Выставка посвящена 180-летию со дня написания А.С. Пушкиным стихотворения «Моя родословная». Чтобы рассказать о давних событиях на достоверном языке, на выставке представлены рукописи Пушкина, историко-мемуарные документы, портреты исторических лиц и современников поэта. Копии картин и гравюр, иллюстрирующие события разных эпох, соседствуют с реминисценциями исторических сюжетов и образов Натальи Аксёновой, Петра Бунина, Бориса Козмина, А.И. Пиллара, Рудольфа Яхнина.
Непосредственным поводом к написанию стихотворения послужила заметка Фадея Булгарина в фельетоне «Второе письмо из Карлова на Каменный остров» («Северная пчела» 1830 № 94 от 7 августа): «Рассказывают анекдот, что какой-то поэт в Испанской Америке, также подражатель Байрону, происходя от мулата или, не помню, от мулатки, стал доказывать, что один из предков его был Негритянский принц. В Ратуше города доискались, что в старину был процесс между шкипером и его помощником за этого Негра, которого каждый из них хотел присвоить, и что шкипер доказывал, что он купил Негра за бутылку рому… Думали ли тогда, что к этому Негру признается стихотворец. Vinita’s vanitatum…».
Находясь во время появления данной непристойной публикации в Болдино, в ожидании окончания карантина, и, наконец, желанного союза с Натальей Николаевной Гончаровой, Пушкин, по собственному признанию, написал «пропасть полемических статей». Среди них «Опыт отражения нелитературных обвинений», где Пушкин пишет: «В одной газете (почти официальной) сказано было, что прадед мой Абрам Петрович Ганнибал, крестник и воспитанник Петра Великого, наперсник его (как видно из собственноручного письма Екатерины II), отец Ганнибала покорившего Наварин (см. памятник, воздвигнутый в Царском Селе гр. Ф.Г. Орлову), генерал-аншеф и проч. – был куплен шкипером за бутылку рому. Прадед мой, если был куплен, то, вероятно, дешево, но достался он шкиперу, коего имя всякий русский произносит с уважением и не всуе. Простительно выходцу не любить ни русских, ни России, ни истории её, ни славы её. Но не похвально ему за русскую ласку марать грязью священные страницы наших летописей, поносить лучших сограждан и, не довольствуясь современниками, издеваться над гробами праотцев».
Впоследствии, объясняя свой ответ на опубликованные Булгариным инсинуации, который в литературной памяти остался не как реальный литературный деятель, а как символ моральной нечистоплотности, готовности торговать своими убеждениями и сотрудничать с полицейскими органами ради материальных выгод, Пушкин в письме к шефу жандармов А.Х. Бенкендорфу от 24 ноября 1831 года резюмировал: «Я чрезвычайно дорожу именем моих предков, этим единственным наследством, доставшимся мне от них».
Тогда же в 1830 г. в Болдино Пушкин пишет стихотворение «Моя родословная».
Идея, выраженная в стихотворении, противопоставлявшего новой знати родовитое дворянство и свой древний род, состоит в том, что если предки новой знати сделали карьеру лакейством придворной службой, перебежкой из вражеской армии и пр., то предки Пушкина всегда отличались независимостью, честью, воинской доблестью, верностью убеждениям, оппозиционным духом.
Пушкин в «Моей родословной» останавливается на узловых событиях русской истории, упоминание о которых подчинено сюжету стихотворения – история рода, война Александра Невского, борьба Ивана IV Грозного с боярством, Козьма Минин и освобождение Москвы, Пётр и сопротивление его деятельности, дворцовые перевороты XVIII века, новая знать из потомков царских лакеев, оскудение старинных родов.
Для Пушкина «история дома» – один из важнейших путей приобщения к истории Отечества. Живые нити истории связывали Пушкина через цепь предков с разными эпохами.
В 1825 году вдали от столичной суеты, в Михайловском, родовом гнезде Ганнибалов, Пушкин наедине с книгами, собственными размышлениями и тенями предков создает трагедию «Борис Годунов».
О роли своих предков в событиях Смутного времени Пушкин узнаёт из «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина. Об этом он пишет в «Начале автобиографии»: «В малом числе знатных родов, уцелевших от кровавых опал царя Ивана Васильевича Грозного, историограф именует и Пушкиных».
Через несколько лет после завершения «Бориса Годунова» Пушкин 31 июля 1827 г. в Михайловском начал писать исторический роман в прозе, главный герой которого его прадед Абрам (Ибрагим) Петрович Ганнибал. В романе наряду с Ганнибалами вспоминается сплетавшийся с ними род Ржевских, ведущий своё начало от киевских князей Рюриковичей, к которому принадлежала бабушка поэта Мария Алексеевна Ганнибал. И здесь, как и в «Борисе Годунове», Пушкин обращается к «своей» эпохе - именно к своей, поскольку тогда жили и творили историю его предки.
В статье «Опровержение на критики» Пушкин писал: «Дикость, подлость и невежество не уважает прошедшего, пресмыкаясь пред одним настоящим. И у нас иной потомок Рюрика более дорожит звездою двоюродного дядюшки, чем историей своего дома, т. е. историей отечества». «Конечно, - пишет далее Пушкин, - есть достоинство выше знатности рода, именно: достоинство личное, но я видел родословную Суворова, писанную им самим; Суворов не презирал своим дворянским происхождением.
Имена Минина и Ломоносова вдвоем перевесят, может быть, все наши старинные родословные – но неужто потомству их смешно было бы гордиться сими именами».
Пушкин стал первым историком собственного рода, посвятив ему ряд произведений: «Борис Годунов», «Арап Петра Великого», поэму «Езерский», «Начало автобиографии», страницы статьи «Опровержение на критики», «Историю Пугачевского бунта» и стихотворение «Моя родословная».
Л.В. Козмина, кандидат филологических наук, хранитель музея-усадьбы Ганнибалов, предков и современников А.С. Пушкина
