же дни важным взятием маршалом Даву города Смоленска. Наступление на Москву продолжалось, но прежний наполеоновский оптимизм сильно поубавился.

Еще весной 1811 года Наполеон принимал в Тюильрийском дворце баварского генерала Вреде. Генерал, предчувствуя печальный финал будущего нашествия, предостерегал императора от войны с Россией. Император якобы резко ответил: «Через три года я буду господином всего света». Здесь важна не гипотетическая реакция Наполеона, а военная интуиция Вреде.

С изгнанием французов из России вассальные союзники Наполеона стали именоваться бывшими. Вассальная зависимость всегда унизительна и наступает критический момент, который разводит дальнейшие пути вассала и попранного сюзерена в противоположные стороны. Вассалы всегда ненадежные союзники и рискованная опора на них была одним из просчетов Наполеона.

С октября 1813 года генерал Вреде возглавил баварско-австрийскую армию против Франции. Были у генерала сражения проигранные (под Ганау) и выигранные (под Бар-сюр-Обе), были ранения и награждения российским офицерским крестом Святого Георгия II степени. В марте 1814 года Вреде уже фельдмаршал, в июне того же года - князь. В 1814-15 гг. Вреде представляет Баварию на Венском конгрессе стран-победителей.

Король Людвиг I любил Вреде и посвящал ему стихи (подстрочник мой. А. П.):

Главная инициатива установки обелиска на Каролиненплац принадлежит генерал-фельдмаршалу князю Карлу Вреде. Князь добивался сооружения памятника павшим баварским солдатам сразу после окончания войны, в 1814 году. Задержали склоки, соперничество при дворе. Вреде лукавил, объявляя при открытии стелы, что она символ победы над Наполеоном. Памятник на Каролинеплац, пожалуй, единственный в мировой истории памятник не победе, а поражению.

Вреде лучше других знал, что баварцы гибли в России, защищая свою родину от Наполеона... Тридцать тысяч жизней - это цена спасения Баварии от военного вторжения французов. В этом главная суть ответа на вопрос Александра Ивановича Тургенева.

После войны баварским генералам в Мюнхене были установлены памятники: Вреде на Одеонсплац в «Галерее полководцев», Дерою на Максимилианштрассе, напротив здания правительства Баварии. О заслугах генералов на памятниках ничего не сказано. Именами Вреде и Дероя названы мюнхенские улицы.

В 1833 году был выпущен коллекционный талер с изображением обелиска на Каролинеплац.

С тех пор об этом сооружении никто не вспоминает.

Как затерявшаяся игла, неприкаянно торчит стела, защищенная от исчезновения именем её действительного создателя, выдающегося немецкого зодчего Лео фон Кленце. Площадь Каролины находится в центре Максфорштадта, по соседству с Кёнигсплац, обеими Пинакотеками, но любопытствующие туристы бывают здесь редко и случайно. Не сообщается о площади в путеводителях, нет обелиска на открытках с городскими видами.

Кому охота помнить о невеселом...