К публикации готовится сборник материалов краеведческой конференции, прошедшей в апреле 2004 года и посвященной 100-летнему юбилею Николая Воронина. В докладе заведующей сектором исследования памятников архитектуры Владимиро-Суздальского музея-заповедника Т. П. Тимофеевой "К вопросу о пятиглавии Успенского собора Андрея Боголюбского во Владимире" прозвучала интереснейшая гипотеза, заставляющая по-новому взглянуть на историю всемирно известного памятника архитектуры XII века, внесенного в Список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.
С тезисами доклада нас знакомит автор.
Вопрос о количестве глав Успенского собора 1158-1160 гг. во Владимире нельзя считать закрытым. Принятое в науке мнение об одноглавии собора так же требует доказательств, как и мнение о пятиглавии, которое высказывалось еще в начале XX века Е.Е. Голубинским, Д.Н. Бережковым, Н.А. Артлебеном и др. Считаю возможным привести в доказательство первоначального пятиглавия Успенского собора следующие аргументы.
1. Источниковедческий материал. Свидетельства ряда летописей (Лаврентьевской, Троицкой, Летописца Переславля Суздальского, Владимирского летописца) о закладке собора под 6666 (1158) годом не упоминают ни о каком "верхе", что естественно. В тех летописях, где в сообщениях о закладке церковь названа одноглавой - "об едином версе" (в Тверской, Воскресенской, Никоновской, летописи Авраамки), эта подробность явно появилась позже, после сообщений об окончании строительства. В сообщениях же об окончании строительства в 6668 (1158) все летописи проявляют интерес к "верху" собора и все, за исключением Рогожского летописца, называют один "верх": "и верхъ ея позлати". Единственная летопись - Рогожский летописец - называет верхи во множественном числе: "и врьхи ея позлати". Что же произошло? Очевидно, при переписке текста, лежащего в основе всех летописей, включая Лаврентьевскую, произошла ошибка, и литера "Ы" превратилась в "Ъ", что вполне вероятно. Не случилось этого только в Рогожском летописце, где "Ы" не изменилась. В особом положении оказывается здесь Ипатьевская летопись. В ней Успенский собор Андрея Боголюбского трижды назван пятиглавым. Записи о закладке и окончании собора соединились под одним годом - 6666, то есть последняя - задним числом.: "Сверши церковь 5 верхов и все верхы золотом украси…" Эта запись об окончании могла лечь в основу двух других сообщений - под 1175 годом в Похвале Андрею Боголюбскому: "и пять верховъ ея позолоти" и под 1183 годом в рассказе о пожаре: "и вся пять верхов златая сгоре"). Н.Н. Воронин все три чтения Ипатьевской летописи назвал "ошибкой летописца". На самом деле "ошибкой летописца" представляется мне порча первоначального текста во многих летописях, когда из "верхы" получился "верхъ".
2. Политические амбиции Андрея Боголюбского. Пятиглавие Успенского собора, соперничавшего с 13-главой Киевской Софией и многоглавой Десятинной церковью, даже в XII веке, когда преобладали одноглавые храмы, вполне допустимо и оправданно. Сравнение с Десятинной церковью очевидно: это выделение десятой доли княжеского дохода, внесенное в летопись. Десятинная церковь, по мнению некоторых исследователей, была Успенской. Софийский собор тоже, по существу, посвящался Успению. Высота Успенского собора (33 м против 29 м Киевской Софии) и пропорции высоты (как в церкви Покрова - самом стройном из белокаменных храмов) выражают стремление выделить его перед другими главными храмами, а Владимир - перед Киевом, "городом Владимира" и "городом Ярослава". Известно желание "самовластца" Андрея Боголюбского "сей град обновити митропольею".
3. Конструктивный риск. Центральная глава Успенского собора своими размерами - 6,5 в диаметре - превосходит предел возможного в белом камне (6 м). По сравнению с плинфой белый камень гораздо тяжелее, а строительство сопряжено с риском. Белокаменные храмы и с гораздо меньшим барабаном - около 5 м в диаметре - обрушивались (церковь Бориса и Глеба в Кидекше, собор в Боголюбове). Белокаменный собор, да еще пятиглавый - это был самый яркий "манифест" (выражение Н.Н. Воронина) власти и могущества, но отличался технической ненадежностью.
4. Сравнительный материал. Технические возможности шестистолпного храма, каким является собор Андрея Боголюбского, не исключают пятиглавия. Напротив. Таковы все известные пятиглавые храмы домонгольского времени: Новгородская София, черниговский Спасо-Преображенский собор, Никольский собор на Ярославовом дворище в Новгороде. Над шестистолпным объемом расположено пять глав и в Софийском соборе Киева. Отличие этих зданий от Успенского собора - плинфа. Тем более дерзким был замысел Андрея Боголюбского, построившего пятиглавый храм из белого камня.
5. Неестественность пятиглавия перестроенного собора. Именно тяжелый, слишком тяжелый верх и стал причиной разрушения собора при пожаре 1185 (1183) года. Простояв чуть более 20 лет, он потребовал серьезной перестройки. Сам по себе пожар, даже такой опустошительный ("все огнь взя без утеча"), не мог разрушить белокаменный храм. Вероятно, собор уже успел прийти в аварийное состояние, пожар только ускорил катастрофу. Перестройка Успенского собора стала первой работой строительной дружины Всеволода Большое Гнездо. При этом Всеволод явно не имел в виду никакой новой "концепции" собора, что сказалось и в отсутствии новой программы резной декорации. То обстоятельство, что пришлось заново ставить четыре малые главы, не может считаться аргументом за их отсутствие у первоначального храма. Наоборот, их наличие обязало Всеволода восстановить количество "верхов", а не менять радикально первоначальный замысел. Оставить собор одноглавым князь не мог по политическим мотивам, а поставить покосившиеся или даже упавшие главы на прежние места тоже не мог - по техническим причинам. Поэтому и появились пристройки-галереи. Их принято интерпретировать как усыпальницу. Однако для собственно усыпальницы хватило бы одного яруса, верхний в данном случае бесполезен. Главная цель этих пристроек - поддерживать новые главы. При этом новый верх с "разбежавшимися" главами и двумя ярусами закомар явно имеет неестественный, вынужденный, "компенсаторный" характер, который слабо вяжется с аристократическим "эстетством" Всеволодова зодчего и в целом белокаменного зодчества. Пятиглавие древнерусских храмов, по крайней мере до XVII века, обычно выглядит компактной, слаженной группой, без растянутых интервалов между средней и боковыми главами.
6. Особенности боковых глав. Постановка боковых глав несимметрична: восточные ближе к центру и меньше по диаметру. Для восточной пары глав пришлось выполнить специальные подпружныке арки. Западную пару поставили над хорами, через неф от средней главы (чего нет в других пятиглавых храмах), а хоры в галереях опираются на крестовые своды. Этот прием следует расценивать как дополнительную меру надежности конструкции.
7. "Инженерные" соображения. (Предложены С.В. Заграевским после знакомства с идеей пятиглавия и моими аргументами). Обнаружен наклон центральной главы к востоку примерно на 2,5 о. Очевидно, еще до пожара главы Андреевского собора опасно наклонились к востоку. Это объясняет, почему при Всеволоде отказались от восточных алтарных компартиментов галерей, а вместо них поставили две смежные стены. При устройстве новых апсид, которые подвинули на восток, появились восточные боковые стены, более высокие, чем две смежные. Все это придает особую жесткость угловым конструкциям, на которые опираются восточные главы.
P.S. К сожалению, осмотр верха собора ничего не дал, поскольку кровля покрыта по сводам, без чердака, а белый камень глав перелицован во время реставрации 1888-1891 гг. Археологические материалы также отсутствуют.
Заведующая сектором исследования памятников архитектуры Владимиро-Суздальского музея-заповедника Т. П. Тимофеева
www.museum.vladimir.ru
