1812 г. Русские биографии. Сергей Григорьевич Волконский.

По рождению Волконский принадлежал к старой русской знати. Сын генерал-аншефа князя Григория Семеновича Волконского, соратника Румянцева и Суворова, он уже восьми лет был по обычаю того времени записан сержантом в один из полков ^[1] и даже назначен «Штабсфурьером в штаб генерал-фельдмаршала графа Суворова-Рымникского». Действительную службу Волконский начал в 1806 году ^[2] поручиком кавалергардского полка и в том же году впервые принял участие в боевых действиях.

Началась его боевая служба необычно. Попав в адъютанты к 69-летнему фельдмаршалу М.Ф.Каменскому, назначенному главнокомандующим действующей армией, Волконский выехал с ним из Петербурга на театр военных действий, к границам Пруссии. Однако, найдя войска в «расстроенном положении» – плохо обмундированными, без необходимых запасов продовольствия и медикаментов, дряхлый Каменский впал в «безрассудную отчаянность», послал просьбу об освобождении его от обязанностей главнокомандующего и, не дожидаясь соответствующего приказа, уехал из армии, стоявшей под Пултуском, в виду неприятеля. Волконский, по его словам, «остался сиротою». Поехав накануне сражения под Пултуском в сторону выстрелов, он случайно встретил Остермана-Толстого, и тот взял его к себе в адъютанты. «Эту встречу я теперь ценю, – писал Волконский в своих записках, – начать боевую жизнь при Остермане, это искус не пустой».

В сражении под Прейсиш-Эйлау, где Наполеон не смог добиться победы над русской армией, Волконский был ранен и в числе наиболее отличившихся офицеров награжден прейсиш-эйлауским крестом, за сражение же под Фридландом получил золотую шпагу с надписью: «За храбрость».

В 1810 году Волконский участвовал волонтером в боевых действиях против турок на Дунае – в генеральном сражении под Батиным, под Рущуком и Шумлою, где был контужен, а в 1811 году состоял при Кутузове, бывшем в то время главнокомандующим Дунайской ^[3] армией.

В начале Отечественной войны Волконский, получивший незадолго до этого чин ротмистра, был послан из Дрисского лагеря к Багратиону с пакетом, содержавшим повеление 2-й армии идти на соединение с 1-й армией — через Могилев и Орту. Счастливо избегнув опасности попасть в руки неприятеля, Волконский 7 июля в Бобруйске доставил пакет Багратиону. Вслед за этим он поступил в распоряжение генерала Винцингероде, получившего в Смоленске конный отряд «для действий на левый фланг и тыл французов». Принимал он участие и в набегах на французские коммуникации, в истреблении неприятельских фуражиров и мародеров. После занятия французами Москвы отряд Винцингероде блокировал ее с севера, поддерживая связь между главной квартирой Кутузова и Петербургом. При отступлении «великой армии» Волконский, произведенный за отличие в полковники, командовал «легким отрядом» из трех сотен казаков и вел партизанские действия, тревожа неприятеля, захватывая пленных, уничтожая мосты. Взяв в плен в общей сложности более восьмисот французов, в том числе генерала и семнадцать офицеров, отряд Волконского первым «открыл коммуникации» между главными русскими силами и корпусом Витгенштейна.

В чрезвычайно интересных и правдивых записках, написанных через много десятков лет, Волконский приводит драгоценные подробности о больших и малых событиях 1812 года, свидетелем и участником которых он был. В 1813-1814 годах за сражения под Люценом, Лейпцигом, Краоном он получил несколько боевых наград, в том числе Георгиевский крест, и чин генерал-майора ^[4].

Кончилась война, русские войска вернулись на родину, и Волконский, испросив отпуск, отправился путешествовать по Европе. В Лондоне, в 1815 году, застало его известие о бегстве Наполеона с острова Эльбы. Европа снова была в смятении, иностранцы бежали из Франции. Волконский на свой страх и риск пускается в смелое предприятие: он едет в Париж, чтобы быть полезным русскому командованию своей информацией, присутствует в Тюильрийском парке на смотре Наполеоном старой гвардии и покидает столицу Франции только тогда, когда дальнейшее пребывание там стало для него слишком опасным.

В годы Отечественной войны сложился характер будущего декабриста. Ничем не выделявшийся в ранней молодости среди гвардейской легкомысленной молодежи, Волконский по мере участия в героических событиях пересматривает свое отношение к жизни. Внешне ему все удавалось: в двадцать пять лет он уже генерал и состоит в свите Александра I, а в 1816 году назначается командиром бригады. Но внутренняя неудовлетворенность его росла. «Вахт-парадная жизнь, — читаем мы в записках Волконского, – стала скучной и тягостной, явилось недовольство окружающим». Слишком разителен был контраст между подвигом русского народа в 1812 году и жестокой аракчеевщиной, придавившей Россию. Великая несправедливость крепостного рабства открылась Волконскому. В 1819 году он вступил в Тульчине в тайное политическое общество «Союз благоденствия», а в последующие годы стал одним из руководителей Каменской управы Южного общества декабристов. В январе 1826 года Волконский был арестован в Умани, отправлен в Петербург и заключен в Петропавловскую крепость.

Единственный генерал действительной службы, принявший непосредственное участие в революционном движении декабристов, Сергей Волконский был приговорен к смертной казни, замененной затем двадцатью годами каторги ^[5]. Жена его, дочь героя Отечественной войны Н. Н. Раевского, воспетая поэтом Н. А. Некрасовым в “Русских женщинах”, последовала за ним в Сибирь. Только в 1856 году, после тридцати лет, проведенных в тюрьме и на поселении, изгнаннику было разрешено вернуться в Европейскую Россию. Один из немногих оставшихся в живых участников былой героической эпохи, он доживал свой век, окруженный глубоким уважением лучшей части русского общества.

Портрет Волконского, исполненный с натуры в 1822 году, по приказанию Николая I был изъят из числа предназначенных к помещению в галерее и только много лет спустя, уже в начале XX века, занял в ней подобающее ему место.

^[1] Записан на службу сержантом в Херсонский гренадерский полк 1 июня 1796 г.

^[5] 10 июля 1826 г. приговорен к лишению чинов и дворянства и к 20 годам каторжных работ, затем на поселение в Сибири. В 1832 г. срок сокращен до 10 лет каторги. В 1835 г. по ходатайству матери освобожден от каторжных работ и обращен на поселение в Сибири. По амнистии 1856 г. ему и его детям возвращено дворянство и было разрешено вернуться в Европейскую Россию.