«Новизна составляет переходную, текучую, случайную сторону искусства; вечное и неизменное определяет другую его сторону» - этим положением, сформулированным Шарлем Бодлером в эссе «Художник современной жизни», можно очень точно охарактеризовать совместную выставку живописных работ Татьяны Парфеновой и скульптур Наталии Карповой. Казалось бы, ничто не отстоит так далеко друг от друга, как бронза и масло, тем не менее, творческие методы, которыми Татьяна Парфенова и Наталия Карпова запечатлевают образы неуловимых состояний, пересекаются не единожды. Прежде всего, обоим авторам характерно почти парадоксальное сочетание романтизма и классицизма: в их работах прекрасно «уживаются» необузданное вдохновение и культ формы. Снова вспоминается Бодлер, отметивший как-то, что «у выдающихся поэтов не встретишь такой метафоры, такого эпитета или сравнения, которые не вписывались бы с математической точностью в данные обстоятельства, потому что эти сравнения, метафоры и эпитеты черпаются из неиссякаемой сокровищницы вселенской аналогии». Так, скульптуры «Журавли» и «Реквием» изначально задумывались вписанными в совершенно конкретные ландшафты, благодаря чему авторский замысел раскрывается во всей полноте. А кажущаяся казуальность, локальность и незначительность сюжетов полотен «Пляж», «Снежные дюны» и «Травы неуловимое движенье» благодаря разнице в масштабах изображения природы и человека не столько указывает последнему на его место во вселенной, его слабость, незначительность, сколько напоминает о том, что мы являемся такой же частью мироздания, как волны или трава.Несмотря на отмеченную выше разницу выбранных средств (живописец Татьяна Парфенова создает новое пространство на заданной плоскости, скульптор Наталия Карпова вписывает новую форму в заданное пространство), обе художницы идут к общей цели, а именно: уловить в настоящем – непреходящее, т.е. отыскать тот самый бодлеровский героизм современной жизни во всей его противоречивости, двойственности, полноте. Например, в целом цикле работ, посвященном городским крышам, среди которых есть не только знаменитые петербургские, но и венецианские, и пражские, Татьяна Парфенова достигает космогоничной обобщенности через предельную характерность частного. Показательно, что капризный и своенравный абрис «Старого города», словно подтаивающий от лучей весеннего солнца на полотне «Солнечные крыши», превращается в призрачное, но неотступное воспоминание, в «Ностальгию» по городу. Наталия Карпова, напротив, движется от общего к частному: в созданных ею метафоричных образах, будь то ангел, дева или дитя, слышен хор своеобразных, уникальных голосов всего того, из чего складывается история человечества. Так, текучий пластический строй «Благовещения» позволяет зрителю найти близкие лично ему мотивы.Само словосочетание «героизм современной жизни» таит в себе неприметный на первый взгляд оксюморон, объединяя горнее и дольнее: героизм – принадлежность мифа, истории, а современной жизни куда как более соответствует бытовой жанр. Улавливая красоту сегодняшнего дня и более того – красоту сиюсекундную, Татьяна Парфенова и Наталия Карпова получают ключи к осознанию высшего порядка. Это, безусловно, позволяет назвать их «художниками современной жизни». Карина Новикова