Васильев Алексей Анатольевич
историк, научный редактор издательства «Изограф», г. Москва, до 2001 года - сотрудник РГВИА.
СРАЖЕНИЕ ЗА МАЛОЯРОСЛАВЕЦ 12 ОКТЯБРЯ 1812 ГОДА.
Маленькому русскому городку Малоярославцу суждено было сыграть решающую роль в ходе Отечественной войны 1812 года. Здесь в октябре 1812 г. было остановлено продвижение армии Наполеона, следовавшей из Москвы в Калугу. Французский император, потерявший надежду на заключение мира с Россией, хотел оставить Москву и отступить в Смоленск, где находилась важная тыловая база французов. Но он собирался отступать не по разоренной Можайской дороге, а через еще нетронутые войной области, лежащие к юго-западу от древней русской столицы. С главными силами своей армии он планировал выйти из Москвы по Старой Калужской дороге, а затем перейти на Новую Калужскую дорогу и проследовать через Боровск и Малоярославец на Калугу, где, как было известно Наполеону, находились богатые склады продовольствия, собранного для русских войск. Оттуда французский полководец намеревался повернуть на запад и идти к Смоленску. Для осуществления этого замысла Наполеону необходимо было так скрыть свой маневр от русского командования, чтобы армия Кутузова, расположенная в Тарутинском лагере, оставалась там как можно дольше и не успела преградить французам путь в Калугу.
7 октября 1812 года армия императора Наполеона выступила из Москвы по Старой Калужской дороге. В авангарде двигались 4-й армейский и 3-й кавалерийский корпуса Великой армии. Начальником этого авангарда был вице-король Италии принц Эжен-Наполеон Богарне, пасынок французского императора. 9 октября 1812 г. авангард Богарне прибыл в село Фоминское, а оттуда 10 октября выступил к деревне Котово.
В это время недалеко от Фоминского находились русские летучие отряды под командой шефа Изюмского гусарского полка генерал-майора Ивана Семеновича Дорохова и капитанов артиллерии А.Н. Сеславина и А.С. Фигнера. Не зная точной численности и цели появления здесь французских войск, генерал Дорохов оставил для наблюдения за противником конницу своего отряда, а сам с пехотой отступил на юго-запад к деревне Коряково.
Докладывая о выступлении авангарда французской армии от Фоминского к деревне Котово, Дорохов сообщил Кутузову, что «сие действие неприятеля может быть предварительным движением целой его армии на Боровск». Получив донесение Дорохова, генерал-фельдмаршал князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов решил поддержать его отряд крупными силами и разбить французские войска, расположенные в районе Фоминского. Проведение этой экспедиции он поручил генералу от инфантерии Дмитрию Сергеевичу Дохтурову, командиру 6-го пехотного корпуса.
10 октября 1812 года принц Эжен Богарне выдвинул авангард своего корпуса, возглавляемый командиром 13-й пехотной дивизии генералом Алексисом-Жозефом Дельзоном, по дороге на Боровск. Вытеснив из густого леса мелкие русские отряды, у деревни Митяево французы обнаружили главные силы конницы генерала Дорохова и тотчас атаковали их. В итоге Дорохов был вынужден поспешно отступить. К 6 часам вечера генерал Дельзон остановился на ночь в Боровске. Основные силы его расположились лагерем под городом.
Боровск, как и расположенный вблизи него Пафнутьев монастырь, был разграблен французами. Большинство построек в городе сгорело. Жители в панике покинули город и бежали частью в окрестные деревни, частью — в Малоярославец, куда принесли известие о наступлении неприятеля.
Некоторые отечественные авторы, писавшие о событиях 1812 г. под Малоярославцем (в частности В. Глинка и И. Безсонов), утверждали, будто в тот же вечер 10 октября передовые батальоны дивизии Дельзона дошли от Боровска до Малоярославца и хотели захватить последний. Однако местные жители во главе с городничим Петром Ивановичем Быковым сожгли мост через Лужу, затруднив этим переправу отряда Дельзона. По существующей легенде, когда французы пытались построить новую переправу, повытчик малоярославецкого нижнего земского суда Савва Иванович Беляев по собственной инициативе спустил воду в мельничной плотине, вследствие чего французские понтоны были снесены потоком, а левый берег Лужи временно затоплен.
Увы, эта версия не подтверждается фактами. Документы, в частности рапорт генерала Дельзона, свидетельствуют, что 10 октября 1812 года французы дошли только до Боровска и под Малоярославцем появились лишь на следующий день.
Тем временем погода испортилась, дождь размыл дороги. Движение французских войск и обозов, которым к тому же часто приходилось переправляться по узким и непрочным мосткам через многочисленные ручьи и речушки, было сильно затруднено.
Пока авангард французской армии двигался к Боровску, а главные ее силы сосредоточивались у Фоминского, русские войска начали задуманную накануне экспедицию. Отряд генерала Дохтурова выступил из Тарутинского лагеря утром 10 октября и, после трудного марша по плохой проселочной дороге, под мелким осенним дождем, прибыл к вечеру в село Аристово, где и расположился на ночлег. Вскоре после этого в Аристово пришло известие, переменившее намерение Дохтурова атаковать французов у Фоминского. К авангарду Дорохова прискакал капитан А.Н. Сеславин, который донес, что его партизаны, укрывшись в лесу, не доходя четыре версты до Фоминского, обнаружили крупные силы французских войск, в том числе самого Наполеона с гвардией.
Пропустив их мимо своего отряда, Сеславин захватил в плен несколько отставших солдат и одного из них привез с собой к Дорохову. Пленный дал ценные показания, сообщив, в частности, что Москва оставлена французами, и Наполеон, чья Главная квартира завтра будет переведена в Боровск, намерен идти со своей армией к Малоярославцу. Эта важнейшая информация была немедленно передана в Аристово, и в 21 час. 30 минут генерал Дохтуров отправил Кутузову об этом соответствующее донесение.
Открытие Сеславина решающим образом повлияло на весь ход дальнейших боевых действий. «Если бы партизан Сеславин, писал в своих «Записках» генерал-майор Алексей Петрович Ермолов, — не мог предупредить заблаговременно, 6-й пехотный корпус и прочие с ним войска при атаке села Фоминского понесли бы неизбежно сильное поражение, и был бы Малоярославец беспрепятственно занят неприятелем». Д.С. Дохтуров отказался от нападения на Фоминское и остался на ночь в Аристове. У него не было времени дожидаться ответа из Главной квартиры Кутузова на свое донесение, поскольку французы могли в этом случае опередить русских в Малоярославце. Поэтому он принял предложение генерал-майора Ермолова с рассветом двинуться как можно быстрее к Малоярославцу. В то же время, желая лучше узнать о силах и намерениях противника, Дохтуров выслал в сторону Боровска 1-й кавалерийский корпус генерал-майора барона Е.И. Меллера-Закомельского.
Вместе с этой конницей отправился и генерал Ермолов, впоследствии описавший в своих «Записках» ее действия 11 октября: «Туманно было утро, и не рано начали проясняться предметы. Мы увидели Боровск, окрестности его, занятые войсками и артиллерию в больших силах; часть пехоты, вышедшую из города по почтовой дороге; по речке Протве во многих местах конные пикеты, которые тотчас сбиты, но подкрепленные скрытыми в лесу резервами, усилили перестрелку. Генерал барон Меллер, хотя и не желал для краткости дня завязать дело, принужден был, однако же, послать часть войск и половину артиллерийской роты. Проскакавши с версту молодым березником, еще сохранившим лист, представилась нам невдалеке почтовая из Боровска дорога и на ней бивак армии итальянского вице-короля Евгения и французский корпус маршала Даву. Не теряя времени возвратились мы на левый берег речки Протвы».
Авангард 4-го армейского корпуса, возглавляемый французским генералом Дельзоном, выступил в 11 часов утра 11 октября из Боровска на Малоярославец. Сделав переход в 21 километр, передовые части Дельзона около шести часов вечера прибыли к Малоярославцу.
Местоположение Малоярославца на крутом правом, изрезанном глубокими оврагами, берегу реки Лужи удобно для обороны. По дну одного из оврагов протекает впадающая в Лужу речка Ярославка, отделяя основную часть города от Спасской слободы. Низменный левый берег Лужи с обширным заливным (Медвежьим) лугом прекрасно просматривается со стороны города. Километрах в двух к северу от Малоярославца возвышается Бунина гора.
В то время Малоярославец был маленьким провинциальным городком, население которого насчитывало всего около 1,5 тысячи человек. В городе имелось только 232 дома, в подавляющем большинстве деревянных, три каменных и две деревянных церкви и Николаевский Черноостровский монастырь. Население занималось, в основном, огородничеством, садоводством и мелкой торговлей.
Дорога из Боровска, спускаясь с Буниной горы на луг, подходила сначала к мельничной плотине, располагавшейся на реке Луже, выше Малоярославца. Затем, обогнув болотистое место, проходила на правый берег Лужи по деревянному мосту ниже устья Ярославки[1]. Поднявшись мимо монастыря в верхнюю часть города, дорога пересекала его и шла дальше на юго-запад, в сторону Калуги. Кроме почтового тракта, связывавшего Малоярославец с Москвой и Калугой, от него отходило несколько проселочных путей, в том числе дороги на Медынь, Серпухов и Леташевку (ныне – Литашово).
Когда передовые французские части приблизились к Малоярославцу, они обнаружили мост через Лужу разрушенным. Жители города еще накануне были извещены от беженцев о занятии Боровска неприятелем. Городские власти (в том числе городничий П. И. Быков, уездный земский исправник П. Н. Радищев и предводитель уездного дворянства А. И. Белкин) после 9 часов утра 11 октября уехали из Малоярославца. Предварительно по приказу городничего был разобран (или сожжен) настил моста через Лужу, чтобы затруднить французам переправу на ее правый берег. Охваченное паникой население поспешно покинуло город.
Разрушение моста через Лужу не помешало французам перейти реку и занять Малоярославец. По приказу генерала Дельзона солдаты приступили к восстановлению разобранного моста, а два батальона по узкой мельничной плотине переправились на правый берег Лужи и вступили в пустой город. Эти батальоны разместились на ночлег в верхней части Малоярославца, заняв Калужскую заставу и выставив посты на дорогах, выходящих из города. Шесть других батальонов 2-й (головной) бригады своей дивизии генерал Дельзон оставил ночевать на левом берегу Лужи, на лугу. Восемь батальонов 1-й бригады 13-й пехотной дивизии остановились в двух километрах позади передовых частей, разбив свой бивак на Буниной горе, у Боровской дороги.
Кавалерия французского авангарда также разместилась сзади, чтобы поддерживать связь отряда Дельзона с остальными войсками Богарне. Сам принц Эжен со своим штабом и итальянской гвардией заночевал в селе Уваровском. Такая дислокация авангарда наполеоновской армии объяснялась не только отсутствием хорошей переправы через Лужу, но и неопределенностью обстановки.
Наполеон 11 октября прибыл в Боровск вместе со своей гвардией и 1-м армейским корпусом маршала Л.-Н. Даву и провел весь вечер в разъездах, осматривая окрестности. Замеченная вблизи города русская кавалерия заставила французского императора предположить, что Кутузов крупными силами собирается атаковать его войска, собранные у Боровска. Опасаясь этого, Наполеон не хотел слишком отдалять от этого города корпус вице-короля. «Я буду рад, если генерал Дельзон захватит этот городок (Малоярославец. — А.В.)», — написал Наполеон принцу Эжену Богарне вечером этого дня, и тут же добавил: «Вы можете дать ему (Дельзону) инструкцию, что когда он услышит сильную канонаду, он должен будет возвратиться, чтобы принять участие в сражении». Однако в том случае, если сражение не произойдет, Малоярославец надо было удерживать.
Тем временем, М.И. Кутузов, получив донесение Дохтурова, отправленное из Аристова, а также рапорт генерала от инфантерии М.А. Милорадовича, командовавшего русским авангардом на Старой Калужской дороге, убедился, что Наполеон оставил Москву и пошел на Калугу через Малоярославец. Главнокомандующий отправил Дохтурову приказ идти к Малоярославцу (который, впрочем, был уже запоздалым, так как 6-й пехотный корпус еще раньше двинулся к этому пункту), а сам стал готовить армию к выступлению. Уже вечером 11 октября главные силы Кутузова покинули Тарутинский лагерь и направились к Спас-Загорью, и далее — к Малоярославцу.
Первыми на помощь отряду Дохтурова были отправлены казачьи полки донского атамана М.И. Платова. Поздно вечером того же дня прибыв в Спас-Загорье, они переправились через Протву вброд (мост через реку был разрушен местными жителями) и, опередив остальные войска, еще ночью подошли к Малоярославцу. Под утро 12 октября к корпусу Дохтурова присоединились 1-й кавалерийский корпус генерала Меллера-Закомельского, отряды Дорохова и Сеславина, прибывшие от Боровска.
Французские батальоны, ночевавшие в оставленном жителями Малоярославце, еще спали, когда мимо города в темноте проследовали казачьи полки под командой донского атамана Матвея Ивановича Платова. Затем эти казаки расположились вдоль правого берега Лужи северо-западнее Малоярославца, между селом Карижа и сельцом Панским.
Генерал Дохтуров, чьи войска в 2 часа утра 12 октября переправились через Протву у Спас-Загорья и с максимальной скоростью шли к Малоярославцу, узнал, что французы занимают город незначительными силами. Остановив свою колонну в трех километрах от города, он выслал егерей из отряда генерала И. С. Дорохова для его захвата.
Для атаки города, занятого, как уже было сказано, двумя батальонами французской пехоты (вероятно из 92-го линейного полка 2-й бригады 13-й пехотной дивизии), Дохтуров назначил 33-й егерский полк полковника А.И. Бистрома 2-го, поддерживаемый 6-м егерским полком. 33-й полк насчитывал, вместе с офицерами, 1012 человек. В предрассветных сумерках полковник Бистром, которого солдаты на русский манер называли Быстровым, бросился со своим полком в Малоярославец.
Французские часовые, обнаружив наступление русских егерей, подняли тревогу, и оба батальона, находившиеся в городе, успели приготовиться к бою. Они имели в строю всего 500-600 штыков, то есть в полтора-два раза меньше, чем атаковавший их русский полк. Около 5 часов утра батальон 33-го егерского полка ворвался в город и стремительным ударом в штыки опрокинул колонну французской пехоты. Егеря Бистрома оттеснили неприятеля до нижней части Малоярославца, но не смогли полностью овладеть городом. Остановив русских у ворот монастыря, французы удержали в своих руках важный плацдарм и обеспечили переправу подкреплений. По набросанным на мост кладкам на правый берег Лужи перешли еще шесть батальонов французской пехоты, и были перевезены два орудия. Теперь в городе собралась вся 2-я бригада дивизии Дельзона, во главе с бригадным генералом Л.Бертраном де Сиврэ. Получив численный перевес, французы оттеснили егерей полковника Бистрома на окраину Малоярославца. Однако на помощь 33-му полку пришел 6-й егерский полк под командой полковника А.С. Глебова 1-го. Этот полк атаковал французов с такой отвагой, что заставил их отступить до самого Городища. Но неприятель вновь сохранил способность вводить в город войска.
В это время к Малоярославцу подошли главные силы Дохтурова. 6-й пехотный корпус образовал центр и левое крыло, расположившись по обеим сторонам Калужской дороги (на Марьинских и Терентьевских полях). На правом фланге, отделенном от центра почти на полтора километра, находилась пехота отряда генерала И. С. Дорохова, часть которой (два егерских полка) уже вела бой в городе. Командование пехотными частями, сражавшимися в Малоярославце, было поручено генерал-майору А.П. Ермолову. Понимая важность удержания Малоярославца до подхода основных сил армии Кутузова, в 6 часов утра генерал Дохтуров направил в город 19-й егерский полк во главе с полковником Н.В. Вуичем 1-м.
Вместе с офицерами и солдатами 19-го егерского полка в бою за Малоярославец принял активное участие его полковой священник — отец Василий Васильковский, который с крестом в руке воодушевлял идущих в атаку егерей. За отличие в сражении 12 октября 1812 г. он был награжден орденом святого Георгия 4-й степени, став первым священником, получившим подобную награду. В представлении его к этому ордену сказано, что отец Василий «шел впереди полка и примером своего мужества поощрял воинов к быстрому поражению неприятеля, причем он получил рану в голову».
Большую помощь защитникам города оказала русская конная артиллерия. На правом фланге восемь орудий 1-й конно-гвардейской батареи под командой полковника П.А. Козена выдвинулись на высоту правого берега Лужи, откуда открыли меткий огонь по еще не вполне восстановленному французами мосту. В то же время 7-я конная рота, действовавшая во главе со своим отважным командиром, полковником А.П. Никитиным, заняла выгодную позицию на городском (Бессоновском) кладбище. С этого места ее орудия также могли обстреливать мост через Лужу, нанося большой урон находившимся там французским войскам.
На рассвете 12 октября принц Эжен Богарне, выехал из Уваровского к Малоярославцу, эскортируемый пятью конными ротами Почетной гвардии, а также итальянскими драгунами полков гвардейского и Королевы. Войска 4-го корпуса Великой армии готовились тронуться по боровской дороге на Малоярославец, когда впереди послышались звуки канонады. Тогда 14-я и 15-я пехотные дивизии, королевская итальянская гвардия и кавалерия Орнано получили приказ как можно скорее следовать на помощь дивизии Дельзона.
Когда Богарне спустился с Буниной горы к реке Луже, к нему подъехал с рапортом генерал Дельзон. В это время на правом берегу Лужи действовала только 2-я бригада дивизии Дельзона, сохранившая в своих руках Городище, Николаевский Черноостровский монастырь и расположенный напротив него почтовый дом. Однако, 92-й и 106-й линейные пехотные полки уже истекали кровью, неся тяжелые потери от огня русской артиллерии, занимавшей выгодное расположение на высотах. Генерал Дельзон хотел поддержать эти пехотные полки батальонами своей 1-й бригады, однако принц Эжен Богарне счел это решение преждевременным, так как свежие дивизии, спешившие на подмогу, находились еще слишком далеко.
Тем временем на помощь русским егерям, сражавшимся в Малоярославце, пришел батальон Вильманстрандского пехотного полка. Численность русской пехоты, сражавшейся в Малоярославце, превысила теперь 4 тысячи человек. Французской бригаде генерала Бертрана де Сиврэ, имевшей вдвое меньше бойцов, было все труднее выдерживать натиск егерей полковника Вуича и огонь русской артиллерии, стрелявшей с возвышенных позиций.
Наконец, принц Эжен Богарне решил, что настал момент поддержать части, находившиеся в городе. Около 8 часов утра он разрешил генералу Дельзону переправить на правую сторону Лужи 1-ю бригаду 13-й пехотной дивизии. Эта бригада, которой командовал генерал Ж.Серран, ночевала в двух километрах от Малоярославца и с началом боя придвинулась к городу, но не переходила за реку, оставаясь в резерве. Теперь настал ее черед. В состав бригады, наряду с 8-м лёгким и 1-м хорватским пехотными полками, входил знаменитый 84-й линейный полк — единственный во французской армии, имевший на древке своего знамени (ниже подставки «орла») особую пластинку с надписью "Un contre dix" («один против десяти»). Этот девиз полк получил от императора Наполеона за оборону Санкт-Леонарда (предместья города Граца) в июне 1809 года, когда два его батальона (около 1,3 тысячи штыков) с успехом сражались против 10 тысяч австрийцев.
Дивизионный генерал Дельзон лично повел 1-ю бригаду своей дивизии в бой. Перейдя по мосту через Лужу, ее батальоны поднялись к Николаевскому монастырю, продвинулись по Боровской улице до Соборной площади, а затем вышли к Калужской заставе и захватили всю западную часть Малоярославца.
В то же время 2-я бригада дивизии Дельзона, взобравшись по глубокому оврагу, отделявшему Спасскую слободу от остального города, выбила егерей полковника Бистрома из этой слободы.
После этого на подкрепление сражавшимся в городе русским частям был направлен 11-й егерский полк из 7-й пехотной дивизии. Под звуки егерских рожков, с дружным криком «ура» русские ударили на французов.
Упорная схватка происходила на западной окраине города и у калужской заставы. Генерал А.-Ж. Дельзон, размахивая шпагой, воодушевлял своих солдат. В это время русские стрелки, укрывшиеся за стеной кладбища[2], обрушили на французов град пуль. Три пули попали в Дельзона, причем одна из них сразила его наповал. Начальник батальона Жан-Батист Дельзон, 25-летний брат генерала, с 1808 года состоявший при нем адъютантом, бросился к убитому, чтобы поднять его тело, но при этом сам был поражен русской пулей, пробившей ему грудь. От этой раны он умер 18 октября 1812 года.
Гибель генерала Дельзона поколебала ряды французов. Дрогнув, они отступили от калужской заставы и центральной площади к Черноостровскому монастырю. Группы французских солдат, не выдержав огня и штыкового удара русской пехоты, бежали до самой реки. Однако Городище и часть Спасской слободы остались по-прежнему в руках неприятеля.
Эжен Богарне, узнав о смерти Дельзона, поручил начальнику штаба 4-го корпуса бригадному генералу А.-Ш. Гийемино возглавить 13-ю пехотную дивизию, привести ее расстроенные части в порядок и восстановить положение. Гийемино, пользовавшийся заслуженной репутацией храброго воина, с честью выполнил приказание вице-короля. Чтобы продержаться до подхода других дивизий корпуса Богарнэ, он приказал нескольким гренадерским ротам закрепиться в монастыре, а также в двух каменных домах, расположенных недалеко от монастырских ворот. Кроме того, французские стрелки заняли деревянную церковь, стоявшую на Спасской горе.
Эти постройки, господствующие над оврагами, были приведены в оборонительное состояние. По замыслу генерала Гийемино, французские отборные роты, укрывшись за их прочными стенами, должны были оставаться там даже в случае отхода к реке всей 13-й дивизии и обстреливать с тыла русские войска, которые будут пытаться ее преследовать. «События вскоре показали, — писал итальянский офицер Чезаре де Ложье, — разумность и полезность этого распоряжения. Всякий раз, когда русские переходили за эти передовые посты, они обстреливались сзади, бежали в беспорядке, и наши опять возобновляли наступление, чтобы отбросить их окончательно».
Огонь русских батарей сильно досаждал французской пехоте, нанося ей тяжелый урон. Для противодействия этим орудиям на левом низменном берегу Лужи были поставлены две полевые батареи 13-й пехотной дивизии. В свою очередь, генерал Ермолов получил от Дохтурова еще одну роту тяжелой артиллерии (32-ю батарейную роту подполковника Ф.И. Беллинсгаузена), большая часть которой разместилась западнее Малоярославца на Ивановской горе, с которой хорошо простреливался мост через Лужу, а также мельничная плотина.
Пока происходили все вышеописанные действия, император Наполеон, ночевавший в Боровске, утром 12 октября покинул этот город вместе с Главной квартирой Великой армии и направился к Малоярославцу, еще не подозревая о начавшемся сражении. Заслышав гул артиллерийской канонады, Наполеон вскочил на коня и поскакал в сторону Малоярославца. По дороге он встретил офицера, посланного вице-королем с сообщением о нападении русских на этот город. Узнав, что принц Богарне считает дело серьезным, император отправил к нему своего ординарца капитана Г. Гурго. Последний должен был передать вице-королю приказание удерживать Малоярославец и известить его, что ему на подкрепление идут другие французские войска. Одновременно Наполеон распорядился, чтобы колонны 1-го армейского корпуса (маршала Даву), шедшие по Боровской дороге впереди остальных, ускорили свое движение к Малоярославцу. Оставив свою Главную квартиру и экипажи в деревне Городня (в 10 километрах от Малоярославца), император поехал вперед и в 11 часов прибыл на Бунину гору, с которой ему открылся вид на город. Отсюда Наполеон в подзорную трубу наблюдал за ходом сражения. По его распоряжению по обеим сторонам дороги, недалеко от холма, на котором он сам находился, были поставлены сильные батареи.
В это время к Малоярославцу уже подошел весь корпус Богарне. Вице-король приказал 14-й пехотной дивизии генерала Жана-Батиста Бруссье поддержать 13-ю дивизию, уже давно сражавшуюся в городе. Около 10 часов 30 минут Бруссье перевел на правый берег Лужи 1-ю бригаду своей дивизии (18-й легкий и 53-й линейные полки).
Под дробный грохот барабанов, сливавшийся с гулом артиллерийской канонады и треском ружейной пальбы, свежие батальоны французской пехоты вступили в город. Генерал Гийемино, воспользовавшись прибытием этих подкреплений, собрал под своим командованием обе бригады 13-й пехотной дивизии и перешел в решительное наступление. После упорного боя, развернувшегося на улицах города, в домах, садах и на огородах, французы снова захватили Малоярославец и выдвинулись за его окраины.
Когда русские войска были в третий раз выбиты из Малоярославца, генерал-майор Ермолов попросил у Дохтурова подкреплений. Тотчас ему на помощь была прислана бригада генерал-майора Ф. И. Талызина 1-го из 7-й пехотной дивизии. Первым вступил в дело Либавский полк этой бригады. Солдатам было велено не заряжать ружей и не кричать обычного русского «ура». Батареи, стоявшие близ города, усилили свой огонь по французам, после чего колонна либавцев двинулась вперед в грозном молчании. С барабанным боем и развевающимися знаменами солдаты без выстрела ударили на ближайшую французскую колонну и «истребив оную», гнали неприятельских стрелков до самой реки.
Между 11-ю и 12-ю часами Малоярославец был в очередной раз потерян французами, которые, однако, сумели вновь удержать за собой монастырь и Городище. Поражаемые пулями французских стрелков, предусмотрительно помещенных Гийемино в каменных домах у монастыря и за его стенами, русские не могли преследовать бегущего к реке неприятеля.
Принц Эжен Богарне, после короткого совещания с генералами Гийемино и Бруссье, приказал им снова захватить город. Около полудня на усиление войск, находившихся в деле, он послал 2-ю бригаду 14-й пехотной дивизии (9-й и 35-й линейные полки). Эта бригада с энтузиазмом встретила приказание вице-короля. Солдаты вступили в город, многие дома которого были охвачены пламенем пожара. Там, на узких улицах, среди дыма, огня и пороховой гари опять начался жестокий бой. Колонны французов, предшествуемые массой стрелков, шли вперед, не взирая на потери. Встреченные ружейными залпами и картечью, они все же ворвались на Соборную площадь и в четвертый раз завладели Малоярославцем.
А.П. Ермолов писал об этой атаке позже: «...Рассеянные по городу полки наши, батареи, атакованные неприятелем, не могли противостоять его стремлению. Ни личный пример генерал-майора Дорохова, бросившегося вперед, где он и получил сильную рану, ни усилия полковников Вуича и Никитина не могли остановить преодоленных...»[3]
Для поддержки сражавшихся Ермолов немедленно ввел в дело Софийский пехотный полк, до того удерживаемый им в резерве. Как и Либавский полк, софийцы также получили приказ атаковать противника без выстрелов и криков «ура», действуя только холодным оружием. Благодаря этой смелой контратаке остальные сражавшиеся в городе егерские полки смогли перейти в новое наступление. В этом удачном для русского оружия эпизоде сражения отличились также Томский и Полоцкий пехотные полки. Общая численность русской пехоты, действовавшей в Малоярославце около полудня 12 октября, достигала 9,2 тысяч человек. Французы же ввели в дело до 9 тысяч пехотинцев, так что обе стороны имели примерное равенство в живой силе.
Французские войска, выбитые из Малоярославца, пришли в сильное расстройство вследствие понесенных ими потерь. Особенно чувствительными оказались потери командного состава. В 13-й пехотной дивизии были ранены оба бригадных генерала, Бертран де Сиврэ и Серран, а в 14-й дивизии — полковник 18-го легкого полка Л.-М. Госсар. В числе убитых находился полковник 35-го линейного полка Ж.-Б. Пенан (которого заменил майор П. Фижье).
Но неудача не поколебала решимости французских войск. Их командиры, еще остававшиеся в строю, а также офицеры штаба 4-го корпуса останавливали бегущих, вновь строили их в колонны и вели на штурм города. Все батальоны дивизий Гийемино и Бруссье были брошены теперь в бой, и в 13 часу дня французы в пятый раз захватили большую часть Малоярославца, включая Соборную площадь. Стрелки 13-й и 14-й дивизий выдвинулись местами за пределы города, но встреченные там артиллерийским и ружейным огнем, а также штыковыми контратаками русских стрелков, отступили под прикрытие городских построек. В этот период боя хорошо проявила себя русская легкая артиллерия, в частности, 12-я легкая рота 7-й артиллерийской бригады.
Пользуясь тем, что на окраине Малоярославца еще оставался Вильманстрандский пехотный полк, который удерживал в своих руках улицу, примыкавшую к Соборной площади, генерал-майор А. П. Ермолов приказал ему отбить у неприятеля центр города. Исполняя это приказание, Вильманстрандский полк, к которому затем присоединилась и остальная пехота Ермолова, решительно атаковал французов и очистил от них не только Соборную площадь, но и всю верхнюю часть Малоярославца. Одновременно другие русские батальоны вытеснили противника из Спасской слободы, отбросив его к реке.
Вице-король, находившийся со своим штабом недалеко от моста через Лужу, видел, как толпы французских солдат в беспорядке отступали из верхней части города к реке, а сотни раненых покидали поле сражения. Сознавая, что его войска, ведущие тяжелый бой за Малоярославец, нуждаются в подкреплении, Э. Богарне решил ввести в город 15-ю (итальянскую) пехотную дивизию генерала Доменико Пино, которой с самого начала русской кампании еще ни разу не пришлось участвовать в боях.
«Дивизию Пино, которая во все время похода рвалась к бою, желая проявить свою храбрость и мужество, — писал очевидец сражения Эжен Лабом, — ухватилась за этот случай и с восторгом подчинилась приказу принца». Колонны солдат итальянской линейной и легкой пехоты устремились одна за другой на правую сторону реки. Полки, собравшие под своими красно-бело-зелеными знаменами храбрейших юношей Северной Италии, перешли мост без выстрела, но с барабанным боем и криками «Да здравствует император!». На правом берегу Лужи 15-я пехотная дивизия разделилась. Ее 1-я бригада (4-й батальон 1-го легкого полка, 2-й линейный и Далматский полки), которой командовал бригадный генерал Джакомо Фонтана, поднялась к Николаевскому монастырю, чтобы поддержать там части 13-й дивизии. 2-я бригада (3-й легкий и 3-й линейный полки), возглавляемая бригадным генералом Жозефом-Мари Левье, встала в устье оврага, разделяющего Малоярославец и Спасскую слободу, в готовности подкрепить 14-ю дивизию и зайти в тыл русским колоннам, вытеснившим последнюю из предместья.
После короткой передышки обе бригады 15-й дивизии снова двинулись вперед, чтобы полностью овладеть Малоярославцем. Генерал Д. Пино лично повел в атаку 1-ю бригаду своей дивизии, следуя с ней по Боровской улице на центральную площадь города. Здесь, на Соборной площади и прилегающих к ней улицах, бой приобрел особенно ожесточенный характер. «Страшная схватка, писал об этом моменте сражения Ложье, — завязывается среди пламени, пожирающего постройки. Большая часть падающих раненых сгорели живыми на месте, и их обезображенные трупы представляют ужасное зрелище». Несмотря на яростное сопротивление русской пехоты, бригада Фонтаны захватила площадь и прошла до калужской заставы. Тогда же 2-я бригада 15-й дивизии, поднявшись по оврагу под смертоносным ружейным и картечным огнем, овладела Спасской слободой. Успех этот, однако, дорого стоил храбрым итальянцам. Бригадный генерал Ж.-М. Левье был смертельно ранен (он умер через четыре дня после сражения). Получили ранения и оба полковых командира его бригады, а также пять батальонных командиров из восьми. Еще один начальник батальона был убит.
Столь же велики были потери командного состава 1-й бригады итальянской дивизии. Ее командир, бригадный генерал Фонтана, и большинство старших офицеров были ранены. Дивизионный генерал Пино получил рану и выбыл из строя, после чего 15-ю пехотную дивизию возглавил начальник ее штаба полковник Ливио Галимберти.
Для поддержки действий французской и итальянской пехоты, сражавшейся в Малоярославце, по приказанию вице-короля на правый берег Лужи было переведено несколько артиллерийских батарей. Теперь сражавшиеся там наполеоновские батальоны получили достаточно сильную огневую поддержку. Малоярославец вновь, уже в шестой раз, оказался захвачен войсками принца Эжена Богарне.
Оставленная в резерве итальянская королевская гвардия располагалась на левом берегу Лужи. Находясь под огнем русских орудий, бьющих с высот правого берега реки, итальянские гвардейцы несли серьезные потери и вынуждены были постоянно менять свою позицию. Особенно досаждал итальянцам огонь батареи, стрелявшей с гребня холма, расположенного к западу от города, вблизи дороги на Карижу. Чтобы как-то ослабить ее действие, вице-король приказал поставить против нее, на левой стороне реки шесть орудий итальянской гвардейской конно-артиллерийской роты. Канониры, обслуживавшие эти орудия, показали здесь не только высокое мастерство, но и поразительное мужество: «Совершенно открытые, подставленные под неприятельские удары, вынужденные отвечать снизу вверх, они маневрируют с таким хладнокровием, с такой рассчитанной точностью, что заставляют неприятельскую батарею сперва замолчать, а потом и отступить», — писал Чезаре де Ложье.
Вступление в Малоярославец итальянской дивизии дало войскам Эжена Богарне численное превосходство над частями Д.С. Дохтурова, сражавшимися в городе и на его окраинах. Теперь против 9 тысяч русских пехотинцев вице-король имел около 15 тысяч солдат (без учета потерь, понесенных с начала боя). В это время уже недалеко от Малоярославца, на дороге из Спас-Загорья, находился 7-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Н.Н. Раевского, который подошел к полю сражения еще в полдень, однако не вступал в дело, ожидая приказания Кутузова.
Лишь около 14 часов этот корпус вступил в сражение. По распоряжению генерала Дохтурова, Раевский принял под свое командование правое крыло и центр боевого порядка русских войск, направив на левый фланг Нижегородский и Орловский полки 26-й пехотной дивизии генерал-майора И. Ф. Паскевича. К тому времени итальянская дивизия Пино уже захватила Малоярославец, выбив из города русских егерей, утомленных многочасовым боем и ослабленных понесенными потерями.
Ладожский и Полтавский пехотные полки 7-го корпуса, выстроившись параллельно дороге из Чурикова, ударили в штыки на выдвинувшихся из Спасской слободы итальянцев. Наступление увенчалось полным успехом: русские войска овладели не только этой слободой, но и всей верхней частью Малоярославца.
После того, как Малоярославец в шестой раз был отбит у французов, генерал-лейтенант Раевский укрепил свое правое крыло, поставив к востоку от города, у оврага речки Нечайки сильную батарею из орудий 12-й артиллерийской бригады.
Чтобы помочь своей пехоте, против которой действовали уже два русских корпуса, вице-король приказал полку гвардейских пеших егерей перейти по мосту на правый берег Лужи. Это были превосходные солдаты — элита итальянской армии. Возглавляемые полковником Оливье Перальди, колонны егерей переправились через Лужу и заняли позицию возле церкви Спаса. Командир егерского полка королевской гвардии видел, что русские батальоны продвигаются к мосту, чтобы, захватив его, отрезать франко-итальянские войска, находящиеся в Малоярославце. Тогда Перальди повел 1-й батальон своих егерей в штыковую атаку. Эта часть гвардейцев, за которой последовали и остатки 2-й бригады 15-й дивизии, бросилась вперед и опрокинула все на своем пути. Спасская слобода была снова захвачена, причем итальянские гвардейские егеря прогнали русских за пределы города. Одновременно прочие французские и итальянские части перешли в новое общее наступление и захватили весь Малоярославец. Тогда же по приказанию Богарне полк гренадеров и карабинеров итальянской королевской гвардии перешел по мосту на правый берег реки, чтобы служить резервом войскам, действовавшим в городе.
Полковник Перальди, вдохновленный своим предыдущим успехом, выдвинулся с обоими батальонами итальянских гвардейских егерей восточнее Спасской слободы и атаковал правое крыло русского боевого порядка. Линия русских стрелков была прорвана и обращена в бегство. Но затем русская правофланговая батарея из 12-й артиллерийской бригады немедленно обрушила на итальянцев смертоносный град картечи. Понеся страшные потери, батальоны полковника Перальди заколебались. Пользуясь их расстройством, русская пехота, поддержанная кавалерией, тотчас перешла в контратаку. Итальянские войска были снова выбиты из всей слободы.
В бою против егерей полковника Перальди и восьми батальонов 2-й бригады итальянской дивизии участвовали стрелки и отдельные батальоны Ладожского и Полтавского полков 26-й пехотной дивизии, а также Смоленского, Нарвского, Алексопольского и Новоингерманландского полков 12-й дивизии. Орудия 12-й артиллерийской бригады сыграли главную роль в отражении многих атак противника, а ее командиры показали свои отменные качества.
Полковник Перальди, несмотря на тяжелый урон, понесенный его полком, не желал смириться с неудачей. В то время как итальянская армейская пехота устраивалась и строила баррикады, готовясь защитить прибрежную часть Спасской слободы, гвардейские егеря снова перешли к наступательным действиям. По образному выражению Ложье, гвардейские егеря вышли из спасских садов «подобные стае львов». Над их черными киверами колыхались зеленые, как трава, султаны, сверкали стальные иглы штыков. Неудержимо двигаясь вперед, они снова опрокинули русских стрелков и отбросили их до оврага (вероятно – Нечаевского), лежащего к востоку от города.
В четвертом часу пополудни к Малоярославцу подошел из Спас-Загорья 8-й пехотный корпус генерал-лейтенанта М.М. Бороздина 1-го, за которым следовали главные силы М.И. Кутузова. Прибыв на поле сражения, они расположились на высотах по обеим сторонам Калужской дороги, в двух с половиной километрах от города. По распоряжению Кутузова на высотах недалеко от Малоярославца началось строительство четырех земляных укреплений, вооруженных пушками. Две таких батареи были насыпаны по обеим сторонам города (на расстоянии орудийного выстрела от него), а две других — перед деревней Немцово. При их возведении, проходившем под огнем противника, отличились русские военные инженеры.
Прибыв к Малоярославцу вместе с главными силами своей армии, Кутузов отправился к сражавшимся войскам и оставался под огнем, несмотря на то, что находившиеся при нем генерал от кавалерии А.П. Тормасов и «главноуправляющий по части продовольствия армии» В.С. Ланской упрашивали его не рисковать и отъехать в более безопасное место. Внимательно наблюдая за ходом боя, фельдмаршал принял решение сменить сражавшиеся с раннего утра полки Дохтурова 8-м пехотным корпусом генерал-лейтенанта М.М. Бороздина 1-го.
Этот корпус имел в своем составе 2-ю гренадерскую и 27-ю пехотную дивизии, которыми командовали генерал-майоры принц Карл Мекленбургский и Д.П. Неверовский. Получив приказ Кутузова, генерал Бороздин выдвинул свои части к Малоярославцу. Неверовский выслал Одесский и Симбирский пехотные полки под командой полковника Кологривова и майора Полоскова на усиление правого крыла, где располагалась 12-я дивизия корпуса Раевского. Другая часть 27-й пехотной дивизии — Тарнопольский и Виленский пехотные полки, которыми командовали майоры Космачевский и Безобразов, была направлена на левое крыло боевого порядка, сменив там обескровленные части Дохтурова. В бою за Малоярославец вместе с пехотой 27-й дивизии активно участвовала и приданная ей артиллерия, а именно — 54-я легкая рота 27-й артиллерийской бригады.
Солнце уже клонилось к горизонту, освещая поле сражения своими закатными лучами. В это время войска Эжена Богарне в очередной раз попытались продвинуться к югу от Малоярославца. Но вышедшие из города колонны наполеоновской пехоты были встречены картечными залпами русских батарей и ружейным огнем стрелков. Русские пехотные батальоны, составлявшие боевую линию на расстоянии пушечного выстрела от Малоярославца, устремились вперед, чтобы подкрепить своих стрелков и опрокинуть французов ударом в штыки.
В этом эпизоде отличились Нижегородский и Орловский пехотные полки 26-й дивизии под командой генерал-майора И.Ф. Паскевича, которые располагались тогда в центре русской позиции. За их действиями наблюдал сам фельдмаршал Кутузов, который в окружении многочисленной свиты, находился у Калужской дороги. На его глазах генерал Паскевич смело атаковал противника и, загнав его обратно в Малоярославец, захватил большую часть города.
При отражении французов, пытавшихся выйти на Калужскую дорогу, великолепно действовали русские артиллеристы. Полковник П.А. Козен подъехал с несколькими заряженными картечью орудиями своей батареи прямо к шлагбауму Калужской заставы, где, по его воспоминаниям, «едва мог выстроиться на месте, усеянном убитыми и ранеными». Густые колонны французской пехоты были уже совсем близко от орудий, когда Козен «произвел смертоносный огонь по неприятелю» и «остановил в том же месте дальнейшее покушение его до самого конца сражения».
Принц Эжен Богарне уже ввел в бой, гремевший на правой стороне Лужи, почти всю пехоту своего корпуса. Несмотря на расстройство своих дивизий, изнуренных лобовыми атаками против сильнейшей русской позиции, вице-король прочно удерживал в своих руках переправу и прилегающую к реке часть города. Был уже вечер, когда французы получили, наконец, подкрепление, о котором Богарне давно просил императора. Это была 5-я пехотная дивизия генерала Ж.-Д. Компана из 1-го корпуса Великой армии.
В 5 часов вечера дивизия Компана подошла к реке Луже и по мосту переправилась на ее правый берег. Оставив часть своих сил в нижнем городе, она двинулась влево, перешла овраг, находившийся к востоку от Спасской слободы, и развернулась в боевую линию параллельно дороге на Чуриково. Рассыпав перед фронтом своей дивизии множество стрелков, генерал Компана направил их в обход правого крыла русских. Для этой цели французы пытались использовать один из оврагов, тянущихся от берега Лужи восточнее города, но им помешали русские стрелки, поддержанные артиллерией корпуса Раевского. Батареи, составленные из орудий 12-й артиллерийской бригады, встречали неприятеля метким огнем, а пехота — ружейной пальбой и штыковыми контратаками.
С прибытием 5-й пехотной дивизии корпуса Даву численность наполеоновских войск, сражавшихся на правом берегу Лужи, достигла 20 тысяч человек, против которых с русской стороны действовало около 30 тысяч пехотинцев и артиллеристов (количество французских и русских войск указано без учета потерь, понесенных ими с начала сражения). Кроме того, под Малоярославцем находились еще два русских пехотных корпуса, имевших в своем составе свыше 22 тысячи человек при 162 орудиях, а также довольно многочисленная конница (более 6 тысяч всадников регулярной кавалерии и не менее 10 тысяч казаков).
К французам тогда уже подошли 1-й и 2-й кавалерийские корпуса, после чего под Малоярославцем собралась почти вся резервная кавалерия Великой армии под командой маршала Иоахима Мюрата, короля Неаполитанского (более 4 тысячи человек при 43 орудиях). Вместе с конницей из корпуса Богарне на Буниной горе и у деревни Малечкино (ныне – Миличкино) находилось теперь более 5,5 тысяч наполеоновских кавалеристов. В дальнем резерве у деревни Городня была сосредоточена гвардия Наполеона под начальством маршалов Ф.-Ж. Лефевра и Ж.-Б. Бессьера.
Войска вице-короля, находящиеся на правом берегу Лужи, ободренные прибытием дивизии Компана, сделали вновь решительное усилие и дружным натиском выбили русских из Малоярославца. Продвигаясь буквально по трупам, колонны французской и итальянской пехоты выдвинулись на окраину города. Полки Раевского и Бороздина, отброшенные с большим уроном, вынуждены были отступить на пушечный выстрел от города, под защиту своей артиллерии и строящихся земляных укреплений.
М.И. Кутузов, обеспокоенный этим обстоятельством, направил на подкрепление корпуса Бороздина 3-ю пехотную дивизию, взятую из 3-го пехотного корпуса генерал-лейтенанта графа П.А. Строганова. Эта дивизия, возглавляемая генерал-майором князем И.Л. Шаховским, считалась одной из лучших в русской армии.
Одновременно русский главнокомандующий приказал генерал-лейтенанту П.П. Коновницыну снова овладеть Малоярославцем. «Ты знаешь, — сказал он, — как я тебя берегу и всегда упрашиваю не кидаться в огонь, но теперь прошу тебя очистить город». Исполняя распоряжение фельдмаршала, Коновницын лично повел в Малоярославец части 2-й гренадерской дивизии 8-го пехотного корпуса. По приказу начальника этой дивизии в западную часть города был послан Астраханский гренадерский полк. Решительной атакой астраханцев неприятель был вытеснен из города.
Сибирский и Малороссийский гренадерские полки, составлявшие 3-ю бригаду дивизии принца Мекленбургского, были посланы в восточную часть Малоярославца. Войдя в город, гренадеры показали себя опытными, умелыми бойцами. В их рядах не было рекрутов последнего набора и ополченцев, зато преобладали старые, рослые усачи, которые прошли не одну кампанию и хорошо владели штыком. Сильным ударом они выбили противника из Спасской слободы и прогнали его к реке.
Из состава 3-й пехотной дивизии генерал-майора Шаховского, вступившей в боевую линию уже поздним вечером, активное участие в бою принял только один Ревельский пехотный полк, который был еще раньше послан на правое крыло в распоряжение генерала Раевского.
Было уже темно, когда к французским и итальянским войскам, действовавшим на правом берегу Лужи, присоединилась еще одна дивизия из корпуса маршала Даву, подошедшая к Малоярославцу вслед за дивизией Компана. Это была 3-я пехотная дивизия генерала М.-Э. Жерара, которая переправилась через Лужу у мельничной плотины. Дивизия Жерара продвинулась за дорогу на Карижу и развернулась в боевую линию параллельно ей, на опушке леса. Своим правым флангом она примкнула к оврагу, за который были вынуждены отступить войска русского левого фланга. Заняв эту позицию, дивизия Жерара принудила русских отвести назад батарею, стоявшую на опушке леса и причинявшую французам большие потери.
Корпус генерала Дохтурова находился на расстоянии пушечного выстрела от Малоярославца, но к северо-западу от города, на левом берегу Лужи, опасаясь обхода своего левого фланга французами, он содержал линию стрелков. Благодаря этому Д.С. Дохтуров вовремя был извещен о переправе французов на том участке и сразу приказал усилить действовавшие там части. Уже в темноте Московский пехотный полк был послан на левый фланг, чтобы выбить переправившихся через реку французов из занятого ими леса. Вместе с уже находившимися на этом участке Уфимским полком и 3-м батальоном Полоцкого полка, они обеспечили левый фланг русского боевого порядка от возможного обхода, но не смогли помешать переправе и развертыванию всей дивизии генерала Жерара.
Тем временем в Малоярославце наполеоновские войска добились, наконец, перелома. При свете пожаров дивизии Богарне окончательно вытеснили русскую пехоту из города и утвердились на его окраинах. Артиллерия 4-го корпуса Великой армии, проехав по заваленным телами улицам Малоярославца, выдвинулась на позиции впереди городской черты. Отсюда ее орудия могли оказывать поддержку собственной пехоте и вести огневую дуэль с русскими батареями.
Русские пехотные части, между тем, покинули Малоярославец и присоединились к своим товарищам, стоявшим на расстоянии пушечного выстрела от города. Лишь артиллерия продолжала поддерживать канонаду, да стрелки, находившиеся впереди боевой линии, вели интенсивную перестрелку с неприятелем. Последними оставили город гренадерские полки из дивизии принца Карла Мекленбургского, при которых находился дежурный генерал армии Кутузова генерал-лейтенант П.П. Коновницын. В этот день он уже неоднократно лично водил войска в бой. Французские пули и ядра миновали этого храброго генерала, однако, сопровождавший его полевой инспектор почт Ф.О. Долива-Добровольский был ранен. Не менее храбро вел себя «исправляющий должность» генерал-квартирмейстера русской армии полковник К.Ф. Толь, который во время сражения трижды побывал в Малоярославце.
При отступлении из города русские войска сознательно поджигали дома и другие постройки Малоярославца. Они делали это и в самый разгар сражения, но лишь в случаях, когда это было продиктовано боевой обстановкой. Поджоги играли на руку русским, так как пожар, ярко освещая местность, позволял следить за всеми движениями французов при выходе из города. Русская артиллерия направляла свои выстрелы туда, где собирались французы для тушения горящих домов и сараев.
К 10 часам вечера обе стороны прекратили артиллерийскую канонаду, хотя ружейная перестрелка продолжалась до одиннадцати часов. Ночью, однако, Астраханский гренадерский полк, находившийся на левом крыле, снова вступил в западную часть Малоярославца. Ему удалось проникнуть в город, поджечь уцелевшие дома и отступить почти без всякого урона.
«Ночь и утомление положили конец этому жестокому сражению...» – писал Э. Лабом.
Наполеоновские войска, собранные на правой стороне Лужи, располагались тогда следующим образом. 3-я и 5-я пехотные дивизии генералов Жерара и Компана из корпуса Даву стояли по обеим сторонам города, образуя соответственно правый и левый фланги боевого порядка. 13-я пехотная дивизия корпуса Богарне, возглавляемая бригадным генералом Гийемино, занимала центр города и его западную часть (в том числе Соборную площадь и Калужскую заставу). 14-я пехотная дивизия генерала Бруссье развернула свои бригады впереди восточной части города. Итальянская 15-я пехотная дивизия, которой командовал полковник Л. Галимберти, была отведена в резерв и разместилась в овраге между городом и Спасской слободой. Пешие егеря королевской гвардии отошли вечером ближе к Малоярославцу и соединились с гренадерами и карабинерами, покинувшими свою позицию у церкви Спаса.
Численность французских и итальянских войск, находящихся в Малоярославце и по сторонам от него, составляла около 26 тысяч бойцов (без учета потерь, понесенных в сражении). На левом берегу Лужи и на Боровской дороге (между Малоярославцем и Городней) были расположены остальные дивизии 1-го корпуса, резервная кавалерия Мюрата и наполеоновская гвардия. На подходе к Городне был также 3-й корпус Великой армии, возглавляемый маршалом М. Неем. Эти войска насчитывали около 44 тысяч человек, так что всего в распоряжении Наполеона имелось около 70 тысяч офицеров и солдат. Сам император по окончании сражения уехал в Городню, где остановился на ночлег в простой крестьянской избе.
Русские войска к 10 часам вечера располагались полукольцом вокруг Малоярославца, прикрывая все дороги, ведущие от него на юг и юго-запад, в том числе и Калужскую. В первой линии, примерно в километре от города, были построены пехотные корпуса Дохтурова, Раевского и Бороздина, а также 3-я пехотная дивизия из корпуса генерал-лейтенанта Строганова. Они опирались на редуты, сооруженные по приказу Кутузова. На правом фланге (против французской дивизии Компана) находилась 3-я пехотная дивизия генерал-майора Шаховского и часть 27-й дивизии, несколько левее стояли 12-я пехотная дивизия генерал-майора Колюбакина и два полка 26-й дивизии.
Далее, прикрывая дороги на Серпухов и Марьино (ныне – Маклино), располагалась 2-я гренадерская дивизия принца Мекленбургского (без Астраханского полка). В центре занимали позицию два полка 26-й пехотной дивизии под начальством генерал-майора Паскевича, а на левом крыле – 6-й пехотный корпус Дохтурова и часть 8-го корпуса (Астраханский полк 2-й гренадерской дивизии и два полка 27-й пехотной дивизии генерал-майора Неверовского). Здесь же, восточнее деревни Терентьево, разместился 1-й кавалерийский корпус генерала Меллера-Закомельского, прикрывавший дорогу на Медынь.
Далее, у села Карижа (за одноименной речкой), находилась конница отряда Дорохова, а еще левее, протянув свою линию до сельца Панского, – казачий корпус Платова. Во второй линии, на расстоянии 2,5 километра от Малоярославца, располагались резервы. Справа, между дорогами на Марьино и Серпухов, – 1-я гренадерская дивизия 3-го пехотного корпуса. В центре, правее Калужской дороги, впереди деревни Немцово, – гвардейская пехотная дивизия 5-го корпуса. Левее дороги на Калугу – 1-я и 2-я кирасирские дивизии под командой генерал-лейтенанта князя Д. В. Голицына.
К концу сражения к Малоярославцу подошли войска генерала М.А. Милорадовича: 2-й и 4-й пехотные, 2-й, 3-й и 4-й кавалерийские корпуса. Свернув с дороги из Спас-Загорья, эти корпуса образовали левое крыло второй линии, встав по обеим сторонам Серпуховской дороги. Вся русская армия, с учетом понесенных потерь и прибывших к городу вечером резервов, имела в своих рядах около 90 тысяч человек.
С наступлением ночи главные силы Кутузова отошли еще дальше от Малоярославца. Перейдя на левый берег речки Карижки, имевшей весьма глубокое и овражистое русло, они заняли выгодную оборонительную позицию на немцовских высотах. Здесь русская армия рассчитывала остановить французов, если те будут продолжать свое движение по Калужской дороге. Редуты, сооруженные недалеко от Малоярославца, были брошены, а орудия с них свезены. Однако под городом остался сильный русский арьергард под начальством Милорадовича. Сам М.И. Кутузов разместил свою квартиру в сельце Немцово. Здесь между ним и полковником К. Ф. Толем произошел спор, касающийся дальнейших действий русской армии. Последний предложил фельдмаршалу атаковать французов всеми русскими силами, оттеснить их за Лужу, а затем преследовать Наполеона, если тот будет отступать дальше. Кутузов счел это предложение слишком рискованным.
Каковы же были результаты сражения при Малоярославце? Тактически он закончился победой наполеоновских войск, поскольку корпус Эжена Богарне, лишь вечером усиленный двумя дивизиями корпуса Даву, выполнил задачу, поставленную перед ним Наполеоном. Французские и итальянские войска, сражаясь с величайшим упорством в течение восемнадцати часов, сумели сохранить в своих руках Малоярославец и прочно утвердиться на правом берегу реки Лужи. Впрочем, самого города уже не существовало: на его месте остались обгоревшие руины, заваленные телами убитых и заживо сгоревших солдат обеих сторон. «Улицы можно было различить только по многочисленным трупам, которыми они были усеяны, – описывал Э. Лабом внутренний вид Малоярославца на другой день после сражения, – на каждом шагу попадались оторванные руки и ноги, валялись раздавленные проезжавшими артиллерийскими орудиями головы. От домов остались лишь только дымящиеся развалины, под горящим пеплом которых виднелись наполовину развалившиеся скелеты».
Французы и итальянцы считали себя победителями, о чем свидетельствуют все их реляции, мемуары и другие источники. «Вчера был великолепный день для моего армейского корпуса, – писал после сражения принц Эжен Богарне своей жене, – я имел дело с утра до вечера с восемью дивизиями противника, и я закончил его, сохранив мою позицию. Французы и итальянцы покрыли себя славой». На протяжении всего боя войскам Богарне пришлось действовать против постоянно усиливавшихся русских войск, располагавших более многочисленной и выгодно расположенной артиллерией. «Ваше величество могли судить сами, – отмечал вице-король Италии в своем рапорте Наполеону, – о тех усилиях, которые 4-й армейский корпус должен был сделать, чтобы отнять у превосходящих сил (противника) столь грандиозную позицию, как малоярославецкая». Этот тактический успех был достигнут, однако, весьма дорогой ценой.
Принц Эжен Богарне в своем рапорте, посланном императору французов через два дня после сражения, определял общие потери наполеоновских войск примерно в 3,5 тысячи человек (включая 400 убитых), тогда как Ложье в своем дневнике сообщает, что этот урон составил более 4 тысяч человек. Вышеуказанные цифры, очевидно, следует считать заниженными. Известно, что в бою при Малоярославце армия Наполеона потеряла убитыми двух генералов (Дельзона и Левье) и 88 офицеров. Шесть генералов и 241 офицер были ранены. В среднем офицерские и солдатские потери французской армии в боях и сражениях той эпохи соотносились как 1:20. В этом случае на 8 генералов и 329 офицеров, выбывших из строя под Малоярославцем, должно приходиться около 6,7 тысяч унтер-офицеров и рядовых. Таким образом, общий урон наполеоновских войск в бою 12 октября 1812 г. мог достигать 7 тысяч человек. Половина этих потерь была понесена итальянцами, у которых выбыло из строя 4 генерала и 152 офицера.
Следует отметить, что почти все потери наполеоновских войск в бою под Малоярославцем приходилось на убитых и раненых. Число пленных французов, по свидетельству одного из русских источников, «не превышало 200 человек, ибо ожесточенные наши солдаты во время неоднократных штурмов на город не давали пощады неприятелю».
Самой тяжелой потерей была для французов смерть Дельзона, одного из лучших дивизионных генералов наполеоновской армии. «Весь 4-й армейский корпус глубоко сожалеет о потере генерала Дельзона, – сообщал Богарне Наполеону в своем рапорте о сражении под Малоярославцем. – Сказать Вашему Величеству, что он оставил жену, четверых детей и двенадцать братьев без средств, значит обеспечить их судьбу». Действительно, французский император достойно оценил качества погибшего генерала, назначив его родственникам большую пенсию.
Общие потери русских регулярных войск в сражении под Малоярославцем составляли: 19 офицеров, 45 унтер-офицеров, 1294 рядовых и 6 нестроевых убитыми, 1 генерал, 136 офицеров, 153 унтер-офицера, 2924 рядовых и 17 нестроевых ранеными, 31 унтер-офицер, 2248 рядовых и 13 нестроевых пропавшими без вести, всего 6887 человек.
Вышеуказанные цифры, впрочем, нельзя считать окончательными. По-видимому, урон, понесенный русской армией 12 и 13 октября 1812 г., достигал 7 тысяч человек, так как к уже приведенному нами числу выбывших из строя людей следует добавить предполагаемые потери казаков Платова, а также конницы отрядов Дорохова и Сеславина. Обращает на себя внимание значительное количество пропавших без вести нижних чинов русской армии (2292 человека). В подавляющем большинстве их следует считать погибшими. Неопознанные, зачастую полностью обгоревшие трупы этих солдат остались в занятом французами Малоярославце. Точное число русских воинов, павших 12 октября, определить сложно. Вероятно, оно составляло 3–4 тысячи человек. В трех братских могилах на территории города после сражения было захоронено всего 1,3 тысячи человек. Количество захороненных солдат в несохранившихся двух братских могилах в окрестностях Малоярославца неизвестно.
Потери русских полков, сражавшихся при Малоярославце, были не меньше, чем у французов и итальянцев. В значительной степени это объяснялось неопытностью рекрутов и ополченцев, составлявших больше половины всех русских пехотинцев, сражавшихся в городе. Эти необстрелянные бойцы проявляли стойкость, когда находились под жестким контролем со стороны своих офицеров и старослужащих унтер-офицеров. Оставшись без командиров, они сразу приходили в беспорядок и становились легкой добычей противника. «Солдаты, между коими было много рекрут, – откровенно свидетельствовал один из русских участников сражения А.А. Шербинин, – дрались дурно под Малоярославцем. Офицеры одни жертвовали собою». Столь суровый вердикт, однако, нельзя признать полностью объективным, – списки сотен нижних чинов русской армии, награжденных за этот бой, свидетельствуют о проявленной ими храбрости и самоотверженности.
О мужестве и упорстве российских войск говорит сам характер сражения. Как известно, во время восемнадцати часового боя Малоярославец многократно переходил из рук в руки, причем источники приводят противоречивые данные о том, сколько раз это было. «Предмет сражения был город, – сообщал Кутузов в своем первом донесении царю, составленном в час ночи 13 октября, – который восемь раз занимался нами и столько ж был уступаем сильному стремлению неприятеля».
Показания французских и итальянских участников сражения совпадают с рапортом Кутузова от 13 октября, утверждая, что русские войска атаковали город восемь раз. Некоторые отечественные источники считают, однако, что Малоярославец переходил из рук в руки еще чаще. Это ли не подтверждение их отваги и воли к победе? Особенно отличились под Малоярославцем пехотные и егерские полки 6-го корпуса и отряда Дорохова, которые храбро дрались с самого утра под начальством генерала от инфантерии Д.С. Дохтурова. Своей многочасовой борьбой за город они дали время главным силам Кутузова прибыть к Малоярославцу и преградить неприятелю путь на Калугу.
Теперь, чтобы продолжать движение на Калугу, войскам Наполеона предстояло сразиться со всей русской армией, последовательно занимавшей выгодные оборонительные позиции на немцовских высотах, а затем у сел Гончарово и Детчино. Ранним утром 13 октября биваки французских войск, находящиеся к северу от Малоярославца (на Боровской дороге), подверглись нападению шести донских казачьих полков генерал-майора А.В. Иловайского 3-го, высланных за реку Лужу атаманом Платовым. Наделав переполоха в тылу противника, они едва не взяли в плен под Городней самого Наполеона и, атакованные кавалерией Императорской гвардии, возвратились на исходную позицию с 11-ю трофейными пушками. В тот же день три казачьих полка под командой полковника Г.Д. Иловайского 9-го под Медынью нанесли поражение передовому отряду 5-го (польского) корпуса Великой армии, двигавшемуся из Вереи.
Французский император долго колебался, выслушивая мнения своих маршалов, но так и не решился дать русским новое сражение. Отказавшись от своего прежнего плана, он предпочел вернуться на старую Смоленскую дорогу, являвшуюся основной коммуникацией Великой армии. Простояв у Малоярославца еще два дня, наполеоновские войска в ночь на 15 октября двинулись через Боровск и Верею к Можайску, чтобы соединиться с отрядом маршала А.-Э. Мортье, перешедшим туда из Москвы.
Тем самым был сорван замысел Наполеона: французам не удалось пройти в Калугу и захватить собранные там богатые запасы продовольствия. Вместо этого они были вынуждены отступать на запад по Смоленской дороге, окрестности которой были разорены и опустошены еще летом. Таким образом, русская армия одержала под Малоярославцем стратегическую победу.
Малоярославецкое сражение стало одним из знаменательных событий, повлиявших на исход противостояния двух крупнейших европейских держав того времени. Это сражение, наряду с Бородинским, вписано в героическую историю России, а его участники во главе с фельдмаршалом М.И. Кутузовым покрыли себя неувядаемой славой и навеки остались в памяти потомков.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Остатки этой дороги мы можем видеть на заливном лугу - там, где и сейчас растут старые ивы.
[2] Возможно, это было кладбище у Ивановской церкви.
[3] Раненый пулей в ногу, генерал Дорохов вынужден был из-за этой раны оставить службу. Он умер в начале 1815 г. в Туле и был похоронен, согласно собственному завещанию, в городе Верее, освобожденном им в 1812 году от неприятеля.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА.
- РГВИА. Ф. 103. Оп. 208а. Св. 0. Д. 7, Д. 10. Ч. 1, Д. 107. Ч. 43; Оп. 209а. Св. 17. Д. 2; Ф. 846. Оп. 16. Д. 3652; Ф. 489. Оп. 1. Д. 2270; Ф. 806. Оп. 1. Д. 2442.
- Отечественная война 1812 года. Материалы Военно-Ученого Архива. Отдел 1. Переписка русских правительственных лиц и учреждений. Т. 19.СПб., 1912.
- М.И. Кутузов. Сборник документов Т.4. Ч. 2. М., 1955.
- Русский Архив. Кн. 1. М., 1874.
- Никитин А.П. Краткие записки о войне 1812 года. Материалы Военно-Ученого Архива Главного Штаба. Вып. 2. Вильна, 1903. Сс. 149-150.
- Записки А.П. Ермолова 1798-1826. М., 1991.
- Дубровин Н. Отечественная война в письмах современников (1812-1815). СПб., 1882.
- Коленкур А. де. Мемуары. Поход Наполеона в Россию. М., 1943.
- Ложье Ц. Дневник офицера Великой армии в 1812 году. М., 1912.
- Безсонов И. Битва в Малоярославце 12 октября 1812 года. Калуга, 1912.
- Беляев В. К истории 1812 года. Письма маршала Бертье к принцу Евгению-Наполеону Богарне, вице-королю Итальянскому. СПб., 1905.
- Богданович М.И. История Отечественной войны 1812 года по достоверным источникам. Т. 3. СПб., 1860.
- Глинка В. Малоярославец в 1812 году, где решилась судьба Большой армии Наполеона. СПб., 1842.
- Глинка Ф.Н. Очерки Бородинского сражения. 1812 год в русской поэзии и воспоминаниях современников. М., 1987.
- Харкевич В. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников. Материалы Военно-Ученого архива Главного Штаба. Вып. 1, 2. Вильна, 1900, 1903.
- Bertolini B. La campagna di Russia e il tramonto di Napoleone (1812 - 1815). Milano, 1940.
- Bodart G. Militar-historisches Kriegs – Lexikon (1618-1905). Wien und Leipzig, 1908.
- Correspondance du marechal Davout prince d'Eckmuhl, ses commandements, son ministere 1801 – 1815. T. 3. Paris, 1885.
- Du Casse P.-E.-A. Memoires et correspondance politique et militare du prince Eugene. T. 8. Paris, 1858.
- Fain A.-J.-F. Manuscript de mil huit cent douze, contenant le precis des evenemens de cette annee, pour servir a l'histoire de l'Empereur Napoleon. T. 2. Paris, 1827.
- Griois L. Memoires du general Griois. 1792 – 1822. T.2. Paris, 1909.
- Journal des operations de division Preysing (par lieutenant de Flotow). – G. Fabry, Campagne de Russie (1812). Vol. 3. Paris, 1902.
- Notes et documents des arhives du general de division comte d'Anthouard. – «Carnet de la Sabretache». 2-me serie. No 162, juin 1906.
- Pieces officielles et bulletins de La Grande Armee Annee 1812 (Extrait du Journal officiel). Paris [1813].
- Seruzier T.-J.-J. Memoires militaires. Paris, 1894.
- Soltyk R. Napoleon en 1812. Paris, 1836.
- Ternaux-Compans H. Le general Compans (1769 - 1845). D'Apres ses notes de campagne et sa correspondance de 1812 a 1813. Paris, 1912.
- Vaudoncourt F.G. de. Memoires pour servir a l'histoirе de la guerre entre la France et la Russie en 1812. T. 1. Londres, 1815.
- Capellо G. Gli Italiani in Russia nel 1812. Citta di Castello, 1912.
- Chambrаy G. De. Histoire de l'Ixpedition de Russie. T.2. Paris, 1823.
- Labaumе E. Relation circonctanciee de la campagne de Russie en 1812. Paris, 1815.
- Martinien A. Tableaux par corps et par batailles des officiers tues et blesses pendant les guerres de l'Empire (1805 – 1815). Paris, 1898.
(От Тарутино до Малоярославца. К 190-летию Малоярославецкого сражения. / Сб. статей. – Калуга: «Золотая аллея», 2002.)
