«БОРОДИНО»
– Скажи-ка, дядька, как всё было?
Что на войне происходило
В былые времена?
Как вам служилось на походе,
И что судачили в народе
О славном для России годе
И дне Бородина?
– Ребятки, было время злое,
Хлебнул народ немало горя.
Война страшней чумы.
Солдат изрядно перебило,
Повсюду братские могилы,
И если бы остались силы –
Не сдали бы Москвы!
Мы отступали от границы,
Жара! Водой тут не напиться,
Манерки[1] не достать.
Уныло двигались колонны,
Понуро рядом эскадроны –
Все, как пугливые вороны.
Пора б орлами стать!
Перед Москвой, Смоленск оставя,
Мы, наконец, счехлили знамя
И встали крепко тут.
Заночевали. Утром рано,
Сквозь волны зыбкого тумана,
Под звуки флейт и барабана, –
Глядим – идут, идут!
Наш лагерь быстро оживился,
И каждый вдруг приободрился,
Свой занимая пост.
И думал я в тот час пред битвой,
Храним напутственной молитвой,
Французу долг вернуть нехитрый,
В строю и в полный рост.
Шевардино! Мне это место,
Где даже пулям было тесно,
Запомнится навек.
Там мы кололи и стреляли,
Врага в редут не допускали,
И дотемна там задержали,
Замедлив его бег.
Вторая ночь на поле бранном,
Холодном, звёздном и туманном
На тесном биваке.
Костры покрыли всю округу,
Я помянул молитвой друга,
Перевязал чем было руку,
Обмыв её в реке...
Постель солдатская готова:
Нашлась подгнившая солома,
Раскатана шинель.
Французы шумно ликовали,
Но мы их вой не замечали.
Мы гордо, молча отдыхали.
Мы ждали главный день!
И он пришёл – день славной битвы!
С утра начищены, побриты,
Под барабанный бой,
Солдаты строятся как надо.
И унтера стараться рады,
Не за чины, не за награды
Вести нас за собой!
Полковник наш – отец солдатам –
Воскликнул громко: «В бой, ребята!
Да будет славный бой!»...
Как жаль, картечь его сразила.
Здесь схватка многих поглотила.
И ныне братская могила
На месте битвы той...
На флешах[2], что мы подкрепляли,
Был сущий ад. По ним стреляли
Почти со всех сторон.
Там море крови, плоть кусками,
Барбет[3] заваленный телами.
Но через сталь, и через пламя
Туда нас вёл Багратион.
Весь день пронёсся как мгновенье:
Носились лошади как тени
Убитых ездоков.
Мы часто строились в кареи[4],
По нам стреляли батареи,
Но, видит бог, мы не робели,
Смыкая строй штыков.
Под грохот зверской канонады,
В тот день сражались все как надо,
Не шли к врагу в полон...
Смеркалось. Битва затихала.
Смерть жатву с поля собирала,
На щедрый пир она сзывала
Собак, волков, ворон...
Да, было время! Были люди!
Такое вряд ли позабудет
Наш мученик-народ.
В годину тяжких испытаний
Русь, как один большой Сусанин,
Врага в любую глубь затянет,
Но всё равно его побьёт!
|
Написано в день Бородинского сражения
26 августа (7 сентября) 19 года.
[1] Манерка – пехотная водоносная фляга.
[2] Флешь – полевое оборонительное, незамкнутое с тыла, земляное укрепление для артиллерии и пехоты.
[3] Барбет – насыпь в виде бруствера, защищающая орудия и орудийные расчёты в полевых оборонительных сооружениях.
[4] Кареи или каре – сомкнутый в виде прямоугольника или квадрата строй пехоты, обращенный лицом наружу, для защиты от атак кавалерии.
|
