«Отечественная война и Русское общество». Том IV. Березина. Березинская операция.

осле Бородинского сражения, миновав Москву, перейдя на старую Калужскую дорогу, в дер. Красная Пахра, Кутузов получил привезенный флигель-адъютантом Чернышевым план дальнейших действий.

Донесение Кутузова с поля сражения давало впечатление победы, а потому составленный в Петербурге план рассчитывал сосредоточить крупные силы против корпусов, оставленных Наполеоном для прикрытия своего тыла с тем, чтобы, разбив эти корпуса, преградить французской армии путь отступления.

Кутузову представлялась полная свобода: принять или отвергнуть выработанный в Петербурге план. Хотя вошедшее в план предположение об отступлении французов по Смоленской дороге оказалось ошибочно, напротив, французы заняли Москву, — но главные черты обстановки были верны. Операционная линия противника была слишком длинна, и сообщения его являлись крайне чувствительными ко всякой серьезной угрозе. Вот почему Кутузов принял привезенный ему из Петербурга план действий и отправил распоряжение главнокомандующим частными армиями.

Перед войной с Россией Наполеон подготовил главную базу на Висле. По занятии Вильны устраивается первая промежуточная база по Неману, а вслед затем — вторая промежуточная база в Вильне, которая обращается в укрепленный лагерь. Следующая промежуточная база, устроенная под прикрытием рек Березины и Улы, была подвинута в район между Двиной и Днепром, а Смоленск со своим тет-де-поном на правом берегу Днепра послужил французам пятой и последней промежуточной базой.

Ясно, что охранение операционной линии от главной базы (на Висле) до Смоленска требовало выделения из состава армии значительных сил. Не считая Макдональда, который не принял участия в событиях, разыгравшихся на р. Березине, в тылу находились три группы войск: С. Сира, Шварценберга и Виктора. Несмотря на принятые Наполеоном меры, единство действий не было обеспечено за отсутствием единой объединяющей власти. Наполеон не мог рассчитывать, чтобы все силы, назначенные для прикрытия сообщений армии, были использованы наиболее целесообразно.

Скорее следовало опасаться, что соперничество между маршалами тут проявится в высшей степени и окажет свое влияние в роковую минуту.

План действий, составленный в Петербурге, как сказано, в общем состоял в одновременном и решительном переходе в наступление всех сил, действовавших на флангах главной армии с тем, чтобы, разбив войска, охранявшие тыл Наполеона, преградить ему путь отступления. Главная роль выпадала тут на долю Дунайской армии адмирала Чичагова, которому, по заключению мира с Турцией, предстояло двинуться к Несвижу, на сообщения Шварценберга с Минском, овладеть этим городом и, притянув из Мозыря отряд Эртеля, занять линию р. Березины, чтобы преградить здесь путь отступления французской армии.

Для выполнения этой конечной цели Чичагову предписывалось устроить у Борисова укрепленный лагерь и войти в связь с Витгенштейном, который должен был занять течение р. Улы. Чичагову вменялось в обязанность не ограничиваться укреплением Борисова, а усилить все находящиеся позиции между Березиной и Бобром, чтобы оказать сопротивление французам еще далеко впереди Борисова.

Нелегкая роль выпадала гр. Витгенштейну, которому ближайшей задачей ставилось: овладеть Полоцком и, отрезав С.-Сира от главной французской армии, отбросить его к западу. Выполнив это, Витгенштейн должен был занять течение р. Улы и преградить французам отступление в пространстве между Березиной и Двиной.

Действия Чичагова обеспечивались со стороны Шварценберга 3 резервной армией Тормасова, который, оттеснив Шварценберга в герцогство Варшавское, должен был стать у Несвижа, прикрывать тыл армии Чичагова и наблюдать течение Березины к Бобруйску. Содействие корпусу Витгенштейна возлагалось на финляндский корпус Штейнгеля.

Путь отступления французской армии преграждался занятием оборонительной линии pp. Улы и Березины, где предполагалось сосредоточить к 20 октября 160.000 человек. Весь этот план действий является смелым по идее и вполне отвечающим обстановке, но таит в себе несущественные недостатки. Основываясь на взаимодействии отрядов, разобщенных большими расстояниями, а потому не могущими установить между собой связь, план мог быть разрушен частной неудачей, понесенной тем или другим отрядом.

Отдельным начальникам ставились не общие цели, а указывались подробности исполнения. Инициатива начальников отдельных групп войск стеснялась, что неминуемо оказало влияние на результаты их действий, а главное — план не принадлежал главнокомандующему, фельдмаршалу Кутузову, но был уже навязан свыше.

Бивак на правом берегу Березины
(Фабер-дю-Фор. Муз. П. И. Щукина).

Чичaгoв и Тормасов, действуя против Шварценберга, отступавшего перед ними в герцогство Варшавское, подошли к Любомлю. Тут был получен новый план действий и командование обеими армиями объединилось в руках адмирала Чичагова, потому что Тормасов был отозван для командования 2 западной армией.

29 сентября Чичагов занял Брест. Путь на Минск был открыт, так как Шварценберг отступил в направлении к Дрогочину. Оставив у Бреста заслон силой 27.000 человек под командой генерала Сакена, Чичагов только 15 октября сдвинулся с места и лишь 25 октября прибыл в Слоним. Здесь он узнал об оставлении Наполеоном Москвы и об отступлении французской армии. Сюда же было доставлено собственноручное письмо императора Александра, извещавшее о взятии Витгенштейном Полоцка и о поражении Сен-Сира. Все указывало на необходимость возможно скорее овладеть Минском и подойти к Березине. 4 ноября Минск был захвачен начальником авангарда армии гр. Ламбертом, а на следующий день сюда стянулись и главные силы.

В то же время Витгенштейн, имея главные силы у Чашникова, занял течение Улы: вправо до Лепеля и влево до впадения ее в Двину. Расположение это вполне отвечало идее общего плана. 6 ноября, в день сражения под Красным, французская армия имела в тылу армии Чичагова и Витгенштейна, собиравшихся преградить ей путь отступления к Вильне.

В сражении под Красным французы понесли жестокий удар, не говоря о крупных материальных потерях, нравственное потрясение было настолько велико, что армия уже не могла от него оправиться. Боевые силы армии не превосходили 23.000 штыков, 2.000 сабель и 30 — 40 орудий. Рядом с этими остатками вооруженных сил Наполеона шла тридцатитысячная толпа, бросившая ряды и оружие, утратившая понятие о дисциплине.

Переход через Березину (Фабер-дю-Фор).

6 ноября головные части французов достигли Орши; гвардия подошла к Дубровне, и арьергард ночевал между Дубровной и Лядами. В Дубровне Наполеон получил известие о занятии Чичаговым Минска и об отступлении оборонявшего город генерала Брониковского к Борисову. Событие это имело для Наполеона значение чрезвычайной важности. Обнаруживалось присутствие на пути отступления значительных сил противника. Непосредственная опасность грозила Борисовскому тет-де-пону, обеспечивавшему переправу французов через Березину, — важнейшую преграду между Днепром и Неманом.

С этой минуты все распоряжения Наполеона имели прежде всего в виду сосредоточить к Борисову силы, достаточные для обеспечения переправы через Березину. Ближайшими войсками являлась дивизия Домбровского, которой и приказано идти к Борисову. На поддержку направлен сменивший Сен-Сира Удино, отделенный от Виктора. При этом Наполеон высказывал, что, усиливая армию войсками Домбровского и Удино, а по возможности притягивая и Виктора, он успеет разбить Чичагова и овладеть Минском. Подобный успех настолько изменит обстановку, что явится возможность приостановить отступление и удерживать за собой район к западу от Березины.

Оставляя заслон против Витгенштейна, Наполеон указал Виктору занять положение, прикрывающее пути на Оршу, Борисов и Вильну, и заставить Витгенштейна убедиться в том, что Наполеон направляется против него. Представляя собой боковой арьергард, Виктор имел в виду возможность отхода по м. Верхнее Березино, с тем, чтобы, переправясь через реку, составить левый фланг французской армии. Но, с прибытием главной квартиры в Оршу, Наполеон ограничил задачу Виктора прикрытием движения армии между Оршей и Борисовым, куда ему следовало отступить с расчетом составить арьергард.

В Орше французская армия получила новую организацию. Корпус Даву переформирован в 3 батальона, а вице-короля — в 2 батальона. Корпуса Нея и Жюно сведены в 3 и 2 батальона.

9 ноября французские войска покинули Оршу; армии двигались к Борисову, уничтожив переправы на Днепре, т.е. положив преграду между собой и главными силами Кутузова, которые еще 7 ноября оставались в окрестностях Красного.

Вслед за отступившей французской армией был направлен Ермолов. Фельдмаршал воспретил ему переходить Днепр, разрешив переправить часть пехоты только в случае необходимости поддержать Платова, двигавшегося от Смоленска правым берегом реки. Чичагову приказано ускорить движение и войти в связь с главной армией. Положение Витгенштейна могло стать опасным; это сознавал Кутузов, на это же указывал и рескрипт императора Александра. Получая постоянные жалобы на вялость и нерешительность Кутузова от англичанина Роберта Вильсона, состоявшего при главной квартире, государь выражал опасение, что Наполеон успеет соединиться с Виктором и разбить Витгенштейна, прежде чем подойдет главная русская армия.

7 ноября, когда главная квартира Наполеона прибыла в Оршу, главные силы Кутузова находились в окрестностях Красного; авангард Ермолова сосредоточивался в Лядах; Платовъ преследовал остатки корпуса Нея по правому берегу Днепра к Дубровне; туда же двигался по большой дороге Бороздин; все партизанские отряды находились левее большой дороги; конный отряд ген.-ад. Голенищева-Кутузова прибыл в Бабиновичи.

Выбрав направление для преследования на Копыс, Кутузов получал все выгоды параллельного преследования и возможность предупредить Наполеона у Игумна или Бобруйска, если бы он повернул на это единственное открытое для него направление, имея в виду, что путь на Минск прегражден Чичаговым. Направление движения на Копыс, уклоняя русскую армию к югу, было невыгодно при единственном условии, что Наполеон двигается против Витгенштейна. Поэтому Кутузов обращал особое внимание передовых войск на выяснение истинного направления отступления Наполеона.

Это сведение особой важности было добыто Платовым и доставлено Кутузову 10 ноября. Накануне обнаружилось движение французской гвардии от Орши по большой дороге на Коханово, а значит, далее, на Борисов, приведя к неизбежной встрече с Чичаговым.

Кутузов предупреждал адмирала о возможности движения Наполеона на юг, на Погост и Игумен и рекомендовал высылать туда партизанов, а сам, продолжая главными силами параллельное преследование, дал соответствующие направления всем передовым и партизанским отрядам.

Наступая от Бреста к Минску, Чичагов рассчитывал на присоединение к нему войск Эртеля и Лидерса: при этом условии численность его армии возрастала до 60.000. Между тем Эртель уклонился от выполнения данного ему приказания, выслав лишь на Игумен незначительный отряд. Чичагов, считая свои силы недостаточными для выполнения поставленной ему задачи, решил ослабить заслон против Шварценберга и потребовал от Сакена высылки корпуса Эссена. Конечно, рассчитывать на современность прибытия этих войск было очень трудно.

В Минске адмирал получил первые сведения о дивизии Домбровского, которая направлялась с нижней Березины к Минску, но, будучи предупреждена авангардом Чичагова, повернула к Игумну; передавались слухи о соединении Домбровского с корпусом Виктора, причем общая численность французского отряда оценивалась в 50.000.

Этих сведений и слухов было совершенно достаточно, чтобы заставить адмирала остановиться в Минске. Причинами такого решения являлись и слабость своих сил и неопределенность положения противника, а также движение Шварценберга на Волковыск, являвшееся угрозой тылу армии Чичагова.

Однако продолжительное пребывание в Минске было невозможно. Уже 6 ноября получились известия о выполнении плана императора Александра на других пунктах театра войны, а высочайший рескрипт прямо приглашал адмирала к энергичным действиям. Государь писал: «Вы понимаете, до какой степени важно ваше соединение с графом Витгенштейном в окрестностях Минска или Борисова, чтобы спереди встретить войска Наполеона, тогда как большая армия их преследует».

Чичагов, успокоенный донесением о нахождении большой части корпуса Виктора против Витгенштейна, решает продолжать наступление и искать соединения с Витгенштейном между Березиной и Днепром. Для этого один казачий полк направляется на Игумен с целью преследовать отступавшую дивизию Домбровского; авангард графа Ламберта в составе 4 ¹/₂ т. двигается 7 ноября по Борисовской дороге к Юхновке, имея приказание занять Борисов и открыть сообщение с Витгенштейном. Главные силы идут на Борисов двумя колоннами: правая — гр. Ланжерона, следует за авангардом, а левая — ген. Воинова, идет через Усяжи и Антонополь. При левой колонне находился и адмирал-главнокомандующий.

8 ноября гр. Ламберт, сделав 35 верст, располагается у Жодина, а конница останавливается в 10 верстах от Борисова и освещает местность вплоть до города. Захваченные пленные показывают, что Борисовский тет-де-пон занят отрядом вюртемберцев в l ¹/₂ т., а также, что в Борисове со дня на день ожидается корпус Виктора. Все сведения сводились к тому, что французы покуда располагали на реке Березине небольшими силами, которые скоро должны были значительно возрасти, гр. Ламберт решает немедленно идти к Борисову, овладеть тет-де-поном и, разбив неприятельские отряды, не допустить их соединения.

Дав авангарду привал для варки пищи, граф Ламберт продолжает движение ночью и на рассвете подходит к Борисову. Здесь были укрепления, воздвигнутые в 1812 г. русскими инженерами в предвидении войны; работы еще не были закончены, когда Борисов был занят корпусом Даву. Построенные фронтом за запад, Борисовские укрепления не могли иметь значения для французов, а потому были уже частью срыты, когда армия Чичагова спешно двигалась к Минску. Но и в таком виде укрепления эти представляли серьезное препятствие для атакующего, состоя из двух редутов, соединенных между собой ретраншементом. Леса правого берега Березины охватывали укрепления, оставляя впереди их открытой полосу местности, шириной около версты. Большая дорога из Минска у самых укреплений поворачивала влево и, обогнув правый редут, спускалась с крутого берега к мосту. Южнее дороги, там, где она выходила из лесу, имелась командующая высота, отделявшаяся от левого редута глубоким оврагом.

Гарнизон Борисова состоял из сборных команд и частей вновь формировавшихся полков. Войска эти составляли остатки Минского гарнизона и были совершенно деморализованы поражением и потерей Минска. Начальник гарнизона ген. Брониковский успел дать знать о своем положении Домбровскому, который 8 ноября, сделав переход свыше 50 верст, в 10 час. вечера подошел к тет-де-пону. Всего с Домбровским подошло 2 т. пех., 500 кав., 12 ор. В полупереходе оставался арьергард в составе 1 бат. и 2 эск. Таким образом, общая численность Борисовского гарнизона возросла до 4 т. чел. В Борисове же Домбровский нашел предписание Бертье защищать этот пункт до последней крайности.

Незнакомый с местностью и не будучи в состоянии осмотреть ее засветло, Домбровский расположил свои войска по совету и указанию Брониковского. В 3 ч. утра войска уже встали в ружье на случай нечаянного нападения. И действительно, противник был близко. Еще за час до рассвета, Ламберт занял опушку леса, окружавшего укрепление. По беспечности, гарнизон Борисова об этом не подозревал и был атакован внезапно. Произошло замешательство и беспорядок, но поляки скоро оправились, и полковник Малаховский выбил из левого редута овладевший им 38 егерский полк и преследовал его до оврага. Тут увлекшиеся преследованием поляки были атакованы 7 егерским полком, и упорный бой за левый редут окончился переходом его в руки егерей.

Одновременно шел бой и за правый редут. Около 10 ч. утра оба укрепления достались гр. Ламберту; противник удерживал только ретраншемент. В это время, по дороге из с. Гура — Ушкевича обнаружилось движение пехоты и кавалерии, а отброшенные в лес польские батальоны вновь перешли в наступление, угрожая левому флангу русских. Ламберт вводит в дело последний резерв, обращаясь против показавшейся колонны, которая составляла арьергард Домбровского. Удачное действие 12 конно-артиллерийской роты заставило этот арьергард отойти назад к с. Гура Ушкевича и там переправиться по льду на левый берег Березины.

В 3 часа дня тет-де-пон был взят; пехота устремилась по мосту в город, где был полный беспорядок и деморализация. Паника распространилась и далее по дороге до Бобра. Большая часть дивизии Домбровского была уничтожена.

Вечером, когда бой закончился, стал подходить корпус Ланжерона, а 10 ноября у Борисова были главные силы 3 армии, имея отряды на реке выше и ниже города. Во время движения к Березине, от главных сил был выделен отряд Чаплица, который и прибыл в Зембин тоже 10 ноября.

Итого в этот день армия адмирала занимала Березину от Зембина до Унги, имея главную массу у Борисова.

Удалось занять выгоднейшую оборонительную линию на пути отступления французов. Чичагов верил в неизбежность гибели французской армии настолько, что разослал старшим начальникам приметы Наполеона, который не мог избежать плена.

Наполеон приближался к Толочину, когда получил роковое донесение о потере Борисовских предмостных укреплений. Положение остатков французской армии становилось критическим. Реки Березина и Ула преграждали ей все пути отступления. На Березине наиболее доступным являлся участок между Борисовым и д. Веселово, где долина реки значительно суживается.

Ула представляется менее серьезной преградой как по ширине, так и по качествам своей долины, но к западу от Улы тянутся ряд лесов и озер, являющихся второй оборонительной линией. Промежуток между обеими реками заполнялся каналами и озерами, превращая всю местность в сплошную непрерывную преграду. Но сообщение вдоль правого берега Березины было неудобно; переброску войск надо было совершать кружным путем через Докшицы. Ближайшие к Борисову мостовые переправы находились в Веселове и м. Нижнее Березино. Для движения к Веселову надо было свернуть с большой дороги на Кострицу или идти от Борисова по левому берегу реки. По переправе через Березину путь этот вел на Зембин по длинному дефиле, образуемому мостами и гатями по болотистой р. Гайне, а у Молодечны выходил на большую дорогу из Минска в Вильно. К Нижнему Березино вела дорога от Бобра через Ухвалу; перейдя Березину, путь этот шел через Игумен в Минск.

К вечеру 10 ноября положение сторон было таково. Французы находились на середине между Днепром и Березиной; голова армии достигла Бобра; Наполеон с гвардией и главные силы прибыли в Толочин. Впереди у Лошницы был Удино, который с остатками дивизии Домбровского имел до 10 тыс. и представлял собой авангард армии: к северу, у Череи, располагался Виктор с 12 тыс.

Чичагов с 30 тыс. овладел переправой у Борисова и частью сил перешел на левый берег реки. Витгенштейн с 30 т. стоял против Виктора. Армия Кутузова приближалась к Днепру, имея отряды Платова и Ермолова в расстоянии перехода от хвоста французской армии. Наполеону грозило окружение вдвое превосходными силами; надежда на спасение заключалась в трудности установить связь и согласовать действия отдельных русских армий.

Предоставив Удино свободу действий, поставив ему лишь цель — овладеть где-либо переправой через Березину, Наполеон согласился с мнением Жомини — переправить армию вблизи Борисова и продолжать отступление на Вильну кратчайшим путем. Удино послано приказание овладеть бродом у Веселова, навести там мосты и обеспечить их укреплениями. Для прикрытия же переправы со стороны Витгенштейна, Виктору приказано занять дорогу из Лепеля в Борисов, для чего передвинуться из Холопеничей к Баранам.

Успех, одержанный русскими у Борисова, стоил недешево; начальник авангарда армии гр. Ламберт был ранен и выбыл из строя. С этой минуты несение всех обязанностей авангарда как-будто прекращается. Вечером 9 ноября гр. Ланжерон переводит корпус на левый берег Березины, посылает Витгенштейну известие о занятии Борисова, но не принимает мер для разведки к стороне Бобра.

На следующий день в Борисов прибывает Чичагов и назначает начальником авангарда гр. Палена 2 с приказанием — на рассвете 11 ноября выступить на Лошницу.

Это движение привело к поражению гр. Палена, отступившего к Борисову в полном расстройстве. Войска Удино преследовали его по пятам. Чичагов приказал очистить город. Можно себе представить картину этого отступления. «Все устремилось в беспорядке к мосту, который вскоре оказался загроможденным артиллерией, обозами, маркитантскими повозками и вьюками. Главнокомандующий поспешил перебраться на правый берег реки, и, чтобы очистить ему дорогу, с моста сталкивали повозки и лошадей в воду».

Потеря Борисова, отход на правый берег Березины свели задачу Чичагова на пассивную оборону реки. Кроме того, неудача 11 ноября лишила адмирала самоуверенности и, конечно, отразилась на его последующих действиях.

Предполагая, что французы постараются проложить себе дорогу на Минск переправой около Борисова, Чичагов оставался, с главными силами у тет-де-пона; отряд Чаплица перешел к Брили и занял Зембин. В Ушкевичи отправлен отряд гр. Орурка с целью противодействовать переправе противника у мест. Нижнее Березино. Оба отряда приняли указанное им распоряжение 12 ноября.

Удино определял численность противника в 20 тыс., к которым еще должен был присоединиться Витгенштейн. Успех переправы становился сомнительным. Оценивая броды у Ухолод, Стахова, Студенки и Веселова, — Удино, конечно, остановился на переправе у Студенки ^[1]. Против Ухолод и Стахова решено было производить демонстрации. Однако разведка заставила Удино колебаться относительно переправы у Студенки, но Наполеон категорически приказал продолжать работы, послав в распоряжение Удино всех уцелевших понтонер, сапер, генералов Эбле и Шаслу.

С 11 на 12 ноября Виктор ночевал у Холопеничей; поэтому на другой день, слыша канонаду между Холопеничами и Батурами, Наполеон считал свою операцию обеспеченной. Донесение же Виктора об отступлении на Лошницу было полной неожиданностью и грозило крупной опасностью, открывая переправу у Студенки ударам Витгенштейна. В 5 ч. утра 13 ноября Наполеон посылает Виктору приказание — немедленно с 2 дивизиями перейти на Лепельскую дорогу к Кострице, оставив арьергард на дороге из Холопеничей в Лошницу для прикрытия движения французских войск по большой дороге.

Наполеон предполагал, что Виктор к полудню займет Кострицу. Намереваясь переправиться в ночь с 13 на 14 ноября, он хотел сосредоточить для этой операции Удино, Виктора и гвардию. Арьергарду Даву приказано удерживаться между Крупками и Начей, покуда переправа не закончится. Остальные войска должны эшелонировать между Начей и Неленицей. Наполеон все еще надеялся завершить кампанию удачной операцией.

14 ноября в 10 ч. утра на подходе к Борисову получилось донесение Виктора, разрушившее последние надежды великого полководца. Оказалось, что приказание занять Кострицу Виктор получил уже на марше к Лошнице и, найдя новое направление неприемлемым, продолжал отходить к Лошнице.

Гибель французской армии была неминуема. Простой взгляд на карту указывает, что Витгенштейн мог подойти к Студенке в самом начале перехода французами Березины. В сумерках вступил Наполеон в Борисов, а 2 французский корпус в это время стягивался к Студенке. Чтобы ввести в заблуждение Чичагова, одновременно с занятием Студенки, направили вниз по реке к Ухолодам батальон пехоты, которому сопутствовали толпы безоружных, принятые с противоположного берега за сильные колонны.

Отступление великой армии. (Верещагина).

В ночь на 13 ноября Витгенштейн уведомил Чичагова об отходе Виктора от Череи и предполагалъ, что французская армия поворотит к Бобруйску, потому что иначе Виктор продолжал бы держаться у Череи. Прибавив ряд других более мелких соображений, Чичагов решил, что Наполеон намерен форсировать Березину в нижней части ее течения. Вопреки мнению старших генералов и начальника штаба, адмирал решил немедленно передвинуть свои силы к югу. Гр. Орурк, сделав 50-верстный зимний переход, к утру 14 ноября занял м. Нижнее Березино. У предмостных укреплений оставлен Ланжерон с 4 — 5 тыс. Адмирал с резервом в 14 — 16 тыс. к вечеру прибыл в с. Забашевичи; Чаплицу приказано наблюдать верхнее течение реки постами, а самому прибыть к Борисову. Такова была группировка сил адмирала Чичагова к утру 14 ноября, т.е. к тому времени, когда решалась судьба Наполеона и остатков великой армии к северу от Борисова у д. Студенки. Уже вечером 13 ноября в Забашевичах Чичагов получил уведомление Витгенштейна, изменявшее смысл прежних его соображений. Известие же о движении Витгенштейна на Холопеничи, без объяснения причин, Чичагов принял как указание на возможность переправы французов выше Борисова. Адмирал предписывает Чаплицу остаться в прежнем положении, а Ланжерону подкрепить его. Увы, эти распоряжения дошли по назначению, когда форсирование Березины французами закончилось.

Ночью отряд Чаплица добыл сведения, что вся французская армия сосредоточилась между Старым и Новым Борисовым, что строят мосты, которые могут быть наведены у Брили или Веселова. Одновременно гр. Ланжерон приказывает очистить Зембин, Веселово и Брили и идти к тет-де-пону. Чаплиц, сознавая важность сохранения своего положения, посылает адъютанта к Чичагову, доносит Ланжерону о происходящем у Студенки и приказывает своему отряду сосредоточиться напротив — у Брили. Очищая Зембин и Веселово, Чаплиц не сделал распоряжения уничтожить мосты и гати, образующие ряд трудных дефиле. Это упущение стало в ряд главнейших причин, позволивших остаткам французов ускользнуть от конечной гибели. Ночью же Чаплиц получает настойчивое приказание Ланжерона следовать к Борисову, что и исполняет перед рассветом, оставив у Брили отряд ген. Корнилова в составе: 1 егерского, 2 казачьих полков и 4 орудий.

На рассвете Наполеон прибыл в Студенку. В это время Чичагов находился от переправы в двух переходах. В таком же положении был и Витгенштейн, который, заняв Бараны, выдвинул передовые войска к Янчине и Кострице. Кутузов значительно отстал. Только Платов и Ермолов ночевали в небольшом расстоянии от французского арьергарда. Французы могли окончательно сосредоточиться к переправе не ранее вечера 15 ноября.

Приступая к форсированию переправы, Наполеон имел 14 тыс., против которых стоял отряд Корнилова. В первый день к нему могли подойти: Чаплиц и частью Ланжерон. И при этом условии за Наполеоном было обеспечено двойное превосходство сил, т.е. на 14 ноября обстановка сложилась для французской армии благоприятно. Положение могло измениться лишь 15 ноября, с подходом сил Чичагова и Витгенштейна.

На рассвете 14 ноября началась постройка двух мостов в расстоянии 100 сажен один от другого.

Работы эти были обнаружены отрядом Корнилова, который пытался мешать им, покуда огонь его 4 орудий не был подавлен артиллерией гвардии и 2 корпуса. После полудня перешел по мосту корпус Удино и, переменив фронт на юг, стал наступать против Корнилова. Одновременно был выслан отряд к Зембину для захвата важных французам дефиле.

Корнилов постепенно отходил к Стахову, где был поддержан Чаплицем, вернувшимся по собственной инициативе. Чаплицу удалось остановить наступление французов, но он не мог их оттеснить, а потому переправа продолжалась беспрепятственно.

Только получив 14 ноября донесение Ланжерона о происходящем у Стахова, Чичагов понял положение дел и приступил к распоряжениям по сосредоточению своей армии к месту переправы французов. Исполнение встретило огромное затруднение, потому что войска лишь накануне совершили переход в Забашевичи, откуда теперь и выступили слишком поздно.

14 ноября Чаплиц был поддержан лишь двумя полками пехоты, а к вечеру, когда все было кончено, стали еще приходить подкрепления и прибыл Ланжерон. Витгенштейн в этот день перешел с главными силами из Баран в Кострицу; передовой отряд Альбрехта следовал на Немоницу и установил связь с Платовым, а авангард Властова перешел Жидонов.

В этот же день к вечеру французы имели на правом берегу Березины, между Брили и Стаховым, около 7 тыс. (Удино и Домбровский); все остальные были еще на левом берегу, занимая сильно растянутое расположение. Утром 15 ноября к переправе подошли 2 дивизии Виктора, а за ними войска вице-короля и Даву. Наполеон перешел на правый берег, перенеся главную квартиру в д. Занивки (в настоящее время не существует)^[2]. В течение 15 ноября на правом берегу противники ограничились перестрелкой. Осмотрев позиции Чаплица, адмирал решил действовать оборонительно и перейти в наступление только в случае отхода французов на Зембин.

Между тем Витгенштейн 15 ноября продолжал наступление на Борисов, будучи уверен, что Наполеон намерен переправиться к югу от большой дороги, но обстановка выяснилась уже по подходе к Кострице. Оказывалось, что движение французов и переправа их были совершенно обнажены со стороны Витгенштейна, который и мог остановить всеми силами в любой точке между Борисовым и Студенкой. Только при движении на Студенку можно было рассчитывать достигнуть существенных результатов, но Витгенштейн выбрал направление на м. Ст. Борисов. Возможность стать лицом к лицу с Наполеоном оказала на Витгенштейна роковое влияние.

Согласно с принятым решением, авангард Властова (5 тыс.) двинут на Ст. Борисов; за ним следовали главные силы под начальством Витгенштейна, почему-то оставившего еще резерв Фока у Кострицы. Платову, Ермолову и Милорадовичу послана просьба атаковать французскую армию с тылу.

Властов, выйдя на опушку леса, которым пролегала дорога на Ст. Борисов, обнаружил движение французов на Студенку. Неожиданно открыл огонь. Артиллерия произвела у французов панику; часть бросилась бежать к Студенке, часть — к Борисову. На позицию, занятую против Борисова, прибыл Витгенштейн с главными силами и послал в город предложение оставшимся там французам сдаться. Это была дивизия Партуно. После отчаянного сопротивления остатки дивизии положили оружие ^[3]. За 15 ноября корпус Витгенштейна взял 7 тыс. пленных.

У Студенки, на левом берегу Березины, к вечеру 15 ноября осталась одна дивизия пехоты, 2 кавалерийские бригады, огромные толпы отсталых и многочисленные обозы. Наполеон хотел удерживать переправу 16 ноября, чтобы сохранить путь отступления для дивизии Партуно и отсталых. С этой целью еще одна дивизия перед рассветом перешла обратно на левый берег.

Тем временем Чичагов установил связь с передовыми частями Витгенштейна и Платова. Как только было замечено оставление Борисова дивизией Партуно, город был занят пехотным полком, перебравшимся через реку по остаткам моста. С другой стороны в город проник Сеславин и казаки Платова. Чичагов сосредоточился к Борисову, за исключением отряда гр. Орурка, остававшегося еще у д. Ушкеличи.

Решив атаковать противника, стоявшего против Чаплица, Чичагов назначил начало действий в 9 ч. утра и просил содействия Витгенштейна. У французов между Брили и Стаховым было 10 тыс., а у Студенки около 7 тыс. Общий резерв — гвардия (6.500) стояла у д. Занивки; наконец у Зембина были остатки 3 корпусов, силой до 2.500 человек.

Местность на правом берегу Березины слегка волниста, покрыта лесом, через который идет дорога из Борисова на Зембин. Лес значительно стеснял действия конницы, а артиллерия могла расположить лишь на дороге несколько орудий. У стоявших против Чаплица французов в первой линии был Удино и во второй — Ней. Молодая гвардия под начальством Мортье составила резерв. Чаплиц, построив свои войска в 3 линии, начал наступление с рассветом. Отбросив передовую французскую цепь, Чаплиц быстро подавался вперед, уверенный в поддержке главных сил, которые, по уверению адъютанта адмирала, следовали невдалеке. Встретив сопротивление на главной позиции, Чаплиц вынужден был несколько часов вести артиллерийский и ружейный огонь в ожидании подхода обещанной поддержки. Оказалось, что Чичагов выслал с этой целью 2 дивизии под командой своего начальника штаба Сабанеева. Дивизии шли по лесу в нескольких линиях густых стрелковых цепей, а сблизившись с Чаплицем они с барабанным боем и громким «ура» бросились вперед. Это наступление было остановлено стремительной атакой французских кирасир Думека. Замешательство достигло высокой степени, когда подходившие с тылу стрелковые цепи открыли огонь. Чаплицу удалось привести свои войска в порядок, но начатое наступление в этот день больше не продолжалось.

На левом берегу Березины, где французы имели всего 7 тыс. Виктора, разыгрался бой у Студенки с авангардом Витгенштейна. С рассветом Властов выступил, имея впереди генерала Родионова, и направился к Студенке. Из д. Бытчи Родионов выбил французские передовые части и разведал расположение Виктора. Наступая вдоль Березины, стрелки заняли перелесок, отстоявший на пушечный выстрел от нижнего места. Это дало возможность направить сюда огонь артиллерии, сосредоточив его против масс повозок и толпы людей. Тогда все в паническом ужасе бросились к мостам, где массы людей погибли задавленными или сброшенными в воду.

Однако вскоре части баденской бригады, направленные из Студенки, выбили русских из перелеска и с обеих сторон завязался горячий огневой бой. Замечая постепенное развертывание русского авангарда, Виктор направляет в атаку Бергскую бригаду и баденский гусарский полк. Атака встречена убийственным огнем и заканчивается неудачей, а подошедшие из главных сил егеря идут в штыки и преследуют французов. Положение Виктора становится критическим. Отступления нет, потому что мосты загромождены, а противник усиливается и переходит в наступление. Пущенной в дело коннице тоже не удается достигнуть успеха. Наступившая темнота приостановила атаку, но канонада продолжалась. Обе стороны понесли значительные потери.

Сидя в Борисове, Витгенштейн вечером 16 ноября узнал о результатах боя у Студенки. Предполагая, что французы продолжают удерживать левый берег значительными силами, он решил на следующий день не атаковать французов, оставаясь на своих позициях. Этим, по мнению Витгенштейна, обеспечивалось содействие приближавшихся войск Кутузова, а Платов мог выйти на путь отступления неприятеля и отразить его. Такое решение встретило полное сочувствие адмирала, и вот французы продолжают свое отступление совершенно беспрепятственно.

Около 4 ч. утра 17 октября Виктор закончил переправу и последовал за Наполеоном, выступившим из Брили в 6 ч. утра. Обязанности арьергарда нес Ней, занявший позицию на повороте дороги на Зембин. Тут Ней оставался, пока артиллерия и обозы миновали дефиле на р. Гайне. 8 ч. 30 м. утра Эбле зажег мосты, а на берегу появились казаки и передовые части Властова. В это время у Студенки пространство не менее квадратной полуверсты было заполнено всевозможными повозками с добычей, награбленной в Москве. Безоружная толпа, окружавшая обоз, пыталась спастись через пылающие мосты или по льду, ломавшемуся под людской тяжестью. Иные пробовали перебраться вплавь. Немногим удалось спастись; большинство погибло или взято в плен.

Невозможно дать точную цифру потерь французов при переправе, потому что неизвестна численность армии к началу переправы. Достаточно сказать, что в результате этой операции в боевом смысле от великой армии ничего не осталось; переправившиеся 9 тыс. спаслись бегством.

Однако, как ни ничтожна горсть французов, ушедших из России, но она имела огромное значение в последующей борьбе Наполеона с коалицией, дав кадр для сформирования новой армии. Поэтому план императора Александра удался лишь отчасти. В этом повинны недостатки самого плана, указанные в начале исследования, а также и исполнители. Впрочем, трудно винить Чичагова и Витгенштейна, заведомо ничтожных полководцев, в том, что у них не хватило мужества вступить в единоборство с Наполеоном. И ни в каком случае нельзя присоединиться к общественному мнению великой годины Отечественной войны, возложившему всю ответственность на Чичагова. Вспомним, что такие люди, как Ермолов, смели идти против общественного мнения. Поэтому немудрено, что в своих записках Ермолов говорит про Чичагова: «Чувствую с негодованием, насколько бессильно оправдание мое возлагаемых на него обвинений».